Одержимый - Николай Мещанкин

И вот наконец последняя дверь. Шаг - и Зейенгольц оказался в ярко освещенной, несмотря на узкие бойницы окон, комнате, пропитанной магией до такой степени, что у первожреш заныли зубы. Барон решил принять его в лаборатории. Малообнадеживающее начало.

- Дорогой Зейенгольц! Как мило! - Фон Киц, полуобнимая громадных размеров кувшин на столе, даже не приподнялся со скамьи. - Приехал проведать старого друга? Разделить одиночество несчастного отверженного, всеми покинутого и, это, топящего грусть в хмельном вине? - Иллюстрируя свои слова, фон Киц приподнял кувшин, забулькал вливаемой в горло жидкостью.

- Господин барон, я к вам по делу...

- Знаю, знаю. - Барон утер стекающий по усу ручеек вина. - Всеми этими, фибрами и, это, помыслами ты стремился сюда, чтобы прижаться своей худосочной грудью к моему пузу, но вот только незадача, эти, дела государственные, все как один неотложные. Но ничо, студиозик, не все потеряно, садись рядом. - Фон Киц хлопнул пятерней по скамье. - Будем это, пировать. Как его там, в песне, возрадуемся молодому вину, веселящему сердце и разгоняющему кровь!

- Господин барон. - Первожрец осторожно присел на край скамьи. - Я тем не менее прошу выслушать меня...

- Восславим щедрость лозы! - Последние слова барон проревел Зейенгольцу в самое ухо. заодно заплевав все лицо, но первожрец даже не поморщился. Мрачное выражение лица фон Кица составляло настолько зловещий контраст с веселостью слов, что первожрец опасался даже дышать.

- Господин барон, выслушайте меня. Империя сейчас находится в сложнейшем положении. Можно сказать, висит над пропастью...

- Да ты чо?! - Фон Киц смачно рыгнул, - Не моо-быть! Эта в твоих надежных руках?

- И я прошу вас, не для себя, для Империи прошу, помогите Умоляю, не отказывайте.

Барон поглядел внутрь кувшина, неопределенно хмыкнул:

- Чего ты хочешь?

- Господин барон, я знаю, у вас есть контакт с федератами. Свяжитесь с ними, договоритесь о переговорах. Заключите мир.

- Скажи мне, Зейенгольц. - Барон отодвинул кувшин, повернулся к первожрецу. - Почему такие сумасшедшие говнюки, как ты, доведя страну до ручки, честь сдаться всегда предоставляют военным? Самому что, мужества не хватает?

- Почему - сдаться? - Зейенгольц удивленно поднял брови. - Я говорю о мире.

- Ты что, жрец, думаешь, в Федерации дураки сидят? - Фон Киц снова хмыкнул. - Они прекрасно знают, в каком месте мы все из-за тебя оказались, и ни о чем, кроме капитуляции, сейчас говорить не будут.

Барон посидел, угрюмо глядя в пространство, снова придвинул кувшин, хлебнул:

- И демоны нам всем в затылок, и боги разом все в штаны!

- Так что же делать? - Зейенгольц сделал вид, что не слышал последних слов песни. За такое святотатство обычный житель Империи получил бы двадцать лет каторги, но первожрецу сейчас было не до чистоты нравов.

- Драться! Драться так, как никогда не дрались, так, чтобы каждый шаг вперед стоил федератам столько, что даже мысль об этом вызывала бы у них ужас! Вот что, жрец, надо делать.

- Барон, сделайте это! - Зейентольп вскочил, стараясь восторженно глядеть на барона. - Сделайте! Я верю, вы можете! Примите командование, ведите войска! Я заблуждался, я наделал много глупостей, но я знаю: сейчас я принимаю правильное решение. Спасите Империю, заклинаю вас!

Фон Киц поднял мутный взгляд на Зейенгольца, какое-то время недоверчиво смотрел на первожреца, затем медленно кивнул:

- Хорошо. Но не так быстро, жрец. В этом случае мне от тебя еще кое-что нужно.

- Все, что в моих силах. - Зейенгольц облегченно вздохнул про себя. Слава демонам, вывернулся, вывернулся и на этот раз вывернулся!

- Во-первых, сними управление с Императора. Во-вторых, - барон сунул руку в карман камзола, вытащил листок бумаги, - вот список частей и людей, которые должны принять над ними командование. Они уже на месте, так что это можно сделать быстро. Только скажи своим жрецам, чтобы не трепыхались.

Зейенгольц задумчиво взглянул на барона.

- А ты думал, мы будем спокойно смотреть, как ты разрушаешь Империю? - На удивление быстро протрезвевший барон усмехнулся.

Первожрец вздохнул, перевел взгляд на список:

- А-а?..

- Прямо здесь. И сейчас. И помни: я тебе по-прежнему не доверяю ни на грош.

- Ладно. - Зейенгольц сел, сосредоточился. Потянулся к сознаниям жрецов... Толчок... Боги его побери! Первожрец попробовал еще раз и еще... И опять неудача. Тончайшая, почти невидимая и совершенно непроницаемая стена отгораживала его со всех сторон, не давала ни с кем связаться.

- Я не могу...

- Что?! - Лицо барона начало наливаться краской.

- Я не могу. Мой канал блокирован...

- Господин барон, - в проеме открывшейся двери возникла всклокоченная голова давешнего провожатого, - у нас неприятности.

Зло кряхтя, барон прошел к двери, склонился к парню:

- Что?!! Ах ты гаденыш, ах ты ублюдок!! - Барон обернулся к первожрецу.

Зейенгольц почувствовал, как в нем вновь нарастает ужас, парализующий, неуправляемый. Взгляд барона, в котором погас последний огонек сочувствия, холодный и бешеный одновременно... А он совершенно беззащитен в этой комнате...

- Ах ты мразь! Прятаться сюда прибежал?

- Что случилось? - Губы не слушались, но Зейенгольц все же сумел выдавить вопрос.

- Что случилось?! - Фон Киц медленно подходил, кривясь. - А я тебе почти поверил, поверил, что тебя волнует Империя! От Угенброка своего сбежал?!! Про то, что он идет на Столицу, ты, конечно, не знал?!

- Нет, не знал. Не знал, клянусь Фобсом!

- Он снял части с фронта, фактически открыл федератам дорогу, а ты, ублюдок, вместо того чтобы освободить Императора, сюда прибежал?! Впустую два дня потратил, свою мерзкую шкуру спасая?! А ты думал, как он свой замок взорвал? Что это и есть решение проблем с наступающими федератами?!

- Нет! Я не...

- Побоялся фон Штаха, да, побоялся? А ты думаешь, я не смогу сделать с тобой того, что сделал бы фон Штах?! - Барон нависал над первожрецом. буравя взглядом. - Еще как смогу. Ох, как давно я мечтал до твоих потрохов добраться! Скажи, что мне помешает, назови хоть одну причину? На кой ляд ты мне теперь нужен?

- Я... Я... - Мир вращался, словно карусель, не оставляя в голове никаких мыслей - лишь страх и холод. - Я привез Софи, она беременна. От фон Штаха...

- Все никак не успокоишься, жрец, не наиграешься? - Фон Киц выпрямился, презрительно усмехнулся. - Взятку мне привез? Я, кстати, тебе не представил баронета фон Ритза. - Фон Киц кивнул в сторону все еще стоящего в дверях парня. - Ты должен помнить его отца. Десять лет назад ты его на плаху отправил, чтобы архидемоньяком стать. Баронет тоже давно хочет с тобой встретиться. Наверное, уступлю ему это удовольствие.