Загадочная женщина - Виктория Холт

Чантел вернулась лишь за час до обеда.

Перед этим я зашла в ее каюту, там никого не было. Я задумалась, где же она может быть. Я вернулась к себе. Когда она пришла, она позвала меня посмотреть ее покупки. Она купила несколько пузырьков египетских духов, ожерелье, браслет и серьги-кольца из золота и ляпис-лазури.

– Какие красивые, – воскликнула я. – Они, должно быть, очень дорогие.

Она засмеялась. А я подумала, что это Рекс все купил.

– Видишь ли, – сказал она, – здесь все гораздо дешевле, чем у нас.

Усевшись на кровать, она стала пробовать духи, по каюте распространился запах мускуса и цветов, не наших английских цветов с легким освежающим запахом, а с ароматом экзотических эссенций Востока.

– Пожалуй, я буду королевой Нефертити.

– От домоправительницы шаг к королеве, – прокомментировала я.

– Сестра Ломан всегда должна быть на высоте. А кто такая Нефертити?

– Королева Египта. Кажется, ее муж выколол ей один глаз, потому что она была настолько красивой, что он боялся, что мужчины станут домогаться ее.

– Типичный пример мужского зверства. Я буду Нефертити. Уверена, что она сохранила оба глаза до самой смерти, да и все равно она оставалась красивой. Итак… я стану Нефертити.

– А Рекс Кредитон? – поинтересовалась я.

– О, он переоденется грабителем гробниц. На нем будет бурнус, а в руках специальные инструменты или чем там они вскрывают могилы королей и вытаскивают оттуда сокровища.

– Значит, вы поделились друг с другом, во что будете одеты?

– Мы же будем не в масках. Таинственность ни к чему. Понюхай эти духи, Анна. Правда, необычный запах? Навязчивый восточный аромат. Да, но пора собираться идти обедать. Взгляни на часы.

Я ушла от нее, размышляя, что, несмотря на то, что говорила она очень много, сказала она почти ничего, а единственное, что интересовало меня, это насколько она увлечена Рексом Кредитоном. К тому же меня тревожила моя собственная реакция на капитана. Но я никогда не выдам себя, уверяла я саму себя. Никто не догадается.

Известный как Галли-Галли, египетский фокусник, поднявшийся на борт в Порт-Саиде забавлять нас своими трюками, имел огромный успех, в особенности у Эдварда с Джонни. В центре зала для отдыха были установлены кругом стулья, мальчики сидели на полу, скрестив ноги.

Фокусник был одет в бурнус и поэтому казался мальчикам еще более таинственным. У бурнуса были широкие рукава, с помощью которых он проделывал различные трюки. Он творил чудеса с кольцами и бумагой, но наибольшего эффекта он добился, извлекая живых цыплят из самых неожиданных мест, включая карманы мальчиков. Он давал подержать мальчикам кольца, бумагу и другие предметы. Наверное, они никогда еще так не веселились.

Когда он, засунув руку в карман куртки Джонни, вытащил оттуда двух цыплят, мальчики запрыгали от восторга, когда он проделал то же самое с Эдвардом, они прямо покатились со смеху. После окончания каждого фокуса волшебник издавал вопль «Галли-Галли», тут же подключались мальчики, сердечно выражая аплодисментами свое одобрение.

Этой ночью Эдвард так сильно устал, что никак не мог заснуть. Галли-Галли ушел, а корабль двинулся вниз по Суэцкому каналу.

Стояла чудесная ночь, светила луна, и сквозь иллюминатор мне были видны песчаные берега и одинокие пальмы. Я не могла удержаться и, выскользнув из каюты, поднялась на верхнюю палубу.

На палубе было пусто. Опершись о перила, я подумала, что бы мне сказала тетя Шарлотта, если бы увидела меня в эту минуту. Представив себе ее выражение лица, я усмехнулась.

– Здравствуйте.

Я обернулась, рядом стоял он. Его бронзовое лицо, казалось, сияло при свете луны. На нем был белый смокинг, и я поняла, почему Эдвард смотрит на него, как на нечто сверхъестественное.

– Здравствуйте, – неуверенно поздоровалась я.

– С тех пор, как мы покинули Англию, мне не представилась возможность поговорить с вами наедине, – сказал он.

– Это вполне объяснимо. У вас на попечении корабль. А пассажиры – это совсем другое дело.

– Но меня они тоже касаются.

– Как и все на корабле, знаю. Но мы можем чувствовать себя в безопасности.

– Будем надеяться, – ответил он. – Вам нравится путешествие?

– Отвечу, как Эдвард: «Так точно, сэр».

– Он умный парнишка, – заметил он.

– Очень. А вы – его идеал.

– Я же говорю, что он умный, – он шутил, тем не менее я почувствовала, что он настроен серьезно. Потом он произнес странную фразу: – Я заметил, что вы подружились с Диком Каллумом.

– Да, он очень заботлив.

– У него больше возможности общаться с пассажирами, чем у меня. В этом суть нашей работы, хотя, когда корабль стоит в порту, он очень занят.

– Боюсь, некоторые считают, что корабль плывет себе спокойно и плывет. Они забывают, что корабль плывет лишь благодаря опыту капитана и его команды.

Он чуть коснулся моей лежащей на перилах руки.

– Вы скучаете по «Дому Королевы»?

– Иногда.

– Боюсь, мы не можем предложить вам на борту канапе эпохи Людовика Пятнадцатого.

Я засмеялась.

– Я была бы крайне поражена, если бы обнаружила их здесь, к тому же они здесь неуместны. Подбирать мебель очень трудно. Важна не только мебель, но и помещение, в котором она стоит.

И, к своему удивлению, я произнесла с горячностью:

– Я рада, что сбежала из «Дома Королевы». Тут наше настроение несколько изменилось. Он внезапно стал серьезным.

– Могу вас понять. Я часто думал о вас.

– Да?

– Из-за того вечера. Мне было так хорошо тогда. А вам?

– И мне.

– Все так неожиданно изменилось, правда? Лишь тогда, когда появилась ваша тетя, я осознал, каким необычным был тот вечер. Она стояла, как ангел отмщения с мечом из пламени. Вон из Рая, несчастные грешники!

Я рассмеялась.

– По-моему, чересчур сильное сравнение.

– А затем она умерла.

– Это случилось гораздо позже.

– И эти слухи. Простите, возможно, мне не стоило вспоминать о них. Наверное, вы сильно расстраивались из-за ходивших сплетен.

– Когда говорите об этом вы, я не расстраиваюсь, – ответила я. Меня теперь не волновало, насколько я выдаю себя. Меня охватило такое счастье, как и в тот вечер в «Доме Королевы». Он, лишь он один обладал властью заставить меня послать всю свою предусмотрительность по ветру.

– Говорили, что она умерла не естественной смертью, – продолжал он. – Вы пережили тяжелое время.

– Да, – подтвердила я. – Понимаете, мне казалось невероятным, что она покончила жизнь самоубийством. Это совершенно не похоже на нее. Правда, она сильно мучилась. И если бы не Чантел… медсестра Ломан… не знаю, что бы случилось со мной. Подумать… страшно.