Гибриды. Пораженные Крыльями (СИ) - Джексон Стефания

Внучка Бабы Яги присмотрелась на пустую нишу, исписанную замысловатыми символами. То здесь, то там вензеля обрывались, соединяясь между собой. Буквы неизвестного Маше алфавита петляли сквозь вензеля. Они словно перечеркивались линиями, но в то же время могли спокойно вырисовываться в слово или даже в слова, на разгадку которых у девушки не имелось свободного времени.

— Изучаешь послания Мертвых? — Словно из ниоткуда донесся незнакомый для Маши голос, заставивший девушку подпрыгнуть на месте от неожиданности.

— Что еще за послание Мертвых? — Прошептала Маша. Она знала, что ее услышать и оказалась недалека от истины.

— Я удивлен не меньше твоего. — Мужчина показался в поле зрения Маши. Он спокойной походкой подошел к алтарю, осторожно погладив свободный постамент. — Алтарю здесь не место. Те, кто мечтает о свободе, воскрешении или о бессмертии, не обязаны появляться во время разгара Перехвата Крови.

— А кто — то мог специально переместить сюда алтарь? — Маша удивилась, что ее голос не дрогнул, более того появился неподдельный интерес расспросить о забавной штуковине.

— Мог. — Кивнул незнакомец, хмурясь. — Но это было непросто сделать. Даже я проник в эти джунгли с большим трудом. Тебе интересно, что за надпись красуется на алтаре?

Маша поджала губы. Верный признак покорности, граничащий с безумием. Она хотела узнать письмена, но в то же время противоречила самой себе, что ей это не нужно. Бежать — вот главная цель девушки. Нестись сломя голову, прикрываясь заветами Комитета. Спасаться от нахлынувшего безумия и страсти убивать всех, кто встанет ей на пути. В конце концов, под пристальным взглядом незнакомца, Маша кивнула, коря себя за столь легкий и легко поддающийся характер.

— Да прольется невинна кровь. Да пригубит игристого вина, обозначающую кровь пленитель упокоенных душ.

— Да разорвут в клочья проклятья здешнюю жизнь и тогда, на восходе солнца, взойдет бог смерти, чтобы покарать неверующие души.

Незнакомец и Маша обернулись на тихий, мелодичный пению голос. Аника стояла чуть поодаль, сжимая в руках слегка отдающую золотом книгу. Внучка Бабы Яги не могла сказать наверняка: было ли это то самое или просто произошло совпадение.

Младшая сестра подошла к священному алтарю. Аника с улыбкой на губах положила книгу на деревянное ложе. Она открыла Моллебрун, слушая шелест перелистываемых страниц. Дела всегда следует выполнять до конца. Это Аника усвоила еще во второй своей прожитой жизни. Когда Аид предложил девушке сделку, Аника согласилась, скрепя сердце. С ее стороны поддакивание планам Аида, правой руки Сатаны, считалось как предательство. Девушка быстро свыклась со своим положением, хотя и очень удивилась, ведь предательницей в их роду была Розетта.

— Разве ты не должна сейчас находиться со своими сестрами? — Словно прочитав мысли Маши, обратился к младшей сестре Детей Теней незнакомец.

— Я выполняю свой долг. — Произнесла Аника монотонным голосом, не отрываясь от беглого взгляда страниц. — Мертвые обязаны подчиниться мне. Восстать из пепла, выйти из своих могил! Они мне дети дорогие. Они мне дороги как лед. И свет, и тьма в объятьях тлена…. Теперь за мной идет черед!

Маша поежилась от начинавшегося ветра. Она обернулась, но за ней дорога, по которой сюда пришла девушка, уже успела исчезнуть, обволакивая путь выросшими деревьями. Опавшая листва пустилась в пляс. Листья кружились и оседали вновь на землю, снова поднимались и опять уходили в путь. Маша убрала появившуюся на лице прядь волос. Ее ноги стали ватными. Хотелось закрыть глаза, окунуться в тишину бегущего ручья.

— Не смей засыпать! — Крикнул незнакомец. Он яростно тряс девушку за плечи, пытаясь привести ее в чувства. — Умрешь!

— Ей и так смерть предписана по праву. — Хмыкнула Аника, закрывая Моллебрун. Она оставила книгу на алтаре, приближаясь к Маше. — Не так ли?

— Что тебе от меня нужно? — Слова давались с трудом. Маша боялась, что вместо обычной речи может получиться своеобразное бормотание.

— Правды. — Аника присела на корточки. — Чьи крылья ты забрала себе?

— Их у меня больше нет.

— Отвечай на вопрос, Мария. — Аника властно выкрикнула полное имя девушки, подчиняя внучку Бабы Яги себе. — Чьи?

— Всадника. — Маша прикрыла глаза, боясь встретится с испытующим взглядом младшей сестры.

— Всадника? — В голосе Дети Теней появилось изумление. — Мне нужно его имя.

— Я не знаю. — Маша попыталась изо всех сил противиться Анике.

— Имя, Мария! — Не отставала от своего младшая сестра. — Скажи мне его имя!

— Евгений.

На ясном небе прогремел гром. Маша бессильно упала на колени. Аника покачала головой, смотря сквозь девушку. Младшая сестра теперь понимала, почему вдруг общий друг сестер, в частности средней сестры, перестал выходить с девушками на связь. Женя считался по истине жизнерадостным мальчишкой. Он был веселым, искренним и любимым другом Розетты, который вопреки всем клятвам, данным девушкой, оставался с ней на протяжении нескольких веков. И вот теперь Аника знала о его исчезновении.

Не проронив более ни единого слова, младшая сестра с особой резкостью взяла притихшую Машу за волосы. Она поволокла внучку Бабы Яги к алтарю для особого колдовства, которому научилась незадолго до прихода в подростковую игру. Аника раньше увлекалась магическим колдовством. В семилетнем возрасте она открыла для себя гадание на картах таро, потом, становясь чуть постарше, стала выискивать в интернете незамысловатые заклинания, копя их, с особой аккуратностью выписывая каждую букву на листе бумаги. Любовь к заклинаниям сменила практика. В четырнадцать Аника научилась вызывать порталы и переправлять ведьм с одного континента на другой, запираясь в своей комнате.

Теперь же ей отлично получалось клонировать себя, создавая сущность, довольно похожую на изначальный вариант. На окраине Тенерожденной Академии никто не догадался о подмене. Похоже, даже Маша не до конца поняла своей оплошности, проведя грань, сдерживающую ребят.

Маша пыталась вырваться, но у Аники хватка была крепка. Младшая сестра кинула Машу в подножье алтаря. Страницы Моллебруна разлетались то в одну, то в другую сторону. Спокойное небо вдруг заволокло тучами. Того и глядишь, пойдет дождь, если не сильный ливень. Но ведь в джунглях никогда не бывает плохой погоды! Алина Павловна все предусмотрела для удобства будущих игроков. Откуда тогда такой диссонанс природы?

Внучка Бабы Яги откашлялась, выплевывая изо рта появившееся тонкие струйки красной крови. У нее кружилась от сильной хватки Аники голова. Маша…боялась. Впервые за столько лет ее одолевали чувства сомнения и паники, которые она испытывала в последний раз при убийстве Николая. Маша вновь посмотрела на небо. Перед глазами у девушки плыло, но она смогла разглядеть стаю воронов, кружащих словно в круге.

Птицы летали достаточно низко, но в то же время на приличном расстоянии. Некие защитники книги или алтаря, подпускающие к священной книге лишь ее истинную хозяйку. Аника улыбнулась. В ее глазах отражалось зло, не присущее девушке с рождения. Вряд ли бы сестры, находившиеся здесь во время ритуала, узнали бы свою младшую сестру.

Анике надоело заступничество. Она мечтала отстраниться от своей клятвы, которую дала Ларетте. В Совете давно шла борьба за трон, но никто из ангелов не пытался занять место отстраненной предводительницы страшась ее гнева. Однако Аника была обычным, хоть и бессмертным человеком. Она с легкостью могла начать восстание.

Для любого восстания нужны соратники. Люди или нежить, которые достаточно умны, но и одновременно глупы, чтобы ввязаться в битву, им не свойственную. Аника успела просчитать все свои шансы на победу. Она пряталась в темной комнате, рисуя плакат с битвой. Младшая сестра искала все заветные для нее пути, обошла все лазейки и решила остановиться на той армии, которой терять уже больше нечего.

Мертвые с незапамятных времен служат злу в добрых сказках. Вернувшись из Бухареста и приструнив навязчивого Аида, который теперь служил не только правой рукой для Сатаны, но и нянькой для своей дочери, помещенный в куб, Аника занялась поиском всех мертвых гибридов. Девушка понимала: гибриды для нее отличная мишень. Они легко подчиняться разуму младшей сестры, а заодно и отомстят всем чистокровным за свою смерть.