Эдгар По. Сумрачный гений - Андрей Танасейчук

Как, вероятно, заметил читатель, резкая смена настроений — характерная черта Эдгара По. Он редко бывал весел и почти никогда — беззаботен, чаще всего пребывал в сумрачном расположении духа. Но и сумрачность его была разной — иногда спокойной и сосредоточенной, а порой — суетливой, напряженной, беспокойной — до отчаяния и даже паники. Трудно сказать, испытывал ли он такое в юности. Если судить по некоторым его художественным текстам (например, по упоминавшейся автобиографической новелле «Вильям Вильсон»), подобные состояния были ему знакомы и в отрочестве. Впрочем, художественный текст — ненадежное свидетельство в таком деликатном вопросе. Что можно утверждать наверняка: перелом в характере поэта произошел в возрасте примерно шестнадцати-семнадцати лет, после того как он отправился учиться в Шарлоттсвилл. Испытания, пережитые там, и — в еще большей степени — те, что последовали, надломили психику поэта, и, начиная с той поры, отчаяние, даже исступление посещали его часто. Нечто подобное, скорее всего, переживал он и 10 марта. Как долго это длилось, неизвестно. Но странное письмо полковнику Тайеру (вероятнее всего, оставшееся без ответа), конечно, оказалось прямым следствием такого состояния.

Какими обстоятельствами оно было вызвано? Как можно заметить, «спусковым крючком», как правило, был некий стресс. В свою очередь, источником стресса могло быть что угодно — ссора, болезнь, внезапное неприятное известие, безденежье. Чаще всего им и было отсутствие денег и, как следствие, чувство беспомощности. Доказательства тому мы увидим и в дальнейшем. Опытный психоневролог мог бы определить, следствием чего были эти спорадически возникавшие состояния: повышенной эмоциональности, особо тонкой нервной организации, душевной болезни? Вопрос непростой. Как нет единственного определения — что есть талант. А тем более — талант выдающийся. И вообще, что такое писательство, сочинительство? Разве не свидетельство некой девиантности? Писатель создает новые миры. И живет в них. А обычному человеку нет нужды в иных мирах. Он существует в этом. Да и этот — единственно реальный — для подавляющего большинства из нас — избыточен.

Едва ли мы ошибемся, если предположим, что на этот раз приступ отчаяния спровоцировало банальное безденежье. Действительно, оказавшись в Нью-Йорке, По не мог с уверенностью смотреть в будущее: у него не было ни денег, ни работы. Чем и на что жил поэт в эти мартовские дни 1831 года?

Можно утверждать, что основным источником финансов для поэта в нью-йоркские весенние дни был издатель его книги Элам Блисс. Не стоит считать этого господина особенно щедрым. Скорее всего, давал он совсем немного, и этих денег едва ли хватало даже на самое необходимое (письмо от 10 марта 1831 года — косвенное тому подтверждение). Нет оснований и подозревать Блисса в благотворительности. Он зависел от поэта. Ведь сборник издавался по подписке. И деньги за него могли быть получены только после того, как книга будет напечатана и отослана подписчикам. К тому же чек выписывался на имя автора. И лишь после того, как автор получал чек, издатель мог получить заработанное.

А деньги по тем временам были неплохие. Из 232 кадетов академии на книгу подписался 131 человек. Экземпляр стоил 1 доллар 25 центов. К тому же весьма вероятно, что подписались и несколько офицеров. В чеке на имя Эдгара А. По, выписанном казначеем академии (не забудем, в армии всё происходит централизованно и в соответствии с инструкциями — подписка на книгу производилась с разрешения суперинтенданта полковника С. Тайера), значилась сумма 170 долларов[109]. Следовательно, у издателя были все резоны поддерживать поэта. Во всяком случае, до тех пор, пока из академии не прибудут деньги.

Книга По вышла из печати в апреле. Точная дата выхода неизвестна. Но чек датирован 23 апреля. Следовательно, подписчики получили сборник тогда же или чуть раньше, а тираж, скорее всего, был готов в середине месяца.

Интересно, какую часть из 170 долларов получил Э. По? Скорее всего, небольшую — издание сходной по объему и полиграфии книжки обходилось автору приблизительно в 100 долларов (издателю, конечно, дешевле). А если вспомнить, что издатель еще и «содержал» нашего героя в течение марта и апреля, то станет понятно, что гонорар оказался невелик. Об этом говорит и тот факт, что уже в конце апреля Э. По начинает подыскивать себе работу.

Однако мы еще почти ничего не сказали по поводу вышедшей книги.

Издана она была весьма приличным тиражом — около тысячи экземпляров[110]. Но с точки зрения полиграфии не выглядела шедевром. Формат составлял примерно 17 на 9,5 сантиметра. Бумага была не самого лучшего качества, обложка — оливкового цвета. Да и объем всего 124 страницы.

Уже внешний вид книги, как вспоминали бывшие товарищи автора по академии, разочаровал их — уж очень неказисто она выглядела. Но куда большее разочарование вызвало содержание. Они не нашли в ней того, на что рассчитывали, — никаких эпиграмм и пародий на своих офицеров и товарищей, никаких сатирических стихотворений[111].

Автор дал книге скромное название — «Стихотворения»[112]. Да к тому же сообщил читателю, что перед ним «второе издание». В принципе для этого у него основания были — в сборник входили уже публиковавшиеся произведения, такие как поэмы «Тамерлан», «Аль Аарааф», стихотворение «Волшебная страна». Но были и новые, впервые опубликованные стихотворения — «Израфил», «Победная песнь», «Град обреченный»[113] и другие, среди которых особенно выделяются два: «К Елене» и «Спящая»[114]. Их не только Э. По, но и многие современники и потомки считают одними из лучших его стихотворений. Поэтому обозначение на титуле вышедшего сборника «второе издание» — не совсем корректно. Однако нам неизвестно, чем руководствовался автор. Видимо, у него были какие-то собственные резоны.

Впрочем, как бы высоко ни оценивались отдельные произведения вышедшего сборника, все-таки главная его значимость — в другом. На его страницах По впервые выступил как теоретик поэтического (и шире — литературного) творчества. Эта сфера приложения таланта впоследствии станет одной из важнейших и во многом обусловит непреходящее значение Эдгара По не только для национальной, но и мировой словесности.

Речь идет о преамбуле сборника — «Письме мистеру__».

«Место рождения» текста обозначено «Вест-Пойнт,__1831», и адресован он «Дорогому Б__».

Большинство исследователей творчества По едины во мнении, что адресатом послания был издатель — мистер Блисс. Вполне может быть. Нетрудно вообразить, что, когда он посещал Вест-Пойнт, они действительно вместе обсуждали некоторые аспекты стихосложения и национальной литературной действительности. Допустимо, что издатель сетовал на «униженное» положение американских авторов и, конечно, нашел в молодом поэте сочувствующего слушателя. Характерны в этом смысле слова из «Письма»: