Житейская правда разведки - Владимир Антонов

В Монсе разрабатывались планы превентивного использования ядерного оружия против СССР, определялись способы его доставки к конкретным целям на советской территории, проводились штабные войсковые учения НАТО с максимальным приближением к боевой обстановке. «Сен» и «Жанна» своевременно информировали Центр об оперативных планах натовских генералов.

В начале 1959 года разведчики приняли на связь исключительно ценного источника — высокопоставленного сотрудника НАТО (назовем его — «Бриг»). От «Брига» регулярно поступала важная информация о создании, перевооружении и модернизации бундесвера ФРГ, документы Комитета планирования НАТО о задачах отдельных воинских соединений, их боевой оснащенности, о системе управления войсками, их стратегии и тактике, а также по другим военным вопросам, связанным с наступательными действиями этого блока в Европе.

В информационном потоке немало места занимали подробнейшие сведения на лиц из числа руководящего состава различных натовских структур.

Именно от «Брига», в частности, впервые поступила исключительно ценная информация о создании в рамках блока разведывательных и контрразведывательных подразделений, входящих в самостоятельную спецслужбу, автономную от соответствующих национальных структур и имеющую наднациональный статус.

Накануне ежегодных сессий Генеральной Ассамблеи ООН источник передавал конфиденциальную информацию о предстоящей позиции ведущих европейских стран по ключевым вопросам повестки дня. Вполне понятно, что эти сведения являлись весьма полезными для советских делегаций, выезжавших в Нью-Йорк.

Исключительно важная информация поступала от «Брига» и во время Карибского кризиса, когда между СССР и США сложились исключительно напряженные отношения. Оперативная работа резидентура «Сена» и «Жанны» в этот период была поставлена «на военные рельсы»:

«По данным военного командования НАТО (источник “Бриг”), Белый дом располагает надежной разведывательной информацией о строительстве на Кубе 24-х стартовых площадок для ракет малого и 16-ти — среднего радиуса действия. Из числа последнего типа 42 ракеты уже находятся на острове. По оценке Пентагона и ЦРУ, личный состав советских специалистов насчитывает 5000 человек. Конечное число ракет, намеченных к развертыванию, определяется в 64 единицы».

Спираль кризиса раскручивалась с большой скоростью. «Бриг» информировал, что в США были подняты по тревоге 40 тысяч военных моряков, а также 5 тысяч военнослужащих, находившихся на военной базе Гуантанамо, что приведены в повышенную боевую готовность 82-я сухопутная и 101-я военно-воздушная дивизии, мобилизованы 14 тысяч резервистов, что общая численность войск, развернутых во Флориде для броска на Кубу, приблизилась к 100 тысячам человек. Вся эта информация немедленно передавалась в Центр. И в том, что в конечном итоге победил здравый смысл, была, безусловно частица усилий, предпринятых «Бригом» и руководимой им резидентуры.

…Вокруг разведчиков-нелегалов нередко возникают различные, как говорят космонавты, «нештатные ситуации», предусмотреть которые заранее просто невозможно. Они могут случиться и в ходе проведения разведывательной операции, и во время невинной прогулки, и в связи со случайным совпадением каких-то факторов.

Умение хладнокровно взвесить степень реальной угрозы, как для себя лично, так и для дела в целом, и в зависимости от этого действовать по обстановке, является показателем уровня подготовки разведчика, его профессионализма.

Из рассказа «Жанны»:

«Понятно, что русский разведчик-нелегал, находящийся на работе за границей, во всех случаях тамошней жизни должен использовать только иностранный, местный язык, на нем он должен и думать. Это аксиома, проверить которую мне пришлось на себе.

Однажды у меня неожиданно появилась боль в правом боку. Врач поставил диагноз — воспаление аппендикса и настаивал на немедленной операции, которая должна проходить под общим наркозом. Как быть? Проблема не в хирургическом вмешательстве — врачи там опытные, сколько в моем возможном поведении при выходе из наркоза: не заговорю ли я в полузабытьи на русском языке? Всеми силами внушала, убеждала себя, что мой мозг уже полностью перестроился, мыслю я на местном языке.

Наступил назначенный день, меня повезли в операционную… Просыпаться я стала от легких хлопков медсестры по щекам, и первое, что произнесла, находясь еще в полубессознательном состоянии: “Где мои очки? Без них я плохо вижу”. Медсестра подала мне очки и тепло улыбнулась. Значит, я действительно говорила как положено».

… Из аэропорта «Шереметьево» разведчиков привезли на «промежуточную» квартиру. За празднично накрытым столом подняли бокалы шампанского за благополучное возвращение. Во время оживленной беседы один из товарищей в шутку спросил:

— Чего бы вам сейчас больше всего хотелось? Немного подумав, Михаил воскликнул:

— Мне бы хотелось прежде всего попариться в московских «Сандунах».

Все весело рассмеялись.

— А я бы хотела позвонить тете, которая меня с детства воспитывала, и порадовать ее своим возвращением, — с трудом подбирая слова, произнесла Галина.

Однако таким простым желаниям разведчиков суждено было осуществиться значительно позже. Около двух недель им пришлось гулять по Москве, прислушиваясь к живой речи москвичей и обретая утерянные навыки разговора на подзабытом ими русском языке.

Наш рассказ о жизни и работе пары разведчиков-нелегалов был бы неполным, если опустить очень важный и, несомненно, многих интересующий вопрос о создании семьи в период длительного пребывания в стране назначения. Ведь разведчики работают за рубежом в лучшие, молодые годы своей жизни, именно тогда, когда обычно в семье появляются дети.

Из рассказа Галины Федоровой:

«Этот вопрос стоял перед нами практически постоянно в нашу бытность за границей. В принципе Центр не возражает против того, чтобы нелегалы обзаводились детьми, и мы знаем случаи, когда разведчики возвращались из заграничной командировки домой, имея даже двоих детей. Однако в своем сознании мы не могли объединить в одно целое два понятия: с одной стороны, нашу работу, ради которой мы прибыли в страну назначения, с другой — рождение детей, наличие и воспитание которых, несомненно, создали бы нам множество дополнительных разноплановых трудностей, что сильно ограничило бы нашу оперативную деятельность. Кроме того, возникал определенный риск в соблюдении конспирации. Ведь дети известные “почемучки”.

Мы прекрасно понимали позитивную сторону наличия детей: в глазах западного окружения создастся положительный образ семьи и тем самым снижается уровень подозрительности. И все же в своих рассуждениях мы поставили на первое место чувство долга, стремление быть максимально полезными и поэтому всецело отдавались порученному делу, своей нервной и напряженной работе. Желание принести большую пользу Родине всегда брало верх, поэтому создание полноценной семьи отложили до возвращения домой. Однако судьба распорядилась иначе: мы вернулись в возрасте, в котором обычно воспитывают уже внуков».

После возвращения из командировки служба Галины и Михаила Федоровых в разведке продолжилась. Когда возникала необходимость, они выезжали за рубеж для решения конкретных разведывательных задач. В общей сложности разведчики пробыли за кордоном около четверти века.

Заслуги перед Родиной почетного сотрудника госбезопасности полковника Михаила Владимировича Федорова были отмечены орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, Дружбы народов, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, в том числе — медалью «За отвагу», нагрудным знаком «За службу в разведке».

Почетный сотрудник госбезопасности полковник Галина Ивановна Федорова была награждена орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды, многими медалями, нагрудным знаком «За службу в разведке».

Наступило время, и Федоровы по возрасту — Михаил Владимирович в 66, а Галина Ивановна в 55 лет — вышли в отставку.

Из воспоминаний Михаила Федорова:

«При оформлении пенсии в районном Сбербанке служащая, просматривая дело Галины, вдруг нахмурила брови и с сожалением произнесла:

— Вот неудача! В данные вашей выслуга лет вкралась ошибка. К сожалению, я должна вернуть дело в пенсионный отдел для внесения поправки. А вам придется зайти к нам еще раз.

— И что же это за ошибка? — поинтересовалась Галина.

— Видите ли, в графе “выслуга лет” указано 50 лет. Так не может быть, ибо самой пенсионерке всего лишь 55 лет, — ответила она.

— Почему не может быть, — возразила Галина и тут же добавила, — я очень долго работала… в Магадане, а там рабочий стаж считается год за два. Вот и набралось столько лет (по существующему во внешней разведке положению, год пребывания разведчика на нелегальной работе за границей засчитывается в выслугу лет за два года. — Авт.)