Гражданство магической реальности - Максим Сабайтис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 29
Дом Медеи встретил меня большим спором вокруг старинного парадокса о корабле Тезея. Когда жаждется размять мозги в таком нарочито бессмысленно-философском диспуте вокруг только унылые обсуждения музыкальных альбомов да компьютерных игр. А как только не до жонглирования аргументами ради удовольствия — так тут стенка на стенку и все вокруг цитатами усыпано.
— Так удобнее, — встретив меня в прихожей, пояснила Лямбда. — Прекрасная автокаталитическая система переключения внимания. Минимальное воздействие и все, что выбивается из контекста спорщиков, становится незаметным.
— Поле ННП, — фыркнул я, разуваясь.
— Классика жанра, Дуглас Адамс. Автостопом по Галактике, — пришлось уточнить, видя, что Лямбда не вспомнила описание эффекта “На Наша Проблема” в произведении британского фантаста.
Медея сидела в углу, с кальяном по левую руку и ноутом по правую.
— Присаживайся, — выдохнула она вместе с клубом ароматного дыма.
— И прими мои поздравления, извинения и соболезнования. Сначала оптом, а затем в розницу.
Ноутбук перекочевал к девушке на колени. Я тут же занял освободившееся место и получил доступ к мундштуку.
— Поздравления, с тем повышением, которого никто не ожидал. В принципе. Потому как ты слишком молод, ничего толком не знаешь, умеешь еще меньше чем знаешь, а серьезную опасность для Печати уже представлял. Бомба в гуманоидном формате. С болтом в одном месте… я про коробку если что, не подумай ничего непристойного. После того происшествия с такси, шансов уцелеть у тебя не было. Вчера вечером ты меня крепко удивил.
— Сначала ты меня, — я передал мундштук обратно Медее. — Если так не верить в человека, зачем кидать ему заявку на прием в друзья?
— Банальная проверка на дереализацию, — ответила хозяйка. — Мы сами по себе защищены от коррекций Печати, а потому помним и Леонику, и многое другое из того, что вообще-то даже узнавать было не положено. А софт в социальной сети ни от чего не защищен. Болтается запрос — человек существует. Прекратил болтаться — пьем не чокаясь. Ты же добавился и ответил. Да еще так ответил. Вот потому и поздравляю. Сегодняшний сабантуй в твою честь. Только, поскольку это эзотерический секрет, знаем о нем только мы с Лямбдой.
Медею немного развезло. От неё немного пахло спиртным, но не настолько, чтобы это стало неприличным.
— Мои извинения, Имярек, — сделав глубокую затяжку, продолжила она. — Я тебя недооценила. А еще пришлось действовать в рамках приказов от вышестоящих. Они думали отобрать авалонский ключ и торговаться за него с управой.
Грязная политика, причем еще более мерзкая в сравнении с былым величием. Честь против прямого подчинения. Так что извини. Сегодня вечером или завтра я перерезала бы тебе горло ритуальным ножом. По законам диаспоры. У наших есть регулярная квота на убийства от управы — мне бы даже ничего не сказали.
Лица без гражданства — это не лица, а пушечное мясо будущих войн. Вот посмотри вокруг, разве это не лица? Здесь тридцать семь процентов посетителей с потенциалом, который может к старости дать человеку гражданство.
Да, не твою роскошь, ваше королевское величество Конг… но шанс на честный Эль к пятому юбилею. А они — мясо. Что за мир? Нафиг это все… Извини еще раз, честь обязывает говорить правду. Для твоей жизни Матрона создала нож. Я точила его по ночам и кормила своей кровью. Теперь передо мною долг — ведь тебя спасло чудо, а вовсе не я.
Вот так идешь к хорошей знакомой, которой доверяешь больше чем кому-либо. Пусть даже не от хорошей жизни, а оттого, что лучшему другу открыться не позволяют магические ограничения. Приходишь к ней — а тут такое признание. Выходит, теперь надо благодарить Мадам за оперативное вмешательство?
После следующей затяжки до меня, тугодума, дошло очевидное. Медея добавила меня в друзья! У неё были десятки других способов узнать, существую ли я в реальности или развоплотился. Она выбрала тот, который отличался от всех прочих еще и своей символичностью.
— Спасибо… друг.
В передаче мундштука от кальяна после этих слов тоже ведь есть что-то символичное?
— А еще прими глубочайшие соболезнования, Имярек…
Мне показалось или в голосе Медеи я услышал облегчение? Не знаю. Не с моим багажом знаний выносить такие суждения. Просто мне стало как-то легче, может это сработала эмпатия. Когда знаешь, что ничего не знаешь… просто доверяешь своим чувствам и не паришься.
— Ты вырос как личность в мире, который состоит из фальши как арбуз из воды. Гражданские видят мироздание не таким как остальные люди. Расставание с иллюзиями всегда травматично. Например, ты же любишь космическую фантастику?
— У меня предки оттуда, — фыркнул я в ответ. — И это стало очень необычной новостью.
— Это не то. Я про космос, далекие галактики, могучие космические корабли и колонизацию далеких планет по ту сторону Альфы Центавра… — вздохнула Медея.
— Атакующие корабли, пылающие над Орионом; лучи Си, пронизывающие мрак близ врат Тангейзера… — мне в ответ досталось озвучить цитату, пришедшую в голову благодаря каким-то ассоциациям.
— Все эти мгновения затеряются во времени, как слёзы в дожде, — неожиданно подхватила Медея чуть хриплым голосом. — Это же настоящая мечта тех, кто лишен возможности ощутить магию. Величественная, но насквозь лживая. Ты уже в курсе, что космоса не существует?
— Мама сказала, что в память о событиях нашей исторической родины печатники разместили в космосе целую туманность. С тех пор у меня были такие подозрения…
— Тридцать три радости нашему погосту! Ты еще и потомок самелиан. Матрона будет в ярости.
Наши народы в той заварушке воевали под разными флагами. Только ваше мироздание просто коллапснули, а за нами потом еще охоту устраивали. Услышишь от предков, что пульсар зареалили смертники Магалы — не верь.
Это навет. Мы были и остаемся честными охотниками. Ну да это былое. А тут такая мечта, всего местного человечества — и все ради того, чтобы укрепить оборонительную линию. Цинизм и бесчестье.
К нам подошла Лямбда, внимательно изучила Медею и вручила мне чашку красного вина. Кто-то на кухне завел на гитаре “Вечную молодость”. Восприятие стало чуть менее четким и обрело некоторую тягучесть.
— Чувствую себя феноменальным дураком, — признался я через несколько минут. — Вроде студент старших курсов, сессия на носу, время твои бумажки использовать, а как подумаю, что практически дипломированный специалист не в состоянии открыть трирь, сразу как-то тоскливо становится.
— Так ты перворожденный, а не
