Чужих гор пленники - Артем Каменистый

– Ты и в ледниках разбираешься, и в изумрудах. Врешь небось много, – предположил Грач.

– Да ну вас, оболтусов безмозглых…

– Да ладно тебе, я же не в обиду.

– Все никто не знает, а я так, сталкивался то с тем, то с другим. Жизнь помотала по-всякому, насмотрелся, наслушался, запомнил многое. Это у вас, молодых и глупых, в одно ухо влетает, в другое вылетает, а у таких, как я, полезное надолго задерживается.

Спустившись к реке, Рогов обнаружил, что народ валяется на куцем дерне, затягивавшем основание отвала древнего рудника. Но нет, не все: Киря занят непонятным делом, усердно работает напильником над обрезком трубы, некогда являвшейся частью «на коленке» сварганенного инструмента, при помощи которого прощупывали опасные на вид участки ледника, пытаясь обнаружить трещину прежде, чем в нее кто-нибудь провалится.

– Ты чем это занимаешься?

– Я, Рогов, как это ни больно признать, занимаюсь не одобряемой отечественным законодательством деятельностью.

– Ну это я по твоей роже сразу понял. А поконкретнее нельзя?

– Поконкретнее? Я, Рогов, делаю огнестрельное оружие.

– Опять самопал? Да зачем он тебе?

Киря указал на руины башни:

– Чем ниже идем, тем ближе к людям. Если они тут есть еще. Люди, Рогов, – это худшие звери. Так что не надо варежку разевать на красоты горные, готовиться к встрече надо.

– Самопалы мы уже проходили, помню. Не поможет такое барахло, сам знаешь. Это ведь детское баловство, а не оружие.

– А кто тебе сказал, что я самопал делаю? Рогов, обрезки эти я не из газовой аппаратуры достал. Это ведь не просто труба, а труба бесшовная, стальная, малого диаметра. С фабричным стволом, конечно, не сравнить, там и металл не такой, и закалка другая, и полегче все будет, со стенками тонкими, но про самопалы сейчас даже не заикайся. Хорошая пушка получится, дай только до дерева приличного добраться, на ложе с прикладом. Замок я тут тоже придумал, не надо будет огонек подносить, а потом еще успеть целиться. Все пучком будет.

– Пороха нет.

– Я спичек набрал много, на десятка два-три выстрелов должно хватить, если никто к запасам моим не присосется. Мне только бы до дерева добраться теперь, а то без приклада и правда смех получится.

Первые деревья увидели на следующий день. А ближе к вечеру долина резко расширилась, идти стало заметно легче, но, к сожалению, не везде: плотные заросли колючего кустарника приходилось обходить.

Горы были уже не те горы, что остались за спиной. Скорее очень высокие холмы, иногда увенчанные скальными останцами. В нижней их части на мало-мальски ровных участках зеленели заросли кустов, а кое-где встречались отдельные деревья или даже крошечные рощицы.

Хоть с топливом для костра проблем теперь не будет.

Влад, присев на камне, по новой перевязывал приманку. Главным материалом при создании этого «рыболовного шедевра» служили волосы, выпрошенные у Светы, второстепенным – самодельный проволочный крючок. Он поначалу у Кэт пытался выклянчить «сырье», но ответа, по ее обыкновению, не получил и вынужден был сменить цель на более сговорчивую.

Рогов к занятию старшего товарища отнесся со скептицизмом. Хотя ему рыбачить доводилось, и он знал, что рыбе не всегда нужна съедобная наживка. Сам искусственными мухами не пользовался, но металлические блесны и прочие приманки на хищника использовал с удовольствием.

Скепсис его базировался не на том, что таким барахлом ничего не поймать, а на наблюдениях за рекой: ни одной рыбы, даже самой мелкой, пока что замечено не было. Ошибиться трудно – вода чистейшая, самый крошечный камешек на дне разглядеть можно даже в ямах четырехметровой глубины, что часто встречаются за омываемыми стремительными струями крупными валунами.

Невидимые рыбы – это фантастика. Будь они здесь, их бы давно заметили: от двенадцати пар голодных глаз ничто не ускользнет.

Но Влад не сдавался, снова и снова переделывал снасть на корявой удочке.

Отсутствие рыбы Рогова не пугало. Встретится она или нет, а они теперь вряд ли пропадут. Здесь есть еда – это установлено совершенно точно. Помимо растений и насекомых встречается и другое, серьезное. Ящерицы уже перестали удивлять, как и мелкие пичуги, а вот встречи с грызунами, похожими на сусликов с пушистыми хвостами, продолжали радовать. Федя нашел нору, и ее тут же раскопали, обнаружив остатки зимних запасов – мелкие орехи. Влад сказал, что они вылущены из шишек кедрового стланика, указав на часто встречающееся хвойное растение, весьма невысокое. На нем и правда были завязи шишек, но до урожая еще далеко.

Это, а также цветущие растения и отсутствие на них зрелых семян подсказывало, что сейчас здесь, скорее всего, начало лета или даже конец весны. Так что им действительно повезло: не оказались в горах зимой, с ее безнадежно лютыми морозами и наверняка куда более опасными ветрами.

Крупных животных пока что не замечали. Один раз далеко вверху вроде бы пролетела очень приличных размеров птица, похоже хищная. Но увидеть ее успели не все, а детали рассмотреть и вовсе никто не сумел. Но признак весьма перспективный.

Даже если не будет крупного зверья, можно этих пушистиков ловить. А если кому не нравится такое блюдо, так пусть поголодает пару деньков, после чего вкусы непременно изменятся – проверено практикой.

Даже издали было понятно, что козел не первой молодости. Он видел жизнь, и она не раз его крепко колотила, оставив на память о передрягах сломанный рог. Зверь еще не дряхлый, уверенно поднимается по скалистому склону, не хуже опытного альпиниста движется, ухитряясь на ходу наклоняться за клочками травы.

И зачем он за ней полез на такую верхотуру? Неужели внизу она чем-то хуже? Хотя матерому козлу, конечно, виднее.

Киря мечтательно причмокнул губами:

– Сейчас бы пару ляжек на угли, вкуснятина, и много, всем хватит.

– А козел разве вкусный? – не поверил Грач.

– Вкусный-вкусный, – закивал Миша.

– Да тебе после такой голодухи и колесо от машины за торт сойдет, – ухмыльнулся Киря. – Хотя признаюсь честно: козлов я, может, и мочил когда, но на вкус не пробовал. Ну не те это козлы были. Но если даже мясо и не очень, нам сейчас не вариант носом крутить. Вроде как горный козел животное пугливое, а этот что-то не очень, рядом пасется.

– Отходит, когда мы приближаемся, – заметил Рогов.

– Отходит, но не скачет до горизонта – это ведь разные совсем вещи. Непуганый он. Если и охотились, то не издали, вот и не видит в нас опасности. Думаю, шагов на тридцать можно подкрасться, если с умом место подобрать и не суетиться.