Безымянный - Александр Олегович Анин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Нет, такой вариант нас явно не устраивает, - пробубнил себе под нос Алексей. Он попробовал изменить руны бензина добавив в них руну, которая даёт противопожарную защиту. Опель чихнул и заглох. Водитель, поминая всё дерьмо мира, свалившееся на его голову, начал разбираться с поломкой, косо поглядывая на заходящее солнце, но верный автомобиль напрочь отказывался заводиться.
- Алексей Николаевич, а что происходит? - шёпотом спросил старшина.
- Вот в этих машинах, немцы что-то везут в тыл и в них всего по два солдата охраны в кузовах.
- А как вы это определили?
- Это некоторые особенности моего зрения.
- А как машины остановили?
- А у меня много особенностей, - улыбнулся Алексей.
- Хорошие у вас особенности, - вздохнул старшина.
- Не жалуюсь, - улыбнулся Алексей.
Тем временем солнце начало скрываться за горизонтом и солдаты из сопровождения отправились в ближайшие заросли тальника за дровами, а дорога опустела. Дождавшись, когда все немцы собрались вместе и начали получать инструкции от старшего колонны, Алексей парализовал и усыпил немцев.
- Итак, товарищи красноармейцы. Сейчас быстро осматриваем грузовики, и, пока немцы спят, берём всё необходимое. А это оружие, патроны, еда и медикаменты. И очень вас прошу - никого не убивайте. Так, они возможно ничего и не заметят, а если кого убить, то нам с вами придётся очень много бегать и не факт, что все смогут дойти до финиша.
- Да, понимаем мы всё, - буркнул старшина. - Вы лучше, Алексей Николаевич, скажите, сколько они спать будут?
- Сколько нам надо, но лучше закончить сбор добычи до того момента, как окончательно стемнеет.
Как и предполагал Алексей, это была колонна трофейщиков. Быстро перенеся в кусты несколько ящиков с патронами, гранатами, оружие и консервы, солдаты затаились в кустах дожидаясь Алексея, который пошукал для немецкого карабина патроны у спящих комрадов.
Вернувшись к бойцам старшины, он наложил руны на вещмешки и стал ссыпать в них патроны и консервы. Внутреннее расширение вещмешков позволило вместить всю добычу в четыре сидора. Бойцам оставалось лишь взять карабины и один ДП и раствориться в вечерних сумерках, а Алексей отменил все свои рунные фокусы и забрал у старшины свой немецкий Маузер.
Фельдфебель Хорст оглядел строй своих подчинённых и, потерев рукой висок, продолжил:
- Так, на чём я остановился. Вы, двое, - он указал рукою на крайних солдат,- в дозор, Шульц - продолжайте чинить свой грузовик, Айсман помогите Шульцу. Вольно. Разойдись.
Водитель Гельмут Шульц устало пнул колесо своего Опеля и, забравшись в кабину, крутанул мотор электрическим стартером. Опель завёлся с половины оборота и радостные возгласы, не желающих ночевать в степи солдат послужили командой к продолжению движения. Через две минуты колонна продолжила движение, волоча Опель со сгоревшей проводкой на тросе.
Группа старшины с Алексеем вернулись в овраг и устроили праздничный ужин. Вопросы Алексею задавать все стеснялись, но все были очень рады, что человек с такими фантастическими способностями не прошёл мимо них, а оказал помощь и спас жизнь. Бойцы снова обрели оружие и уверенность в своих силах, а это уже немало. Ещё два дня личный состав лейтенанта Ефимова оправлялся от ранений, а Алексей с группой бойцов пополняли запасы продуктов на дороге.
Глава 14
Перед выходом лейтенант Ефимов всё же решил поговорить с Алексеем.
- Алексей Николаевич, я бы хотел переговорить с вами.
- Всегда пожалуйста, товарищ лейтенант.
- Я бы хотел узнать в каких случаях мы можем рассчитывать на вас?
- Федор Александрович, разум человека обладаем огромным диапазоном возможностей. Мне частично удалось разгадать его тайны и мои возможности я и сам не всегда представляю. Единственное, что могу сказать, что не в состоянии остановить пулю, снаряд или падающую на голову мину и воскресить уже умершего. С остальными задачами я думаю, что справится могу.
- То есть, к примеру, мы можем захватить в плен какого-нибудь генерала или полковника и с ним выйти к своим?
- Да, можем. Единственная просьба, чтоб о моих способностях бойцы не болтали. Рано или поздно эта информация попадёт германской разведке, а как я уже сказал, пулю пущенную из-за угла в голову я остановить не смогу, а у меня тоже есть большое желание вернуться к жене и сыну.
- Я поговорю с личным составом, и, надеюсь, что они отнесутся с пониманием к вашей просьбе.
- Вот и хорошо.
Только отошёл лейтенант, и к Алексею подошла Екатерина.
- Алексей Николаевич, можно мне с вами поговорить по поводу ваших врачебных талантов.
- Слушаю вас, товарищ санинструктор.
- А вот лечить так, как это делаете вы, без лекарств и перевязок, этому сложно научится?
- Смотря чему конкретно. Если выращивать утерянные конечности, то пожалуй это очень индивидуальные возможности, а останавливать кровь, чистить раны, убрать боль и частично залечить - это смогут многие.
- А можно мне каким-нибудь образом попасть в эти многие?
- Не вижу преград. Единственное, что нужны раненые для, так сказать, наглядности и если до перехода линии фронта у нас выпадет такая возможность, то я думаю, что я помогу вам в расширении ваших возможностей в целительстве.
- Спасибо вам, Алексей Николаевич.
- Да пока, в общем-то, не за что.
- А за линией фронта?
- А там, Катенька, НКВД, а насколько я в курсе, это весьма серьёзные и строгие товарищи, а у меня документов нет.
- Так мы с товарищами можем за вас поручится.
- Можете, верно. Только вам самим ещё нужно доказать, что вы те, за кого себя выдаёте, а не немецкие агенты с чужими документами или не предатели родины.
- Извините, я это как-то забыла. Всё время мечтаю, как к своим выйдем...
- Не волнуйтесь, товарищ санинструктор... Как-нибудь это разрешится. А сейчас присядьте на что-нибудь, я вам открою часть возможностей вашего мозга, чтоб вы могли начать привыкать к новым ощущениям.
Катя оглянулась и, не найдя ничего подходящего, просто села на песок склона. Алексей проделал уже ставшие привычными манипуляции с целительскими каналами.
- Ой, а что это с моим зрением? Так и должно быть?
- Да. Это зрение целителя. Теперь вы пройдете и посмотрите на всех бойцов, где у кого и что на ваш взгляд не так,
