Прибалтика: война без правил (1939—1945) - Юлия Кантор

Очередным заданием «Эрны» стало участие в операции по занятию островов Западно-Эстонского архипелага. Задания по-прежнему раздавало «Бюро Целлариуса», ему же направлялись и радиограммы. «Мы получили инструктаж, как частями уничтожать русских. На островах (там находились советские военные базы. — Ю. К.) взяли много пленных, заставили их готовить площадки для посадки немецких самолетов на Сааремаа… В 14 часов приняли первый самолет, потом еще несколько — с оружием и боеприпасами»{513}.

«Эрна», ставшая уже батальоном, получила наименование «Эрна II», находясь на островах Муху и Саарема, до 27 сентября, принимала участие в боевых действиях в составе 217-й пехотной дивизии вермахта. Затем ее направили в Таллинн и 10 октября 1941 г расформировали{514}. Личный состав был частично переведен в созданные оккупационными властями подразделения местной «самозащиты» влился в подразделения финской разведки{515}.

Бойцы группы «Эрна» оказались в числе первых, кто на территории Эстонии вступил в борьбу на стороне нацистских оккупантов и продолжал ее, служа нацистской разведке и контрразведке, когда никаких иллюзий не осталось даже у самых наивных. «Поход Эрны» — так называется военно-спортивная игра, имитирующая высадку в июле 1941 г. разведывательно-диверсионной группы «Эрна» в тылу советских войск на побережье залива Колга. Участники игры — представители подразделений спецназа стран НАТО. Финансирует проект Министерство обороны Эстонской республики, глава которого Я. Аавиксоо так обозначил цель учений: «Повторяя доблестный путь миссии «Эрны», участники похода должны выполнить задачу, используя простейшие средства и, прежде всего, свою смекалку, а также физическую выносливость и психологическую устойчивость»{516}.

По архивным данным, 10 членов группы «Эрна» были награждены гитлеровским командованием «Железным крестом II степени», еще 30 — «Крестом за заслуги и доблесть на восточных территориях»{517}.

Первое подразделение вермахта, в составе которого воевали эстонцы, — полицейский батальон СС «Остланд». Формирование батальона началось 6 июля 1941 г. под Берлином из эстонцев и латышей, переселившихся в Германию. Он подчинялся Немецкой полиции безопасности. Командиром батальона был латышский полковник X. Браншневитц. Две остальные роты состояли из эстонцев. В октябре 1941 г. батальон был отправлен на Украину. Летом и осенью 1942 г нескольких бойцов отправили в учебный лагерь в Дебицу (Польша), как ядро формирующегося Эстонского Легиона СС. Остальных бойцов в 1943 г. также отправили в Хайделагерь, где они стали основой батальона «Нарва». Затем батальон «Остланд» был расформирован{518}. К этому времени на Восточном фронте на стороне Германии постоянно воевало около 10 тыс. эстонцев.

Но ситуация менялась, и идея формирования эстонского легиона уже в начале августа 1942 г. получила одобрение Гитлера. В связи с этим Гиммлер выразил пожелание, чтобы к эстонцам применялось совершенно иное обращение, нежели к другим народам, так как он сам якобы считает эстонцев «лучшим народом в мире»{519}. Гиммлер даже высказал мнение, что даже те эстонцы, которые «по расовым критериям» непригодны к службе в эстонском легионе СС, должны иметь более высокий статус в составе полицейских батальонов, чем представители других национальностей{520}.

В годовщину взятия немецкими войсками Таллина (28 августа 1942 г.) на торжественной церемонии на площади Свободы генеральный комиссар Эстонии К. Литцман объявил о согласии Гитлера на формирование Эстонского легиона СС. В своей речи Литцман подчеркнул, что будущее Эстонии прямо связано с ее вкладом в борьбу против большевизма{521}. На этой же церемонии выступил и глава самоуправления Мяэ. Воздав хвалу Гитлеру за спасение от «коммунистического ужаса», он заявил, что священная обязанность каждого эстонца — принять участие в борьбе против большевизма{522}. В вышедшем на следующий день номере газеты «Эстонское слово» говорилось, что принадлежать к СС — особая честь для эстонцев{523}.

Несмотря на интенсивную агитацию на радио и в печати, заявлений от добровольцев, желающих вступить в Эстонский легион СС, поступило очень мало. Согласно донесению фюрера СС и полиции Эстонии бригаденфюрера СС X. Меллера от 13 октября 1942 г. число добровольцев на этот момент составило всего около 500 человек{524}. Было решено прибегнуть к принудительным мерам: в качестве «добровольцев» в состав Эстонского легиона СС была зачислена, по приказу Гиммлера, часть служащих эстонской полиции безопасности. Еккельну было приказано отобрать из личного состава полиции «расово пригодных» для службы в войсках СС{525}.

Зимой 1942—1943 гг. мероприятия по вербовке в Эстонский легион СС заметно оживились.

В результате всех этих мер удалось набрать всего 1280 человек{526}. 15% численности Эстонского легиона СС в этот период составляли бывшие солдаты эстонских полицейских батальонов и охранных батальонов вермахта{527}. Из них был сформирован эстонский добровольческий батальон СС «Нарва», «самое элитное из когда-либо существовавших эстонских подразделений; в 1943—1944 гг. он проявил незаурядную отвагу в боях на Украине»{528}, — не скрывают гордости авторы современного эстонского учебника истории для гимназии.

В штабе немецкой 3-й танковой армии начали вербовать добровольцев в лагерях военнопленных, в том числе среди эстонцев, дезертировавших из Красной Армии в первые дни войны{529}.

В начале 1943 г, вскоре после разгрома войск вермахта и его союзников под Сталинградом, в Германии была объявлена тотальная мобилизация. Эстонское радио сообщило об этом 10 февраля 1943 г, добавив, что положение «тотальной войны» скоро будет объявлено и в Эстонии. 24 февраля 1943 г. в Эстонии, как и во всем рейхскомиссариате «Остланд», началась «совместная» мобилизация в войска СС, вспомогательные службы вермахта и немецкую военную промышленность шести призывных возрастов (1919—1924 гг. рождения){530}. В тот же день в Таллине прошло торжественное мероприятие — собрание по случаю Дня независимости Эстонии (т. е. независимости от СССР). Помимо руководителей немецкой гражданской администрации и самоуправления, на нем присутствовали также представители эстонской интеллигенции, православного и лютеранского духовенства. К собравшимся обратился с речью генеральный комиссар Литцман. Он сказал, что битва под Сталинградом коснулась не только Германии, но и всей Европы, поэтому эстонцы, чье будущее неразрывно связано с Рейхом, должны принять активное участие в «тотальной войне»{531}.

Рейхскомиссар Лозе также обратился к эстонцам с призывом вступать в Эстонский легион, так как это — их «долг перед Германией и немецкими солдатами, освободившими Эстонию от большевизма по приказу Адольфа Гитлера». А раз это «долг», то его нужно платить. В порядке «стимулирующей награды» Лозе объявил, что готов даже разрешить празднование «Дня независимости Эстонии», правда, под «псевдонимом» — «День труда»{532}. На следующий день после начала мобилизации было обнародовано распоряжение имперского министра Розенберга о частичном возвращении в Эстонии частной собственности крестьянам. Эта мера была также напрямую связана с вербовкой в легионы СС. Властям необходимо было заручиться поддержкой основой части эстонского общества — зажиточного крестьянства.

Весной 1943 г. началось массовое бегство эстонцев в Финляндию — ход войны складывался не в пользу Третьего рейха, и возвращение советской власти в Эстонию было предсказуемым, но отнюдь не желанным для значительной части эстонцев. До этого в Финляндии находились более 400 эстонских беженцев. В апреле-мае в Финляндию перебежало 300—400 человек, а к концу года — еще не менее 2500 человек{533}.

7 марта 1943 г по инициативе главы эстонского самоуправления Мяэ в газете «Eesti Sona» был помещен призыв всех директоров самоуправления о вступлении в Эстонский легион. В нем говорилось, что борьба против большевизма достигла своей высшей фазы, когда решается будущее всей Европы, и поэтому долг каждого эстонца сражаться за свою страну и ее существование. Эта же мысль то и дело звучала в передаваемых по радио призывах к эстонской молодежи: «Будущее нашего народа требует, чтобы мы участвовали в этой войне. Не должно быть тех, кто остался дома в ожидании, что война кончится без них, и тогда они решат, как действовать дальше. Поступайте в Эстонский легион для борьбы за эстонский народ!»{534}.

Бургомистр Таллина К. Террас также обратился к призывникам по радио 17 марта 1943 г. Он заявил: «Каждый должен выполнять свой долг Призывникам, желающим поступить в ряды Эстонского легиона, дается возможность тут же подписать заявление об этом офицеру, занимающемуся вербовкой добровольцев в Эстонский легион. Остальные определяются на работы в порядке трудовой повинности. Нам придется, по мере надобности, приносить такие жертвы. Лица, не выполняющие своих обязанностей по отношению к трудовой повинности или мешающие выполнять ее другим, подлежат привлечению к ответственности со следующим наказанием: тюремное заключение, каторга или трудовой лагерь»{535}.