Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации - Джон Хемминг

Пока Манко осаждал Куско, он доверил Кисо Юпанки и военачальникам Иллья Тупаку и Пуйю Вильке завоевание центрального нагорья. Другой его полководец, Тисо, уже давно подстрекал к восстанию индейцев в районе Хаухи, и небезуспешно. При первом же намеке на волнения испанцы отправили карательную экспедицию из 60 человек, в основном пехотинцев, под командованием Диего Писарро. Они действовали в районе Хаухи, но Тисо скрылся в джунглях на востоке и явился назад к Манко в Ольянтайтамбо.

Губернатор Франсиско Писарро впервые услышал о нападении на Куско 4 мая, находясь в своей новой столице Лос-Рейес, или Лиме. Он испугался за своих братьев и других испанцев, изолированных в Куско, и немедленно начал организовывать вспомогательные экспедиции. В Хауху он послал 30 человек под командованием капитана Франсиско Морговехо де Киньонеса, который был одним из двух алькальдов Лимы. Этот отряд отправился в глубь страны в середине мая с приказом продвигаться по королевской дороге и занять стратегически важный перекресток недалеко от Вилькасуамана.

Он прошел по мирной местности до Паркоса, важного населенного пункта, расположенного наверху ущелья реки Мантаро. Здесь Морговехо де Киньонес узнал, что местные жители убили пятерых испанцев, ехавших в Куско. Его репрессии были быстрыми и ужасными. Он собрал в доме с соломенной крышей 24 вождей и старейшин Паркоса и заживо сжег их. Таким образом он надеялся запугать местных жителей, чтобы он мог без помех двигаться навстречу Диего Писарро в Уаманге.

Также Писарро отправил еще один отряд из 70 кавалеристов, во главе которого встал его родственник Гонсало де Тапиа. Этот выбрал средний маршрут: испанцы прошли на юг вдоль побережья около 120 миль, а затем поднялись в горы, минуя местечко Уайтара, которое и по сей день украшают развалины времен инков. Отряд перешел через Анды на высоте 15 тысяч футов и повернул на королевскую дорогу севернее Уаманги. Отряд Гонсало де Тапиа пересек пустынную пуну в районе Уайтары, но был пойман индейцами в ловушку в одном из ущелий в верховьях реки Пампас, «одном из самых труднопроходимых мест этого края». Испанцы случайно столкнулись со свежей армией Кисо Юпанки, шедшей на север из Куско.

Эти отдельные отряды двигающихся походным маршем испанцев были соблазнительной добычей для восставших индейцев. Превосходство испанцев, которое они имели благодаря своим лошадям и оружию, было сведено на нет местным ландшафтом. Этот район центральных Анд является одним из таких мест на земле, где ландшафт имеет преимущественно вертикальную направленность: бесконечная череда обрывающихся пропастей, бурные горные потоки, обвалы, оползни и головокружительные спуски. Наконец, здесь у индейцев появился действительно эффективный естественный союзник. «Их стратегия состояла в том, — писал Агустин де Сарате, — чтобы позволить испанцам войти в глубокое узкое ущелье, перекрыть вход и выход из него большим количеством воинов, а затем со склонов ущелья забрасывать их обломками скал и булыжниками до тех пор, пока не перебьют их всех, практически не доводя дело до схватки». Применяя эту тактику, индейцам удалось уничтожить 70 кавалеристов в отряде Тапиа — почти столько же, сколько было в распоряжении защитников Куско. Немногие уцелевшие были отправлены к Инке Манко в качестве пленников.

Кисо продолжал двигаться на север и вскоре встретил отряд из 60 человек Диего Писарро, который шел вниз по течению реки Мантаро в сторону Уаманги. Индейцы вновь успешно воспользовались условиями местности. Кисо поймал в ловушку и истребил весь отряд Диего Писарро недалеко все от того же Паркоса, где Морговехо несколькими неделями раньше сжег вождей и старейшин. Вести об этих больших победах были отправлены Манко вместе с захваченной испанской почтой, оружием, одеждой, головами мертвых врагов, «двумя живыми испанцами, одним негром и четырьмя лошадьми». Гонцы прибыли к Инке вскоре после того, как он узнал о потере Саксауамана в конце мая. Его сын Титу Куси вспоминал большой праздник по поводу этих побед. Чтобы показать, как он ценит заслуги своего полководца-победителя, Манко отправил к нему «самую красивую жену-койю из своего рода и паланкин, который еще больше подчеркнул бы его положение и власть».

Когда Франсиско Писарро узнал о восстании, поднятом Инкой Манко, наследным принцем, которого он возвел на престол и которому так доверял, он прибегнул к уже знакомой тактике поиска соперника-марионетки на пост Инки. Он выбрал принца королевской крови. Вероятно, это был Куси-Римак, который находился вместе с ним в Лиме. «Этого человека второпях короновали и отправили в Хауху под охраной 30 кавалеристов, возглавляемых капитаном Алонсо де Гаэте. Вскоре после этого происпански настроенные янакона стали приносить тревожные слухи о судьбе других экспедиций. Писарро решил, что 30 человек Гаэте были слишком уязвимы. Поэтому в середине июля он послал еще 30 пехотинцев под командованием Франсиско де Годоя, второго алькальда Лимы в 1536 году.

Победитель Кисо Юпанки также двигался к Хаухе. Большинство первых горожан-христиан Хаухи уже уехали на побережье и поселились в новой столице Писарро Лиме, но все же в бывшем городе инков еще оставались христиане. Согласно записям Мартина де Муруа, эти испанцы были слишком самонадеянны, чтобы выставлять часовых или делать приготовления к обороне города. «Однажды на заре появился Кисо Юпанки. Он напал на испанцев так внезапно, что они только успели понять: они окружены со всех сторон. У них даже не было времени одеться, так как они только что проснулись. В этой неразберихе они собрались на храмовой платформе, которая служила им крепостью, со всем оружием, оказавшимся под рукой. Легко можно было представить их смятение, ведь им и в голову не приходило, что индейцы осмелятся напасть на них… Бой длился с утра, когда появились индейцы, и до часа вечерни… И индейцы убили их всех, а также их лошадей и слуг-негров».

Когда 30 пехотинцев под командованием Годоя подошли к Хаухе, им встретилась жалкая фигура верхом на муле. Это был единокровный брат Гаэте Сервантес де Макулас со сломанной ногой. Он и еще один испанец были единственными из отряда Гаэте, кто выжил. А сам он, как стало известно, был убит своими же индейцами-союзниками. Очевидно, Инке-марионетке удалось в пылу сражения переметнуться на сторону своих соотечественников: брат Великого Инки по имени Куси-Римак впоследствии стал выдающейся фигурой в лагере Манко, Франсиско де Годой решил не рисковать, чтобы не разделить судьбу людей Гаэте, Диего Писарро и Тапиа. Он повернул назад и вернулся в Лиму в начале августа «поджав хвост и передал Писарро плохие вести».

К этому времени Кисо сумел уничтожить почти всех испанцев на территории между Куско и океаном, включая жителей Хаухи, а также многих путешественников и энкомендеро по дороге из Куско в Хауху. Он также разгромил три хорошо вооруженных отряда испанской кавалерии общей численностью свыше 160 человек. Единственным отрядом испанцев, находившимся еще в центральных Андах, были те 30 человек, которыми командовал Морговехо де Киньонес. Они продолжали свой путь вниз по течению реки Мантаро, после того как перебили старейшин в Паркосе. На одном перевале они оказались в ловушке, подстроенной индейцами, которые заняли обе стороны глубокого ущелья. Спустилась ночь, и солдаты Морговехо разбили лагерь на берегу реки. Они разожгли походные костры, оставили их гореть и сумели ускользнуть в темноте. До того как эта экспедиция сумела достичь населенного пункта Уаманга, произошло еще одно вооруженное столкновение в ущелье. У солдат не было времени отдыхать. В течение всего следующего дня на склонах горы вокруг селения скапливались вооруженные индейцы, и люди Морговехо увидели несколько красивых паланкинов, в которых, очевидно, находились полководец Кисо Юпанки и члены его штаба. Но испанцы опять скрылись под покровом ночи. Они поднялись в горы позади селения и даже взяли с собой своих рыдающих индианок и янакона, которые боялись репрессий со стороны своих соотечественников, если их хозяева-европейцы погибнут.

Измученная экспедиция теперь предприняла попытку пробраться назад через Анды к побережью. Потянулись долгие дни переходов и боев в ущельях верховьев реки Пампас. Наконец, испанцы достигли последнего ущелья, которое отделяло их от прибрежной равнины, где они могли найти себе прибежище. Но местные индейцы приготовили еще одну засаду.

Когда колонна испанцев вступила на перевал, воздух наполнился эхом боевых кличей воинов. Большинство испанцев оказались в ловушке. Тропинка была для них слишком узка, чтобы на ней драться, и их накрыла завеса летящих камней. Капитан Морговехо соскочил со своей измученной лошади и взобрался на круп коня к другому седоку. Но в этого коня попал обломок скалы: оба наездника были сброшены на землю, и у Морговехо оказалось раздроблено бедро. Командир испанского отряда в течение нескольких часов еще вел бой, прежде чем он и его слуга были убиты. Еще четверо испанцев погибли при переправе через реку, но рассеянные остатки отряда достигли дороги, проходившей вдоль побережья, и вернулись в Лиму. Они были почти единственными, кто остался в живых из около 200 человек, посланных в горы на помощь осажденным в Куско.