Реквием «Вымпелу». Вежливые люди - Валерий Юрьевич Киселёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А в голове от усталости и потери сил уже теперь торжественно звучат философские мысли: «Ходили в походы воины, ездили торговые люди, открывали новые земли путешественники – кто, где и когда из них и в каких землях оставил там своё семя, неизвестно… Но и там сегодня растёт его род и продолжается его Древо. Мы все перемешаны в этой жизни…»
Направляя на кого-то оружие с желанием убить его, знай – может быть, и в нём течёт твоя кровь…
Они вглядываются в лица друг друга и видят, и чувствуют схожесть, которая есть в каждом из нас на этой земле…
И это последнее, что отпечаталось в их глазах… Такое ласковое и доброе солнце, жажда и время убивает одного из них…
В мужественном лице второго видна скорбь… Кого потерял он сейчас? Врага или Друга?
А мираж продолжается: теперь дети их играют вместе. Они научились дружить и понимать друг друга. Вместе смеяться над шутками отцов и любить друг друга… Любить так просто, ни за что. Только за то, что ты – такой же, и за то, что ты тоже живёшь на этой земле…
Так кто ты? Друг или враг? И только эта мысль и ещё любовь к жизни заставляет делать усилия снова и снова и преодолевать пространство. За многими холмами песка осталось тело… Друга?.. Врага?..
Нет больше сил, но, продолжая движение, он всё же вышел, нет… выполз к людям. К чужим, к своим – какая разница… Его заметили, бегут, помогают, смачивают водой губы, защищают от солнца… Но поздно. Тело – мертво!
«Встреча на небесах»
И вот Душа этого Воина медленно поднимается над пространством пустыни… С высоты следит за происходящим, за усилиями людей, пытающихся вернуть тело к жизни… Звучит вопрос: «Почему? Зачем?»
И вдруг душа одного резко бросается к телу другого.
И опять виден жестокий смертный бой между ними, здоровыми и сильными… Только в бою теперь не их тела, а их души!.. А через мгновенье снова беспомощные тела лежат на земле, раненые и искалеченные, бессильно сжимающие пальцы на горле врага… «Зачем? Почему?» Они отстраняются друг от друга и видят, как их дети, которые только что беззаботно и весело смеялись, с кулаками бросаются в драку: «Что происходит? Ведь они даже не знали друг друга…»
Православная вера или ислам? Где правда? Чья правда нужнее и выше? Если сейчас православная и мусульманская души одновременно находятся… там! На небесах… Неужели только смерть может помирить нас?
Видение обрывается, и души возвращаются к телам солдат… И беззвучно плача, тоскуя и проклиная бессмысленность смерти и войны, мечутся над двумя телами… Они дошли до Колодца, в котором почерпнули Истину Вечности…
Дойдём ли мы с вами до места, прикоснувшись к которому, утолим свою жажду Добра, Смысла Жизни и научимся совершать поступки сами, без подсказок извне?.. Поступки, за которые не будут краснеть наши дети?!
* * *
– Через неделю наша командировка закончилась, и наш отдел с разных точек провинции собрался к вертолётам в одном указанном месте. Шестью бортами МИ-8 нас доставили в Термез, а затем самолётом военной авиации в Москву.
Боря Сынков, советник МГБ по оперативным батальонам провинции Саманган, что охватывает большую территорию севера Афганистана, пробыл в стране практически почти до вывода войск. В активных операциях он больше не участвовал, а всё своё время и усилия тратил на обучение и общение со своими людьми в оперативных батальонах. Их теперь у него было три. Именно такие его старания, после ухода советских войск, сохраняли жизни многим его солдатам долгое время. А что ещё мог бы пожелать настоящий русский офицер, привыкший выполнять приказы в той войне, которую мы проиграли… Вернее сказать: «Проиграли за нас…»
А в феврале следующего года, действительно, под бравурные звуки марша с развёрнутыми знамёнами наша 40-я армия вышла с территории Афганистана. Теперь философия жизни гласила: «Дело спасения утопающих является делом рук самих утопающих…» Афганистан и его народ стал разменной картой в игре, которую предстоит понять теперь только нашим потомкам…
Часть четвёртая. Рубикон
История о событиях в Грузии в городе Тбилиси, происходивших в апреле 1989 года
Дружбе «Альфы» и «Вымпела» – посвящается
– Группа… на выезд! – объявили по внутренней связи.
Какая жалость: мы только что, закончив завтрак, устроились в большом кинозале, посмотреть американский фильм. А тут сорвали с первых кадров. Делать им, что ли, нечего?!
Одиннадцать часов утра, весенний погожий денёк. На улице – игривое солнце и ветерок, ещё не тёплый, но уже не холодный, спокойно шевелит новые листочки на деревьях. Четверг, 9 апреля 1989 года. Это было то, необычное, утро в Тбилиси.
Не совсем обычное – для меня и для моих друзей. И, наверное, и для той страны, в которой мы жили…
Именно с этого бесстрастного голоса в динамике жизнь наша разделилась на две половины: «До» и «После». Но этого пока никто из нас не знал…
Вчера после обеда спецрейсом из Москвы прилетели два отдела из «Вымпела» и один из «Альфы»[83] и разместились в тбилисской школе по подготовке оперативного состава КГБ. Ночь для нас прошла тихо, и утром все искали, чем себя занять. Придумали: смотреть кино…
Когда я выскочил из кинозала и быстрее своих коллег помчался в штаб, чтобы, как начальник, получить задачу и довести её до остальных, практически на полпути, нос к носу, столкнулся с нашим командиром. Контр-адмирал Хмелёв, такое ощущение, тоже спешил и искал меня:
– Где вы запропастились? – начал он вместо «Здрасти!» и, не интересуясь ответом, видно, времени, действительно, было мало, продолжил:
– Вон там, на аллейке, видишь, стоит автобус… Всю свою группу – срочно на выезд! Сколько у тебя человек?
– Со мной – двенадцать.
– Вы поедете с отделением из «Альфы», их тоже около десяти. С собой ничего лишнего не брать. Форма одежды – «спецназ». Документы прикрытия оставить здесь. Прошу быстрее. Оружие – только штатное. Давай, милый, быстрее!
Пока мы разговаривали, рядом с нами промчались группы, в чёрном – «Альфа», а в «спецназе» – «Вымпел», в сторону казармы. Я их догнал в спальном помещении около рюкзаков. Все после бега глубоко дышали и ждали, чем я их «удивлю». Да и действительно, такие «срочно-срочно» в последнее время начинали вызывать удивление. Примерно так же мы собирались в эту командировку.
– Так… – Я смотрел на
