Голые люди - Кир Булычев

Матур подошел ко мне, как побитый пес.

– Я прошу прощения, мадам Анита, – прошептал он, оглядываясь на черный ход, откуда мог выскочить страшный Сато. – Но все что я говорил, я говорил, чтобы его обмануть. Вы меня понимаете?

– Нет, я вас не понимаю, – сказала я.

Мне удалось поговорить с голыми людьми после обеда. Если можно назвать обедом ту пищу, которую распределят лично господин Сато. Причем делал он это несправедливо, поощряя фаворитов и унижая слабых. Матуру для поощрения досталась лишняя луковица, а когда дошла очередь до меня, господин унтер-офицер впал в раздумье. Мое ничтожество, декларированное Матуром, не казалось ему убедительным. И все же он дал мне уменьшенную порцию, как переводчикам-телепатам и аккуратному старику по имени Ут-дирек. Меньше всего дали музыканту, который принялся ныть, и я подумала, что он не совсем нормален.

Я имела возможность присмотреться к своим товарищам по несчастью. Я уже была убеждена, что они здесь сидят не по своей воле, а так же, как и я, стали узниками унтер-офицера. Хотя я не знала еще, как это могло произойти и зачем они нужны японцу. Людей было семеро. Из них три женщины: одна неопределенного возраста, статная и, я бы сказала, сексапильная дама по имени Не-лю и две молодые – скуластая высокогрудая Не-свелю и хрупкая переводчица Люба.

Сато часто уходил в черный ход пещеры – то ли выбирался наружу, смотрел, как разворачиваются поиски бесценного господина Матура, то ли проверял тайники и секретные подземные ходы. Воспользовавшись его очередным отсутствием, я завязала разговор с голыми людьми. И придумала неплохой ход: я беседовала с ними по-польски. Ведь переводчикам-телепатам было все равно, на каком языке я говорю, если я умею думать. А вот Матур не понимал ни слова, хотя сидел, расставив уши, чтобы потом донести все японскому господину.

Стоило мне задать По-изу первый вопрос, как вмешался встревоженный Матур:

– Вы о чем разговариваете?

– Я говорю о погоде, – сказала я. – Мне интересно, сильный ли муссон в той местности, откуда они родом.

– Можно было бы спросить по-английски, – сделал мне замечание Матур.

– Господин муж, – ответила я, – разрешите мне говорить на моем родном варварском языке?

– И что они ответили про муссон? – спросил он.

– Это вас волнует?

– Конечно, волнует! – искренне воскликнул Матур. – С минуты на минуту хлынет ливень и ни один вертолет не поднимется в воздух! Как нас найдут?

– Убежим, – сказала я убежденно.

– Он нас перестреляет!

– Нет, если мы объединимся.

– С ними? – Голос Матура наполнился презрением.

В этот момент возвратился Сато, и нам пришлось прервать плодотворную беседу.

Но я ее вскоре продолжила, потому что в следующий раз Сато удалился в пещеру надолго, а По-из по секрету сообщил мне, что господин лег спать.

– Отлично, – сказала я, – а мы можем к нему подобраться и скрутить его?

– Нет, – ответил По-из. – Во-первых, это неэтично, а во-вторых, он спит, как хищный зверь, и все время слушает.

– Спасибо за информацию, – сказала я. – А может быть, вы теперь расскажете, как вы сюда попасти?

– Мне надо посоветоваться с остальными, – сказал По-из, и я не мешала ему советоваться в течение получаса.

– Я сообщил моим друзьям, – произнес наконец По-из, – что в вашем сердце нет опасности для нас.

– Спасибо за комплимент, – ответила я. – И чтобы не было никаких недоразумений, давайте я вам сначала расскажу, почему я здесь оказалась и как вас отыскала.

Они сгрудились вокруг меня. Трижды начинал моросить дождик, но потом таял в теплом воздухе. Храпел Матур. По-из подтвердил, что я не лгу, и только после этого они наконец поведали мне о своем спасении от самоубийства и последующих печальных приключениях. Так я стала первым человеком на Земле, который вполне достоверно встретился с пришельцами из космоса и не только встретился, но и беседовал с ними.

Пришельцы с Дома заявили, что после всех лишений, которые выпали на их долю, жизнь им не дорога. И если я намерена сдать их властям, то завтра же о их трусливом поведении будет сообщено в Галактическое содружество, их планета заплатит гигантские штрафы за нарушение международных договоренностей, а специальные агенты-ликвидаторы прибудут сюда для того, чтобы испепелить их до последнего человека. Так что если из двух зол выбирать меньшее, то они предпочтут остаться со старшим унтер-офицером и тихо сгинуть в этих горах.

Положение было безвыходным.

С одной стороны, я намеревалась выбраться отсюда и надеялась, что с помощью голых людей я одолею маньяка. С другой – я должна была понять и разделить чувства несчастных пришельцев. Я совсем не хотела, чтобы таких милых, интеллигентных и, к несчастью, голых людей уничтожили ликвидаторы космических служб.

Как странно, рассуждала я, выслушивая стенания инопланетян, что мы могли с самого начала принять их за дикарей! Лишь шоры, добровольно надетые на наши очи, заставляли нас допустить, что дикари здесь водятся, а вот пришельцы не залетают. Наше мнение было предвзятым с самого начала – нам сказали, что следует увидеть, и мы это увидели.

Слезы лились по щекам Не-лю, когда она рассказывала мне, как ее изнасиловал этот военный маньяк, другие женщины молчали, но по их глазам я догадывалась, что и им пришлось испытать это страшное унижение.

– Вот сидит Ут-пя, – сказал капитан, указывая на полного музыканта. – Разве вы угадаете в нем тонкого ценителя поэзии, диалектика и острослова?

– Вы о ком? – спросил Ут-пя и начал дуть в дудочку. Пронзительно и однообразно.

– О тебе, несчастный, о тебе, – сказал Ут-бе-бе.

– А я не жалуюсь, – сказал штурман. – Наконец-то я получил свободу и слился с природой.

И он запустил такую трель, что нам пришлось замолчать, пока штурман не насладится свободой.

– Я тоже подвергся ударам, – сказал капитан.

– И я! – вмешался молодой и внешне приятный Ут-бе-бе.

– А может быть, стоило связать этого бандита и оставить его в пещере? Пускай отдыхает, – предположила я.

– И погубить невинного человека?

Нет, они были гуманистами, а гуманисты такого рода опасны тем, что найдут словесное оправдание любому поступку. Сейчас они борются за право каждого человека на жизнь. Но завтра могут с таким же энтузиазмом броситься в бой за уничтожение реакции.

– Не надо его губить, – сказала я. – Достаточно обезвредить.

– Но вязать веревками разумное существо – это немыслимо! – сообщила нам Не-лю.

– Я тоже не вижу в этом смысла, – поддержал ее капитан Ут-дирек. – Ведь нам некуда деться.