Чемульпо-Владивосток - Александр Чернов

   - Ваше превосходительство, да не дойдет эта их телеграмма до Японии, не волнуйтесь.

   - Почему, собственно, любезный? Неужто у вас кабель поврежден столь удачно? И почему "не дойдет", если мне ваш начальник в нос тыкал квитанцией о приеме?

   - Ну, видите ли, не передавать телеграмму вообще я не мог, испугался, простите. Дюжина господ офицеров, с наганами, да еще и морские - то есть морзянку знать должны, у них с текстом не забалуешь... А вот адрес я немного подкорректировал, так что спите спокойно.

   - И куда же вы, сие письмо варяжских запорожцев японскому султану направили?

   - Куда-то в Ярославскую губернию, на кого бог-с пошлет. Кстати - с господина лейтенанта три с полтиной за услуги, а то вчера второпях не расплатились.

   - Фу-у... Слава тебе Господи. Хоть один умный! На тебе, голубчик, червонец, и сдачи не надо! Хоть один камень с души, - весело произнес расслабившейся Руднев, и вручив телеграфисту полновесный империал, повернулся к Нироду, - а вам, милостивый государь, назначу я соответствующую епитимью.

   - Домашний аГест? - со скучающим видом, задрав глаза к потолку, поинтересовался донельзя довольный исходом инцидента Нирод.

   - Хуже, милейший Александр Михайлович, хуже. Ну-ка, идите-ка сюда, к окошку. Видите во-он те сопки? За ними находится форт Линевича, а еще дальше - бухта Горностай. Вот там вы и будете командовать дальномерным постом.

   - А разве там есть дальномерный пост?

   - Вот и озаботьтесь, дорогой граф, чтобы за три дня оборудовали, и командуйте себе на здоровье! Выберете себе сопочку поуединенее, и замаскируетесь так, чтобы с моря вас хоть в бинокль, хоть в трубу подзорную заметно не было. Если вам жить не надоело, конечно...

   Кабель телеграфный на форту у армейцев есть, к нему для связи и подключитесь. После чего, до появления в окулярах ваших дальномеров крейсеров адмирала Камимуры, в городе вам появляться запрещаю. А то еще в Питер вдруг чего напишите, тогда уже так просто не замнем.

   Дальномеры приказываю снять с "Варяга", в доке они ему точно ни к чему, дальномерщиков оттуда же. На проведение телеграфной линии от вашей позиции до форта мобилизуем связистов... Все! Послезавтра выйду на миноносце - проверю лично...

   - Простите, Всеволод Федорович, а почему именно Камимура? А если он не придет?

   - Тогда, граф, вы у меня на этой сопке построите дом, заведете хозяйство и будете там жить. От барышень, дружков и молодецкой дури подальше... Кру-гом! В порт за дальномерами шагом, нет, БЕГОМ, МАРШ!

   P.S. Купец первой гильдии Микадов, проживающий в городе Ярославле, на Токивской улице, был рано утром разбужен негромким стуком в дверь. За дверью, почтительно переминаясь с ноги на ногу, стоял посыльный с телеграфа.

   - Михаил Николаевич Микадов?

   - Да, а что случилось такого важного, что вы меня в девять утра беспокоите? - Басом по волжски проокал купчина, подозрительно посматривая на посыльного. Как и всякого человека, занимающегося коммерцией, от неожиданных визитов работников почтового ведомства он ничего хорошего не ждал. С таких ранних визитов обычно начинались рекламации, судебные тяжбы и прочие радости купеческой жизни.

   - Премного извиняемся, но адрес получателя был настолько перепутан, что мы уже третий день по городу мотаемся... Извольте получить и расписаться в получении.

   Заранее готовясь к худшему - мало того, что рекламация, а что еще по телеграфу-то посылать будут, так еще и получаешь с трехдневным опозданием, Микадов расписался в получении и погрузился в чтение. По мере чтения он несколько раз бледнел и краснел, потом долго морщил лоб, перечитал не самую кроткую телеграмму еще раз и наконец повернулся к курьеру.

   - Голубчик, это что, шутка? Или этот мерзавец Вилькинштейн таким образом решил мне отомстить за то, что мне подряды отдали? Но причем тут Владивосток? Я там никаких дел не вел, не веду и не собираюсь! И какая сволочь меня, купца первой гильдии, называть посмела "желтомордой обезьяной"? И почему это я должен жалеть, что кого-то не утопил? И как и зачем МНЕ какой-то варяг должен доставить еще много неприятностей? Про кучу ругани я уже молчу, короче - не мне это телеграмма! Заберите эту гадость!!

   - Михайло Николаевич! Батюшка, помилуйте, я эту дрянь третий день ношу по всему Ярославлю! Меня уже один раз с лестницы спустили, а как только не называли - лучше промолчу! Я не знаю, кто там во Владивостоке пошутил, но уж коли вы расписались в получении этого, то я считаю, что я эту телеграмму доставил! До свиданьица...

   В конце XX-го века праправнук купца Микадова, разбирая архивы семьи, наткнулся на пожелтевший бланк телеграммы начала века. Через месяц на столичном аукционе старая телеграмма была продана за небывалую сумму в пятьдесят тысяч империалов.

Глава 4. Приходите, гости дорогие...

   Закрыв на телеграфе первый пункт повестки дня, Руднев успел в порт как раз к началу встречи корабельного и берегового начсостава. Во флигеле начальника над портом все приглашенные уже собрались, что само по себе уже внушало некоторый оптимизм. Но, как тут же выяснилось, не вполне оправданный.

   Быстро изложив господам офицерам свои идеи о грядущем обстреле Камимурой Владивостока, он нарвался на стену явного недоверия. Больше всех злобствовал "хозяин заведения" начальник над портом контр-адмирал Гаупт, ведь большинство работ по ломке льда и беспрецедентному доселе минированию обледенелого залива предстояло осуществить именно ему.

   При этом Николай Александрович, конечно, не предполагал на перед, что свой пост и шанс дослужиться до вице-адмиральской пенсии, он сохранил только благодаря личной просьбе Руднева к Алексееву. Просьбе, поддержанной самим императором в приватной телеграмме к наместнику. В итоге Евгений Иванович принял решение не менять его на убранного Макаровым из Артура в конце февраля махрового бюрократа Греве, в результате "осевшего" в походном штабе наместника, а в июле отбывшего в Севастополь...

   - Всеволод Федорович! Ну, нельзя же так! - почти срываясь на фальцет, неистовствовал Гаупт, - Я понимаю, только с моря, еще не остыли, везде японцы мерещатся... Но кто же мне разрешит почти весь запас мин вываливать в море? Да еще и в Уссурийский залив, куда японцы, скорее всего, вообще до конца войны не сунутся! И притом,Вам подавай именно крепостное заграждение, да у меня в порту столько проводов не найдется!!! Две сотни мин! Одними плотиками не управимся и за неделю! А еще льда в заливе полно! Да тянуть провода еще... И за два дня! Портовые баркасы еще дам, да угольные баржи. Две - слава богу, что крейсера погрузились - порожних найду. Но и людей-то свободных у меня тоже сейчас нет. Сроки Вы задаете, простите, ну, ни в какие ворота! Что за фантазии такие, в самом деле?! Может, Вы после вашей одиссеи слишком сильно боитесь Камимуры, но...

   Неожиданно энергичная и весьма эмоциональная речь командира над портом была прервана разлетевшимися во все стороны осколками блюдца. Глаза всех собравшиеся метнулись от вошедшего в полемический раж Гаупта во главу стола, где сидел Руднев. Вернее, уже стоял. Раскрасневшейся и злой. Под его кулаком, которым он секунду назад попытался картинно грохнуть по столу, хрустели окровавленные осколки китайского фарфора. Теперь от боли он завелся по-настоящему.

   - Я. Никого. Не боюсь. Я точно знаю, что Камимура придет обстрелять Владивосток. И придет скоро. Иначе ему нельзя - иначе весь их флот потеряет лицо, а для японцев, самураев, это - хуже смерти! А поскольку Того привязан к Порт-Артуру, нами заниматься будет Камимура. И это - без вариантов.

   Единственное место, откуда он сможет швырять в нас снаряды, не подставившись под ответный огонь - это бухты Соболь и Горностай. Поэтому приказываю переставить "Россию", "Громобоя" и "Богатыря" так, чтобы они уже завтра к вечеру могли вести перекидной огонь по этим акваториям. Корректировать его будет дальномерный пост под командованием лейтенанта Нирода, который его как раз сейчас организовывает наеподалеку от форта Линевича. Это даст нам преимущество перед Камимурой, который будет стрелять вслепую...

   - Простите, но... - неожиданно прервал Руднева каперанг Трусов.

   - У вас что - возражения?

   - Нет, Всеволод Федорович. Соображения.

   - Тогда давайте. Слушаем вас, Евгений Александрович.

   - Я тут прикинул. Ведь получается, что нам стрелять кабельтовых на сорок пять - пятьдесят пять придется. Чтобы до них наши мортиры с Уссурийской батареи не доставали, ближе они скорее всего не подойдут, так? - задал вопрос командир "Рюрика", и дождавшись утвердительного кивка Руднева, продолжил, - Тогда мой крейсер, увы, вне игры, просто физически не добьем-с.