Похороненный дневник - Пулли Д. М.

Джаспер откинулся на спинку стула, вовсе не чувствуя себя лучше. В ушах гремел голос Билла: «Даю два дня». Эти слова не шли из головы, даже когда медсестра вернулась с горячей чашкой в руках.

— Выпей. Это согреет тебе кровь, — встав на колени рядом со стулом Джаспера, она поднесла чашку к его губам.

— Спасибо, — прошептал он, обхватив чашку обеими ладонями.

С выражением боли на лице медсестра нежно коснулась щеки Джаспера, словно при взгляде на него у нее сжималось сердце. Словно с ним что-то было не так.

— Я в порядке, — повторил он, ежась под ее взглядом.

Она кивнула и поднялась с колен, чтобы вернуться за стол.

— Твой дядя вот-вот приедет.

— Спасибо.

Джаспер отхлебнул из чашки и задумался, что ему стоит сказать дяде Лео. Предавать Пати, описывая их поход к игорному дому, не хотелось, — но он чувствовал, что должен поделиться хоть чем-то из услышанного. Все-таки погиб полицейский. Он рассеянно наблюдал за медсестрой, думая о девушке, погибшей во время прошлой луны. «Вам известно, кто меня убил?»

Прежде чем он успел решить, о чем стоит рассказать дяде, дверь клиники рывком распахнулась. Дядя Лео и Уэйн одинаково заулыбались, увидев Джаспера садящим в уголке с чашкой чая.

— Как ты сегодня? — просиял дядя Лео. — Ноги пересчитывал?

Джаспер выдавил улыбку.

— Пока две!

— И обе ходят? — спросил дядя, осторожно похлопывая его по здоровому колену.

— Ходят. Я только что с прогулки.

— А самому и невдомек, какой ты счастливчик!

— Точно, — поддакнул Уэйн. — В прошлом году Джим Дженкинс наступил на ржавый гвоздь, так ему всю ногу целиком оттяпали!

От такого откровения улыбка сползла с лица Джаспера, а сам он в ужасе уставился на свои бинты.

— Ты бы полегче, Уэйн, — метнул суровый взгляд в сына дядя Лео. — Давай пока выясним, что нужно сделать, чтобы вытащить Джаспера отсюда.

Дядя отошел к столу обсудить выписку. Медсестра вручила ему стопку бинтов и начала объяснять, как правильно очищать раны Джаспера и менять ему повязки на протяжении следующей недели. Уэйн тем временем плюхнулся на свободный стул.

— Как тебе жилось тут, в резервации? — тихо поинтересовался он. — Видал что-нибудь необычное? Может, пляски вокруг костра?

— Ничего такого, — отрезал Джаспер, косясь на добрую медсестру. — Вообще-то, они хорошо обо мне заботились.

— А всякие волшебные зелья? Колдовство? — прошептал Уэйн, тыча локтем в его ребра.

— Нет… Ну, типа того.

Сонный чай. На одну-единственную скоротечную, драгоценную минутку напиток вернул Джасперу маму. Но мальчик не желал слышать, как доктора Уайтберда обзывают шаманом.

К счастью, настало время ехать. Голос медсестры догнал его на пороге клиники:

— Погоди! Не забудь это, — она протянула Джасперу книгу мисс Бэбкок и еще одну, которую он даже не помнил.

— Ой, спасибо. — Смутившись от картинки на обложке «Моей первой книги об индейцах», он поспешил спрятать ее под мышкой и растерянно уставился на вторую книгу. Детская Библия — та самая, которую мама сунула на дно чемодана, прежде чем везти его на ферму. «Все люди грешники, Джаспер».

— Береги себя, маленькая рыбка.

Опустив тяжелую ладонь ему на плечо, дядя Лео вывел племянника из клиники.

— Тебя хоть прилично кормили?

— Э… Да, сэр! — Взвешивая Библию на ладони, Джаспер недоумевал. — А зачем вы?..

Слова без толку ткнулись в широкую дядину спину: тот уже садился в грузовик.

— Шевелись, Джас! — тянул его за руку Уэйн.

Джаспер позволил ему затащить себя в кабину и, недолго думая, положил обе книги на колени. Наверняка дядя Лео захватил Библию, решив, что страждущему сгодятся все молитвы, какие тот сумеет прочесть. Джаспер прикрыл лицо младенца Иисуса ладонями и, пока они катили с холма, разглядывал сквозь окно ряды видавших виды трейлеров и крошечные лачуги, которые плыли мимо. «Пока в твоем доме имеется Библия, никого это, похоже, не волнует».

— Имей в виду, тетка готовит настоящую пирушку в честь твоего возвращения. Жареные стейки и все остальное!

— Правда? — изобразил радость Джаспер.

Все пять миль путешествия до Харрис-роуд он старательно запоминал ориентиры.

И лишь когда грузовик свернул на колею, ведущую к дядиной хижине, Джаспер заметил, что под обложкой одной из книг что-то топорщится. Дождался, пока кузен не выскочит из кабины, прежде чем открыть «Мою первую книгу об индейцах» и посмотреть, что такое там оставили. Под обложкой лежало большое черно-белое перо. «Настоящее орлиное перо», — решил Джаспер, осмотрев его хорошенько. В этой самой книжке он прочел, что такие перья вручались юным воинам после их первой битвы. Подняв перо со страницы и крутя в пальцах, Джаспер озадаченно хмурился.

Прямо там, где лежало перо, виднелись несколько слов, легко выведенных карандашом: «Не теряй веры, маленький воин». Джаспер дважды их прочел.

— До ночи будешь сидеть? — спросил его дядя, удерживая водительскую дверцу открытой.

— А? Нет, сэр, — Джаспер захлопнул книгу и выбрался из грузовика.

За обедом Джаспер не вымолвил ни слова. Отец специально приехал из Детройта, чтобы вместе отметить его выздоровление. Джаспер сидел рядышком и старался улыбаться всякий раз, стоило Уэнделу хлопнуть его по спине. Он так и не рассказал папе, как добирался из города на ферму, про не-Люси и про безумного водителя автобуса, но был даже рад этому. Все это случилось будто в какой-то другой жизни. Ничто из этого не имело теперь значения. За исключением угроз Большого Билла, повисших над его головой.

Два дня.

— …чего не добрал в здравомыслии, то восполняет везением. Разве нет?

— Плюс исключительные внешние данные, доставшиеся от отца! — Смеясь, дядя с папой согнулись над своими стейками. Уэндел вновь сжал ему плечо, и Джаспер постарался не скривиться. Столько вопросов еще нужно было задать, но…

— Не представляю, что здесь такого уморительного. Чудо, что он вообще остался в живых, — полушутя возразила тетя Вельма, отчего мужчины захохотали пуще прежнего.

Тетя убрала со стола тарелки и подала десерт — пирог с шоколадным кремом. В любой другой день Джаспер попросил бы добавки, но сейчас едва сумел проглотить один кусок. Мама еще могла быть где-то неподалеку. Скрываться. Подумав об ужасе, который ощутил, прячась на сеновале всего три ночи тому назад, Джаспер уронил вилку.

— Ты хорошо себя чувствуешь, милый? — спросила тетя.

Все, как один, прекратили жевать и смотрели на него. Джаспер заерзал на стуле.

— Просто устал немного.

— Ну конечно, дорогой. Отправляйся-ка в постель. А я подойду через пару минут, сменю тебе бинты, — тетя Вельма повела рукой, разрешая покинуть застолье.

Джаспер кивнул. Ноги болели и чесались, а сам он не смог бы вынести и минуты лишней, старательно делая вид, будто все просто чудесно. Ничего не чудесно, и вряд ли уже будет. Какая-то бедная девочка убита, полицейский застрелен, мама пропала без вести, а Большой Билл грозит сотворить что-то кошмарное, если она не объявится. Джаспер вылез из-за стола и, прошаркав по полу, юркнул за занавеску в крошечный закуток, где спали они с Уэйном. Даже оставаясь, по сути, в той же комнате, что и прочие, за льняным пологом он все же смог вздохнуть свободнее. Застольная беседа сбавила тон и перешла к обсуждению урожая.

Джаспер стянул с себя одежду, которую носил два последних дня, стараясь не греметь бусинами маминого ожерелья. Перекинул нитку через голову и поискал, где бы спрятать сокровище. Дядя отыскал медальон под матрасом, тетя непременно заглянет в чемодан. Надежных тайников просто не было. Пришлось надеть ожерелье снова и прикрыть ночной рубахой. Джаспер решил, что поищет подходящее тайное место завтра, но предпочел бы носить медальон и дальше, бисерный диск у самого сердца. Нимаамаа.

По другую сторону занавески голоса взрослых обсуждали, на сколько дней одолжить у старика Хойта молотилку. Этот пройдоха Хойт. Дядя по-прежнему считал его своим другом и добрым соседом, пока старый ублюдок напивался в игорном доме, усадив на колени очередную бедную девушку. От одной этой мысли Джасперу хотелось завыть.