Душа Огня - Анна Гаврилова

Впрочем, у меня ведь теперь дополнительная ментальная защита. И если я правильно поняла ситуацию, то снов с участием куратора можно уже не бояться.

Тут я не выдержала и фыркнула, представив, как кто-то будет прорываться в мой сон и обломается. А потом смеяться расхотелось. Ведь у нас завтра первое из череды дополнительных занятий! То есть, если Глун попробует сунуться в мои сны именно сегодня, завтра будет очень зол.

Значит, надо по максимуму подготовиться. И список уже подготовленных вопросов еще раз просмотреть. А лучше два раза!

В общем, остаток вечера я твердо решила посвятить книгам и учебникам. Но прежде чем за них засесть, подошла к зеркалу и, продемонстрировав подаренное Дорсом колечко, спросила:

— Как тебе?

— Хм, — проявившийся Кракозябр придирчиво оглядел украшение. — Дорс подарил?

— Угу, — подтвердила я.

— И чего тебя интересует?

— Как чего? Оценка. Дорс сказал, что колечко с ментальной защитой. Вот и хочу узнать, насколько она хороша.

— Защита точно хорошая, Даш, — сказал Кракозябр. — Я не могу чувствовать магию, но, зная Дорса, готов спорить на свое посмертие, что побрякушка сильная.

Вот я тоже так думала. Но ведь дело не только в этом…

— Зяб, а как у вас дела со взломом ментальных блоков обстоят?

— Почему ты спрашиваешь?

Рассказывать о том, что Глун, возможно, пытался пробраться ко мне в голову, не хотелось. Поэтому сказала нейтральное:

— Ну как… Если есть защита, значит, существует и вероятность взлома.

Зяба задумался на миг, а потом отрицательно покачал головой:

— Дорс презентовал тебе это кольцо, желая защитить не только, а может быть, не столько тебя, сколько свою тайну. Так что уж об этом, уверен, он позаботился. К тому же сломать ментальный блок на порядок труднее, чем поставить. Думаю, ты можешь быть спокойна. К тому же взлом ментального блока — это больно.

— То есть если блок будут ломать, то я почувствую?

— Еще как, — подтвердил призрак и поморщился ну очень красноречиво.

Желания пытать Кракозябра на предмет личных тайн у меня не было. Да и времени на праздное, в общем-то, любопытство не имелось. Поэтому, поблагодарив чешуйчатого друга, я отправилась-таки учиться. Причем увлеклась этим делом настолько, что до стыренной из подземной библиотеки брошюры руки так и не дошли.

Ближе к ночи Зяба сообщил, что пижон вернулся в свою комнату вымотанный и предельно усталый, ибо только-только с узлом закончил. Впрочем, это не удивляло — наверняка работа там была проделана серьезная и сложная.

Я, хоть и не занималась узлами, тоже устала жутко. И отложила учебники, лишь когда поняла, что уже несколько раз перечитываю одно и то же предложение. До кровати добралась едва ли не ползком, однако отыскала в себе силы надеть пижаму, проверить наличие на пальце подаренного Дорсом колечка и заручиться обещанием Кузи, что он меня непременно разбудит.

А потом — все. Подушка, одеяло, провал.

И новый, чтоб ему пусто было, сон!

В этот раз на пороге комнат Эмиля фон Глуна я стояла не в мантии, а в платье. Том самом, в котором едва не утонула. С распущенными волосами и босиком. Я точно знала, что под платьем ничего нет, и меня — ту, которая была во сне, это забавляло.

Я вообще пребывала в очень игривом настроении. К Эмилю подходила на цыпочках, чуть покачивая бедрами, будто подражая кошке. А он сидел на диване, в своей гостиной, с книгой в руках. И делал вид, будто совсем-совсем меня не замечает.

На Глуне была небрежно расстегнутая белая рубашка, черные штаны и яркие тапочки с острыми, загнутыми носами на манер турецких туфель. Его распущенные черные волосы водопадом струились по плечам, манили и завораживали.

Я приблизилась почти вплотную, но Глун даже не взглянул. Тогда я провела пальчиком по корешку книги, однако куратор книгу отдернул. После чего я удостоилась ответа:

— Не мешай, Даш.

Прозвучало нейтрально, словно он совсем-совсем ни на что не злится. Просто занят. Вот только меня эти слова не удовлетворили.

— Эмиль, — позвала я с улыбкой.

Реакции — ноль.

Тогда я выдернула книгу из его пальцев, аккуратно закрыла и отложила на подлокотник.

Мне подарили недовольный взгляд и сообщили:

— Я действительно занят.

Угу. Так я и поверила.

Я сделала решительный шаг вперед и, прежде чем куратор успел опомниться, оседлала его. Потом запустила пальчики в шелк волос и мурлыкнула:

— А я соскучилась…

Куратор недовольно вздохнул и взял меня за талию в намерении ссадить со своих коленей. Но я не далась — сжала бедра и обвила его шею руками.

— Даша, хватит, — хмуро сказал Эмиль.

Да-да, конечно, дорогой.

Я наклонилась и легонько куснула за мочку уха. Ответом мне стал тихий, точно сдерживаемый стон. Это порадовало, но…

— Даша!

Мужчина снова попытался меня ссадить, но я опять воспротивилась. И в результате оказалась лежащей на диване с нависающим надо мной брюнетом.

Отпустить Глуна в такой момент и из такой позы? Ну уж нет!

Пальчики сами собой потянулись к обнаженной груди куратора и пробежали по коже, чуть надавливая ноготками.

— Даш-ша… — сорвался с его губ уже не стон, а хрип.

Чувствуя все нарастающее возбуждение мужчины, я потянулась за победным поцелуем, но куратор все же нашел в себе силы и отстранился.

— Эмиль!

Это прозвучало требовательно и чуточку капризно. Уголки его губ едва заметно дрогнули, но следующая реплика Глуна тем не менее была исполнена льда:

— Даша, хватит.

— Поцелуй, и отстану, — в ответ потребовала я.

Он покачал головой и ответил:

— Нет. Ты наказана.

Меня затопила волна изумления:

— За что?

— За все хорошее! — рыкнул Глун.

А потом все-таки не удержался. Моя голова была запрокинута, шея обнажена и слишком доступна, чтобы он этим не воспользовался.

Рывок ко мне, и очень жесткий поцелуй, потом еще один и еще. И губы мужчины стремятся к декольте, а меня охватывает жар. Я выгибаюсь навстречу прикосновениям брюнета, зову хрипло:

— Эмиль!

А он… он взрывается. Причем это не совсем страсть, это целый коктейль эмоций. И мне почему-то чудится, что в его составе доминируют злость и ревность. Та я, которая во сне, удивляюсь, а та часть меня, которая, как и в прошлые разы осознает, что это всего лишь сон, не знает, плакать или смеяться.

Эмиль фон Глун ревнует! О боже, неужели он сейчас примется доказывать, что один опытный мужчина лучше двух мальчишек?

К счастью или к сожалению, трезвая часть меня ошиблась. Потому что заходить дальше поцелуев и не слишком целомудренных прикосновений Эмиль явно не собирался. Но именно в этом и крылось наказание! Мне-то хотелось большего!