Принцесса для младшего принца - Вера Чиркова

И вокруг этого места шла неистовая борьба за жизнь пострадавшего. Огромный, серебристый медведь хватал лапами неподъемные плиты и отбрасывал в угол, двое эльфийских магистров магией поднимали вверх камни поменьше и по воздуху переносили туда же. Апраксия создавала воздушные смерчики и пыталась просунуть их между камнями и телом, чтоб хоть немного ослабить давление.

Не глядя ни на кого, дриада бросилась к едва видной из‑под камней ноге, схватилась за нее руками и сразу поняла, что пострадавший уже за гранью. Потянула со всех добавленных сил короткий сапог, сдернула с посиневшей ступни и не глядя, отбросила в сторону, не до него сейчас. Как можно крепче сцепила пальцы на щиколотке, закрыла глаза, протянулась по плоти и сосудам невидимыми руками туда, где уже не билось сердце, и начала вливать живицу и кровь. Рана нашлась сразу, на животе, нехорошая, рваная, с такими долго не живут. Но что хуже всего, в ней глубоко застрял острый и толстый кусок керамического кувшина. И вытеснить его не удавалось, сверху его придавил тяжелый кусок камня. Кто‑то из спасателей поднял очередную плиту, нижние камни зашевелились и сдвинулись, еще глубже вдавливая осколок в тело воина.

— Осторожно! — Крикнула дриада и сразу сообразила, после такого выкрика никто не поймет, в чем дело.

И тогда она торопливо начала объяснять, что с воином и откуда давят самые опасные камни.

— Сейчас подведу туда воздушный щит, — мгновенно сориентировалась Апраксия, — подсказывай, как лучше поднять камни.

— Я его держу, этот камень, вы остальные снимайте осторожнее, — Лира сообразила, что может вырастить на теле жертвы ручки, которые упрутся в давящий на рану осколок.

Не сами, разумеется, упрутся, а она будет ими управлять, раз не может достать туда собственными руками. Ручек она создала целых четыре, две из бедренных костей, и две из плечей, уперлась ими в большой осколок и только тут поняла, что пока камень лежит наискосок, он защищает голову воина, оказавшуюся в крохотной щели. Пришлось вырастить еще две руки, и держать ими плиту, грозившую раздавить ее пациенту череп, если исчезнет опора, и она сдвинется в ту сторону.

И снова дриада объясняла спасателям, как и откуда лучше брать камни, чтоб в последний момент не добить умирающего. Практически умершего, но этого она никому говорить не стала. Не так воспитывал их с Илли отец, чтоб она сдалась без боя. Да и мать не зря столько учила, повторяя, что у дриады всегда есть способ вытащить только что погибшего, но воспользоваться им можно лишь в самом крайнем случае. А сейчас еще был шанс, и девушка не жалея вливала живицу, восстанавливая разрушенные ткани и порванные сосуды. И всё время подталкивала сердце эльфа, не желавшее биться самостоятельно.

Воздушный щит наконец протиснулся двумя языками по обе стороны от воина, пока так и не пришедшего в себя, и едва Лира ободрительно кивнула, начал раздуваться и подниматься вверх, разбрасывая обломки стены в стороны. Маги и оборотень, работавшие в последние минуты с опаской, заторопились, камни так и загрохотали, быстро заполняя свободные углы. Лира не смотрела на людей, расчищающих завал, но по теплым точкам чувствовала, что их стало больше, чем было в тот миг, когда она сюда прибежала.

Медведь, наконец схватился за ту самую плиту, что держала своим весом осколок, и дриада тихо зашипела, предупреждая, что настал самый ответственный момент. Магиня тут же усилила щит, готовясь закрыть воина со всех сторон, и Зарон осторожно, почти не дыша, снял проклятый камень. Маги, не сводившие глаз с того места, дружно охнули, когда рассмотрели неизвестно откуда взявшиеся на теле сородича три пары коротких и бледных, но жилистых рук, тянувших из распоротого живота роковой обломок.

— Не нужно так стонать, уберу я эти руки, — поняв их ужас по–своему, буркнула дриада, — будет таким же красивым, как и раньше. А иначе тот камень так и продолжал бы вбивать в него этот черепок.

Ручки действительно втянулись в тело раненого, и через несколько минут о них ничего не напоминало, кроме разодранной на плечах рубахи, да валявшегося рядом с воином осколка. Но и рана закрывалась прямо на глазах, хотя сердце билось пока как‑то неуверенно и редко.

— Ничего… сейчас все сосуды закроем и добавим тебе крови, — потихоньку приговаривала Лира, горячо благодаря в душе сестру, за то, что так щедро одарила их всех вечером живицей, и мать, что приказала не расходовать свою силу на излечение будущей принцессы.

В кругу дриад и без нее хватало силы, чтоб вылечить больной глаз Айтзали, разделить пополам и вырастить оба до нужного размера. И если бы Лира не послушала мать, теперь ей пришлось бы очень туго, эльф потерял слишком много силы и успел далеко зайти за грань. Дриада закончила растворять втянутые внутрь дополнительные руки, направила всю эту силу в кровь пациента и толкнула посильнее его сердце. Ну же, милое, давай, работай само. И оно отозвалось, сжалось и толкнуло горячую, живую кровь, погнало по телу, наполнило сосуды. Эльф вздохнул полной грудью, неуверенно пошевелил пальцами, еще помня, как они немели от смертельного холода, и распахнул тревожные глаза. Маги и воины бросились его поднимать и каждый хотел прикоснуться и обнять спасенного, убедиться, что друг жив и здоров.

Серебряный медведь окутался легкой дымкой, сбрасывая магический кокон, делающий его быстрым, сильным и почти неуязвимым, и превратился в Зарона. Чуть насмешливо покосился на счастливых, как дети, эльфов и, легко подхватив на руки побледневшую дриаду, понес ее прочь. Апраксия, сразу разгадавшая его намерения, торопливо шла следом.

Добравшись до зеркала, пара дружно остановилась и магиня, привычно написав на зеркале много лет назад заученный знак вызова, прижала к нему ладонь.

— Что случилось?! — Отразившаяся в зеркале Элинса встревоженно смотрела на дочь.

— Ничего страшного. Просто она выложилась. Из‑за грани парня привела. Последний кувшин с зерном оказался с веревочкой, воин не понял и потянул. Куда ее отправим, в лес?

— Давай в лес, — Элинса уже стояла рядом с ними, — Вы здесь всё проверили?

— Всё, но пока задержимся. Найдем комнатку и поспим, я тоже устала.

— Идите все в лес, я приведу сюда магистра, — решила по–своему старшая дриада и открыла путь.

А через несколько минут оборотень уже бережно опустил Лиру на пышную эльфийскую перину, а магиня прикрыла ее невесомым одеялом и на цыпочках вышла вслед за мужем из округлой комнатки. Хотя вполне могла и не осторожничать, дриада уже крепко спала.

Глава 23

В мире был праздник. Он ясно ощущался в уверенном покое занимавшегося утра, в аромате шаловливого ветерка, шевельнувшего рассыпанные по подушке волосы мужчины, в греющих его плечо ласковых лучах солнца.