Цвет боли: бархат - Эва Хансен

Однако когда Х появился в комнате, все мысли словно ветром сдуло — он был без маски! Однако Фриде это помогло мало, потому что маска оказалась нарисована на его лице гримом. Черная маска изящной формы, этот фейс-арт скрывал лицо Х ничуть не хуже настоящей маски.

— Тебе сейчас нарисую тоже.

Пока он рисовал маску на ее лице, Фрида лежала смирно, стараясь не шевелиться, но не потому, что боялась помешать, просто каждое движение вызывало боль.

— Ну, посмотри.

Она действительно не узнала себя в зеркале.

— Это размазывается?

— Нет, но тереть все равно не стоит. Смывается обычным средством для снятия макияжа. Ты не боишься, что тебя узнают?

— Вряд ли.

— К тому же там не будет знакомых. Давай я надену тебе пояс верности.

— Что наденешь?

— Снова вопросы… Ноги на ширину плеч.

Пояс верности оказался ремнем на талии с отходящей вниз цепью, которая на уровне лобка делилась на две, ныряющие между половыми губами, а потом соединяющиеся снова и уложенные между ягодиц. Осознав, что будет абсолютно голой (не считать же одеждой цепь) среди других людей, неважно, одеты ли они сами, Фрида неожиданно для себя произнесла стоп-слово:

— Баста.

Он на мгновение замер.

— Относительно чего?

— Лучше лайкру, чем этот пояс.

— Лайкру будет больно, Фрида. Хочешь, не пойдем совсем?

Но в голосе легкое разочарование, а разочаровывать не хотелось, она мотнула головой:

— Лайкру.

Хорошо.

Х смазал все ее тело, пострадавшие части вообще обильно, помог натянуть костюм из черной лайкры. Полученным результатом остался очень доволен, даже присвистнул:

— Вау! От тебя и на шаг отойти будет нельзя…

Двигаться приходилось осторожно, чтобы материал не ерзал по телу, но она предпочла вытерпеть боль, чем быть голой в цепях. И не прогадала.

Мужчины в масках не все, женщины все. Кое у кого, как у Фриды, маски нарисованы, что все равно делало их неузнаваемыми.

Пара десятков обнаженных женщин с явными следами плетки на ягодицах и спине… их мускулистые напарники, готовые снова взять плети в руки… витающий в воздухе запах секса и боли…

Это совсем другой клуб, здесь не учили владеть плетью, присутствующие явно это умели, здесь девайсами действовали, причем не скрыто, в отдельных кабинках, а на виду у всех.

К Х сразу подошел какой-то мускулистый красавец без маски:

— Привет. Ну что, решил вступить?

— Пока нет, мы сегодня только посмотрим.

— Приучаешь свою красотку? — Черные глаза вопрошавшего ощупали взглядом Фриду с ног до головы, явно оставшись довольны увиденным.

— Да.

— Хороша… Ну, осваивайтесь.

Фриде совсем не хотелось под плеть вот так, как стояла сейчас девушка, спину которой методично превращали в сетку из ярко-красных полос от плети. Х понял ее состояние, отвел чуть в сторону:

— Постой, посмотри. Когда устанешь, мы уйдем.

Он держал ее за талию, от этого было спокойно, но то, что происходило перед глазами, мало походило на самое первое ее зрелище. Если бы увидела вот это, ни за что никуда с ним не пошла. Здесь были настоящие садисты и мазохисты, причем не только женщины. Спины двух мужчин все в шрамах, походка женщин не оставляла сомнений в том, что они вынесли порку и трах куда более жестокий, чем она сама.

Но поразило Фриду все же не это.

Она вздрогнула, увидев… Карла Адлера с какой-то девушкой. Х заметил:

— Знакомые?

— Да, это свидетель по одному делу… Кто это с ним?

Могла бы и не спрашивать, уже узнала сама, но поверить глазам было трудно. Карл Адлер вывел в центр… Петру! Девушка в маске, но Фрида хорошо помнила эту родинку на уровне ключицы, однажды Бритт при ней убеждала подругу удалить родинку, чтобы спокойно загорать и носить одежду с открытыми плечами.

— Не знаю… Здесь все под вымышленными именами. Ты боишься, что тебя узнают?

— Меня нет. Что с ней сейчас будут делать?

— Ну… она рискнула принять посвящение в клуб. Честно говоря, не завидую, потому что вступившая женщина становится общей рабыней.

— Ее можно остановить?

— Нет! — Х сжал запястье Фриды. — Это ее решение. Если захочет отказаться, то должна сделать это сама, просто сняв браслет, который ей наденут после посвящения. Ты не можешь протестовать, просто смотри. Я никогда не позволил бы тебе вступить в клуб.

— И сам не вступаешь?

— Имел такое намерение, но встретил тебя и отказался.

— Почему?

— Фрида, члены клуба носят браслеты, видишь? Мужчинам принадлежат все женщины с браслетами, причем делать с ними можно столь многое, что ты даже не представляешь. Но и женщина, если пришел один, может просто подойти и потребовать, чтобы ты ею занялся. Я хочу заниматься только тобой, но не хочу, чтобы на твоем запястье был браслет.

— Но ты же явно приходил сюда?

— Да. Для мужчин здесь высокий вступительный взнос и членские взносы тоже. Я хорошо владею многими девайсами, а потому им интересен. Мне, как мужчине, можно приходить, платить за вход, но не вступать в клуб, женщинам с браслетами вход бесплатный, но без браслета прийти просто так можно всего лишь раз. Если ты появишься еще, заставят пройти через вот это, — он кивнул на начавшееся над Петрой действо.

Пока они с Х беседовали, Адлер представил свою девушку, назвав ее Беллой:

— Но это имя вовсе не означает, что с ней можно нежничать. Белла согласна принять все условия нашего клуба. Так, малышка?

Малышка только кивнула, потому что рот был занят кляпом.

— А как же стоп-слово? — прошептала Фрида.

— Сегодня у нее нет на стоп-слово права. Сегодня твоя знакомая получит всего сполна. Пока не свалится без сознания. Дурочка.

— Ее надо остановить!

И снова его пальцы намертво сжали ее запястье:

— Не смей! Иначе окажешься там сама. Ее не убьют и даже не порвут, но запомнит на всю жизнь. Если переживет, то станет завсегдатаем клуба, если нет — снимет браслет, и дело с концом. Но она знала, на что шла. Поверь, ее партнер все рассказал, прежде чем вывести на середину, и даже показал видео предыдущих посвящений.

Пока Х объяснял, Петре прицепили на соски зажимы, а к ним явно тяжелые грузики, потому что даже издали видно, как девушка напряглась от боли.

— Ее немного накачали наркотиками и обезболивающим. Вытерпит.

— Ты видел посвящение?

— Да. Тебе повезло, что оно сегодня, обычно бывает скучней. Посвящают редко.

Петру поставили, перегнув через перекладину. Руками девушка оперлась на скамеечку, ноги врозь и прикреплены к стойкам, руки тоже за поручи. Грузики сильно оттягивали грудь вниз. Пояс прикрепили к стойке. Теперь она беспомощна. Во рту кляп, даже не закричишь.

— Сколько нас? — На вопрос Адлера мужчины подняли руки. Он пересчитал. — Восемь. — Похлопал Петру по выпяченному заду. — Тебе повезло, малышка. Терпи.

Каждый подходивший мужчина брал в руки плеть, и на ягодицах Петры появлялись две новые красные полосы. Но это не все, каждый пользовался одним из двух доступных отверстий Петры, предпочитали явно заднее. Даже кляп не скрыл вырвавшийся крик. Адлер наклонился к ее уху и что-то сказал. Больше криков не было…

— Что еще будет? — Фрида чувствовала, что начинает задыхаться. Возможно, если бы это была не Петра, все воспринималось легче…

— Потом она сделает минет всем членам клуба, причем и женщинам тоже. Потом еще выпорет тот, кто привел, причем по-настоящему, и унесет домой…

— Пойдем отсюда. Баста.

Х только кивнул и повел Фриду прочь.

Ей было плохо, совсем плохо. Сложилось сразу все — и собственная усталость от ненормальной жизни в последние недели, и постоянное напряжение, и боль, и увиденное, и понимание, что она оказалась не так уж далеко от увиденного. Пожалуй, еще шаг и… могла встать на место Петры?

Может, для того, чтобы не сделала этот шаг, Х и привел ее сюда?

Но было все равно, она больше не могла, никак не могла — ни вот так, ни даже наедине. Сев в машину, несколько мгновений сидела молча, потом вдруг сняла с пальца кольцо и положила его над бардачком:

— Баста.

— Что тебя испугало? Я никогда не позволил бы никому прикоснуться к тебе или испытать запредельную боль, никогда не опозорил бы и не потребовал невозможного.

— Я знаю, но больше не хочу…

Он только кивнул. Если бы Х просто обнял ее и крепко поцеловал, даже причиняя боль, если бы повез на их квартиру и выпорол, взял даже в грубой форме, она бы не сопротивлялась, но он ничего этого не сделал, просто свернул на их улицу…

— Ты свободна. Я обещал.

Машина стояла перед их домом. Накинув плащ на плечи, Фрида тихонько посетовала:

— Ты даже не снял маску…

Он просто повторил, не повернув головы:

— Ты свободна.

Хорошо, что Бритт нет дома, они с Магнусом где-то гуляют.