Лот (СИ) - Добровольская Галина

— Он знает? — спохватилась я. Почему-то даже страшно стало, словно я где-то накосячила, а теперь нужно оправдываться перед старшим братом.

— Если и знает, то не от меня. Но знает он обо всё точно. Я тебе скажу, что ему известно то, что неизвестно мне, и источник его информации — Демченко.

Вот коз-з-з-зёл! Неужели им всем мало того что они уже сделали?!

Дни потянулись за дня, и стали похожи друг на друга. Я старалась не выходить без причины из дома, посещала только следователя, к которому меня возил Паша, а также навещала Тиму, который шел на поправку, и вскоре должен был пойти на выписку.

Тима не стал как-то комментировать то, как я достала деньги. Брат ещё сильнее замкнулся в себе. Единственное что он постарался мне их отдать, сказав, что демон не взял с него ни копейки. Я же помня на что мне пришлось пойти, просто не могла их взять. В итоге было принято решение отдать всю сумму родителям, что Тима и сделал на очередной прогулке дойдя до банка. Больше по сути с братом беседы мы не вели, всё ограничивалось тем, что я приносила ему что-то из еды, и под его угрюмый взгляд всё это убирала в его тумбочку, его личной палате.

Да, демон позаботился, что бы Тиму разместили с комфортом, и он ни в чём не нуждался. Так же от врача я знала, что Матвей следит за состоянием моего брата, мониторе можно, так сказать. За это я ещё сильнее проклинала Демченко, ведь последние дни жила тем что старалась его ненавидеть, но увы, выходило у меня плохо. И я цеплялась за последнее что могла: лелеяла свою злость к нему за определённые прошлые поступки.

Так незаметно для меня пролетел месяц. Тима вернулся домой, нарушая моё одиночество, на которое я сама себя обрекла. Самым тяжелым было держать на расстоянии Дашу. Бывшая лучшая подруга из кожи вон лезла чтобы со мной связаться. Я понимала, что рано или поздно нам придётся с ней поговорить, но сейчас я не была готова морально, простить ей, простить им всем то, во что они превратили мою жизнь.

Так же морально я подготавливалась ещё и к суду, что предстоял в ближайшие дни. Максимову было выдвинуто обвинение попытке изнасилования. Что удивительно, кроме Тани, которая вообще не интересовалась не развитием ситуации не самой ситуацией, никто не постарался со мной пообщаться из семейки Максимова. Давление я ни откуда не ощутила, никто не требовал забрать своё заявление, никаких угроз, и прочего.

Но больше всего меня волновало скорое начало учебного года. Город у нас небольшой, и скрыть в нём что-то невозможно, так что о случившемся со мной, знал весь уневер, я в этом не сомневалась. От того ещё больше я боялась решения суда.

Но как бы я не тянула день, на которое было назначено первое заседание наступил. И я в который раз, как до этого день ото дня рассказывала всё следователю, рассказывала всё, но уже судье, прокурору, адвокату Макса, и тому народу что находился в зале заседания. Прокурор задал несколько стандартных вопросов из тех что мне уже задавал следователь. А потом его место сменил адвокат.

— Виталина Эдуардовна, скажите, а есть ли свидетели вашей встречи с обвиняемым на улице? — худощавый, высокий мужчина в годах, уже видимо за пятьдесят, с цепким взглядом под которым всё внутри замирало в панике приблизился ко мне.

— Я не знаю, — честно ответила я. Про подобное даже не думалась. — Думаю подобный вопрос лучше у следователя спросить…

— По материалам дела, увы, таковых свидетелей не нашлось. Что весьма странно, — вам не кажется? — промурлыкал адвокат. — Среди бело дня парень пристаёт к девушке, та отбивается и никого кто бы хотя бы заметил эту ситуацию…

— Протестую ваша честь, — раздался голос от женщины которая являлась прокурорам, — эта рассуждения адвоката, и думаю для них сейчас не время.

— Протест отклонён, — сказал судья, коим являлся лысеющий пожилой толстячок с морщинистым лицом, — думаю нам нужно дослушать то что говорит ваш коллега.

— Спасибо ваша честь, — лениво улыбнулся адвокат судье. — Среди бело дня и не одного свидетеля потасовки. А вы сказали, что ударили моего клиента сумкой по голове, где находился гаечный ключ. Выходит, это только с ваших слов обвиняемый последовал за вами против вашей воли. — Мужчина выжидательно уставился на меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Выходит, что так. Может просто плохо искали, — пробубнила я понимая куда клонит этот человек.

Меня охватила злость на то что он защищает этого ублюдка, да ещё пытается выставить меня лгуньей. Хотя понимала, что он просто выполняет свою работы используя все видимые и невидимые лазейки.

— Пока у меня всё ваша честь. Мой клиент готов дать показания, — елейно улыбнулся адвокат возвращаясь на своё место.

Меня охватило дурное предчувствие, а оно меня ещё никогда не подводило.

Мой папа в свободное время любит смотреть телевизор, и там по одному из каналов как раз часто была передача про суд. Точнее постановочные судебные заседания. И вот там обвиняемый в подобных преступлениях находились за решёткой, огороженной в самом зале, — здесь же отчего-то Максим сидел возле своего адвоката, несмотря на то что огороженное решёткой помещение имелось.

И вот сейчас Максимов просто поднялся со своего места, и молча взирал на судью. Адвокат задавал ему те же вопросы что и мне, на которые он отвечал из расчёта своего видения. В котором я сама желала близости с ним, а потом резко начала кричать, что он даже понять ничего не успел как его начали избивать. Потом адвоката сменил прокурор, и вот именно в тот момент я поняла, что нахожусь по сути на одном из постановочных заседаний.

— Скажите, обвиняемый, потерпевшая утверждает, что вы стали приставать к ней ещё на улице, как вы прокомментируете это?

— Нет, я подъехал на машине к Дому Виты, остановился и вышел увидев, что она как раз стой недалеко от подъезда, сказал, что хочу с ней поговорить и она пригласила меня к себе, — уверенно смотря на находившихся в зале, лгал Максимов.

— А обнаруженная на вашей голове шишка с внушительной гематомой сама появилась? — хмыкнула прокурор.

— Нет, я ударился обо что-то во время потасовки с Пашей.

— О чём свидетельствует осмотр места происшествия. На одной из ножек трюмо как раз обнаружена кровь моего клиента, что есть в материалах дела — дополнил адвокат.

— Из показаний сотрудников скорой помощи и сотрудников правоохранительных органов, что прибыли на место происшествия, обвиняемый лежал на спине, а значит травма должна быть на затылке, — проявила дедукцию прокурор.

— А из показаний свидетелей, нам известно, что мой клиент не потерял сознание после падения, а получил еще несколько ударов, от нападавшего на него человека. Он мог упасть и левым боком с запрокинутой в верх головой. Ведь из показаний тех же свидетелей, моего клиента как раз били по лицу…

В этот момент раздался стук молотка судьи, который призвал всех к порядке. После чего прокурор за неимением более вопросов к Максимову, вызвал других свидетели. Сначала это был Паша, а потом и Тамара со своим мужем. Увы они могли рассказать только то чему свидетелем стали. И если Паша сказал, что услышав крики, описал картину что предстала перед ним, то вот Тамара Николаевна и Аркадий Павлович появились в моей квартире уже когда Паша избивал Максимова. Конечно адвокат воспользовался момента и задал им наводящие вопросы. Ведь всё могло только казаться, а на самом деле… Павел только дополнил что Максимов уже давно имеет на меня виды, и даже пытался заполучить меня через моего брата. Дело получило новые материалы, и слушание дело было перенесено, давая нам всем отсрочку. Или же продлевая агонию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Следующее заседание состоялось через неделю, на котором был уже допрошен и Тима. И хоть в свидетелях был заявлен и демон, но его не допрашивали. Следствие не смогло привлечь его благодаря адвокатом его семьи. Да и видимо Сам Матвей не изъявил желания стать участником этого спектакля.

— Скажите потерпевшая, а где вы были двадцать пятого июля этого года? — адвокат Максимовых вновь захотел задать мне пару вопросов, и услышав этот внутри меня всё похолодело.