Драконья луна - Алан Троуп

– Ага, – говорит он в трубку и делает знак водителю, тоже здоровенному ямайцу, выключить музыку.

Первый верзила достает из кармана листок бумаги, смотрит на него, потом переводит взгляд на меня:

– Да, мисс, он похож на факс, который вы нам прислали.

Потом он с минуту слушает, в упор глядя на меня и изредка кивая:

– Да, глаза очень зеленые, как вы и сказали.

Он передает мне сотовый:

– Это тебя, приятель. Леди хочет поговорить с тобой.

Я беру телефон и отхожу в сторону от их машины. Двое ямайцев, не выключая мотора, продолжают наблюдать за мной и, видимо, ждут инструкций.

– Клаудиа?

– Питер я ничего не понимаю, но почему-то рада узнать, что вы это вы. Чем я могу вам помочь?

– Сначала расскажите мне о Генри.

– Он выглядел нормально те несколько раз, что я его видела. Был немного подавлен, но, кажется, вполне здоров. Последних новостей я не знаю. Питер, я имею в виду другого Питера, перестал привозить его на материк.

– А что произошло с Артуро?

Клаудиа тяжело вздыхает:

– Два дня назад папа уезжал с работы в свое обычное время. Если верить Йену, они с Питером, с тем, другим Питером, и Ритой, задержались, чтобы поработать над этим, как они его называют, «слиянием». Вы себе представить не можете, как папе не понравилась эта идея! Но Питер и Йен настояли. В общем, когда все осталъные уже ушли, папу нашли около его машины, в крови. Избитого, без сознания. Сначала они решили, что он мертв, но Йену удалось прощупать пульс. Полиция считает, что это было ограбление – деньги, что были у него с собой, исчезли. Но я сомневаюсь, чтo все так просто. Вам известно: папу не так-то просто ограбить.

– А что он сам говорит?

– Он все еще без сознания. Я связалась с его людьми. Они пытаются выяснить, кто это сделал и почему. Готова поручиться, что следы приведут к Тинделлу.

– Почему?

– Папа думал, что, если они с Йеном явятся к Питеру и вместе выскажут свое несогласие, им удастся убедить его отказаться от этого слияния. Но Йен отказался рисковать. Они с папой довольно сильно ругались и даже орали друг на

друга. Папа мне говорил, что дело дошло до угроз. Я киваю, хотя Клаудиа и не видит меня:

– Охотно верю.

– Кто этот другой Питер? – спрашивает она. – Как он может быть настолько похожим на вас?

– Клаудиа, вам, полагаю, известно, что некоторые вопросы, касающиеся нашей семьи, остаются

без ответа.

– Да, – подтверждает она, – папа в свое время ясно дал мне это понять.

– Скажем так: он родственник – и не слишком дружественно настроенный.

– Как скажете.

– Сейчас гораздо важнее, чтобы мы могли поскорее добраться до Майами и разрешить всю эту

ситуацию.

– Мы?

– Я теперь женат. Со мной моя жена, Хлоя.

– Чем я могу помочь?

Я прекрасно понимаю, что поддельные документы изготавливать уже некогда. А без них любой коммерческий авиарейс исключается.

– Кто-нибудь из ваших людей может нелегально переправить нас в Майами?

– Следующее судно уходит через две недели.

– Мне нельзя ждать так долго. Выясните для меня, какие туристские суда сейчас находятся в бухте Монтего и каковы их маршруты.

– Хорошо, – обещает Клаудиа. – Мне придется перезвонить вам.

– Прекрасно. Не могут ли ваши друзья на Ямайке оказать мне кое-какое содействие?

Я возвращаю телефон верзиле ямайцу. Он слушает Клаудию, кивает, повторяя:

– Ага, ага…

Потом отключается, снова передает сотовый мне, достает из «бардачка» батарейки к телефону и конверт.

– Тысяча долларов двадцатками, приятель.- Он дарит мне ослепительную улыбку.- Должно быть, ваша телефонная подруга души в вас не чает. Она сказала, что у вас для нас кое-что есть.

Открыв багажник, я говорю Хлое:

– Нам не удастся провезти через таможню твои травы. – Я передаю ящичек с травами и чемоданы ямайцу. – А так их доставят в Майами через несколько недель.

После того, как «СААБ» отъезжает, Хлоя, сложив руки на груди, смотрит на меня долгим неприязненным взглядом.

«Ваша телефонная подруга, должно быть, души в вас не чает»,- она повторяет слова ямайца, смешно передразнивая его выговор и интонацию.

– Она работает на меня, – сухо замечаю я.

Видно, что Хлоя не удовлетворена моим ответом.

Сотовый звонит через несколько минут после того, как мы выезжаем из Очо-Риос. Клаудиа сообщает:

– Можете оставаться там, где вы есть. «Королева Карибов» сейчас как раз в порту Очо-Риос. Лайнер отойдет в шесть. По расписанию у них остановка на Каймане, день в пути, прибытие в Майами утром.

Я смотрю на часы. Три часа дня. Если немного повезет, мы вполне успеем пробраться на борт судна.

– Вы можете поручить своим людям установить наблюдение за моим островом и за офисом,

чтобы мы были в курсе, что делает Питер, тот, другой Питер? – спрашиваю я Клаудию.

– Конечно.

– И еще, не могли бы вы на катере Артуро встретить нас у Западного рифа послезавтра?

– А почему у Западного рифа?

– Мне не улыбается проходить таможенный досмотр в Майами,- говорю я.- Западный риф – под

ходящее место, чтобы сойти.

Клаудиа возражает:

– Но судно там не останавливается.

Я вздыхаю. Если все пойдет так, как я планирую, нам будет неудобно выходить в Майами. Для нас с Хлоей улететь ночью с корабля – дело нехитрое. Но у меня нет ни малейшего желания объяснять это Клаудии. Ее не касается, каким именно образом я собираюсь пробраться на корабль. И как намереваюсь его покинуть.

– Ведь ваш отец предупреждал, вас, что будут вопросы, на которые нельзя получить ответы. Мне просто нужно, чтобы вы нас там встретили.

– Конечно. Как скажете. Это очень странно, но… я встречу, – говорит Клаудиа. – А что потом?

– А потом мы кое-кого навестим.

На мою просьбу развернуться и ехать обратно Хлоя холодно интересуется:

– Зачем? Тебе твоя подруга велела?

Я бросаю на нее раздраженный взгляд. Ревность в небольших дозах придает отношениям остроту и вызывает умиление, но, по-моему, с меня достаточно.

– Почему из всех женщин ты выбрала именно эту, чтобы приревновать меня?

Моя невеста недовольно пожимает плечами:

– Мне не нравится, что ты строишь с ней планы, не обсуждая их со мной. Только не говори мне,

что ты никогда не спал ни с одной из них! Дерек хвастался, что у него их было не меньше сотни.

– Во-первых, я не Дерек, – говорю я. – После Элизабет это было только один раз, и я сожалею о нем. И уж конечно, это была не Клаудиа. А сейчас нам надо ехать обратно в Очо-Риос, потому что оттуда скоро отойдет судно, на которое мы должны успеть.