Князь мертвецов-2 - Илона Волынская

Было неожиданно больно. И дыхание перехватило. Он еще полежал мгновение, потом с трудом подобрал под себя руки и наконец сел, по-турецки подогнув колени и потирая ушибленную грудь.

Он сидел на ковре, таком же, как дома, когда мама еще была жива, и смотрел в сад сквозь высокую стеклянную дверь, такую же, какая была в поместье бабушки Белозерской. Правда, здешняя дверь - без ручки и плотно впаяна в стену, так что не понять, где заканчивается стекло и начинается камень.

За окном оказался уже виденный им сквозь стекло песочных часов двор. Теперь Митя понял, что изображение все же не было неподвижным: нападавшие уже ворвались во двор, а паро-беллумы защитников окутали клубы пара, и сверкнул огонь. Голова того, кто лежал на земле, перекатилась набок, а мальчишка в картузе высунулся из-за угла целиком.

Митя его знал! И даже знал, что не мальчишка то вовсе, а девчонка!

Не было ни звука шагов, ни шелеста юбок, ни тени, но Митя вдруг понял, что за спиной у него кто-то есть. Стоит и пристально глядит в затылок немигающим взглядом.

Он не встал, только выпрямился до хруста в позвоночнике. Та, что стояла у него за спиной, неспешно пошла по кругу. Мимо медленно проплыли черные юбки с белой пеной кружев, и он почти ткнулся носом в шелка, едва заметно пахнущие ладаном и сухой пылью. И уставился на выглядывающие из-под них носки черных с серебром туфелек.

- Теперь-то я могу на тебя посмотреть - ведь я уже умер, - не поднимая глаз, спросил Митя.

- Посмотри, - прошелестел свистящий вымораживающий шепот, и рука в черной кружевной перчатке взяла его за подбородок, заставляя поднять голову. Он на миг зажмурился, а потом распахнул глаза широко-широко. Дворянин и светский человек должен бестрепетно глядеть в глаза смерти. Даже если это не просто смерть, а ... Смерть.

Трепета и впрямь не было. Жгучая, отчаянная, совершенно детская злоба вспыхнула в его душе. Он вскочил на ноги, и глядя в глаза Мораны-Темной, самой страшной и грозной из Великих Предков, заорал совершенно по-детски:

- Ты не смеешь! Не имеешь права! Кем бы ты ни была - ты не смеешь сперва отнять ее у меня, и у отца ... А потом являться ко мне в облике моей матери! Которую ты убила ради своих... - и с бесконечным презрением припечатал. - ... высших целей!

Тонкие, будто углем нарисованные брови на бледном лице Рогнеды Меркуловой, урожденной княжны Белозерской, поползли вверх. Митю одарили взглядом сверху вниз - Великие Предки, он помнил этот взгляд, так смотрела мама, когда он ленился и делал вид, что не понимает урока! - и свистящий бесплотный голос прошелестел:

- Что за глупости ты себе выдумал, мальчик мой. У тебя никогда не было и не могло быть иной матери, кроме меня.

- Ты врешь! - выкрикнул он. - Врешь! - и тут же смутился. Кричать такие вещи даме столь ... знатной. Хотя можно ли считать одну из Великих - знатной дамой, если за ней не стоит вереница предков, а она сама - Предок? В любом случае — это очень дурной тон, а светский человек должен быть безупречен даже в ненависти. Особенно в ненависти!

Митя выпрямился так, что лопатки свело, и вскинул подбородок. И очень постарался сделать лицо невозмутимо-непроницаемым.

Его одарили еще одним взглядом: тяжелым, как могильная плита, и страшным, как она сама:

- Разве Смерть может лгать? - прошипела она.

- Я убежден в вашем всемогуществе, сударыня, - он чуть склонил голову - уважительно, но не раболепно, а она ... она вдруг расхохоталась, ярко и звонко, как девочка, и протянула:

- Наглеееец! Весь в отца, - подобрала юбки и изящно опустилась в кресло - кружева ее платья накрыли ковер с асфоделиями морозными узорами. – Мальчик мой, и как же ты, по-твоему, появился на свет?

Снова рассказывать, как недавно Ингвару? Но тот, по-крайности, и впрямь не знал, откуда Истинные князья берутся! Митя раздраженно отвернулся.

Сквозь стекло двери отчетливо видны были хвосты пара за летящими из окон пулями. Один из нападающих запрокинулся, будто вот-вот завалится навзничь. Глаза его неподвижно глядели в пустоту, а в середине лба зияло черное пятно. Выскочившая из-за угла девчонка в мальчишеских тряпках замерла на бегу, а руки ее тянулись к тому, кто лежал на земле.

Смотреть на это ... этого ... лежащего ... было даже хуже, чем рассказывать, и Митя заложил руку за спину, будто отвечая урок, и заговорил занудным тоном:

- История не сохранила подобных сведений о наших собственных Великих Предках, но еще древнегреческие ученые установили, что их олимпийцы, в те времена почитаемые богами ... - пришлось приложить усилие, чтоб не покоситься на нее при этих словах: разозлится или нет? - Вселяются в тела смертных в момент зачатия. Пример: Посейдон, вселившийся в царя Эгея, чтобы зачать Тезея, или Зевс в Агамемнона для зачатия Геракла ...

- Я вижу, что отец позаботился о твоем образовании, но учителя истории мог бы подобрать не столь академичного! - процедила она. - Который задался бы вопросом... ну хотя бы о троянце Энее, если уж собственных Великих Предков никто за тысячу лет спросить не удосужился!

- А что - Эней? - обиженно пробормотал Митя: он тут умер, между прочим, а она древней историей развлекается! Конечно, для нее смерть — это рутина, а для него - все же потрясение. Он первый раз в жизни умер - и никакого сочувствия! А еще в матери набивается!

Морана-Темная подалась вперед и улыбаясь так, будто знала каждую его мысль – и посмеивалась! - прошептала:

- Те же древнегреческие ученые установили, что его матерью была Афродита. И родила она сама.

- И что?

Эдакие изыски, может, Ингвару интересны, или еще кому, а вот он гораздо больше любопытствует, что с ним самим дальше будет.

За стеклом погромщики раззявили рты - орали что-то, один заваливался на спину с дырой во лбу, а девчонка в мальчишеских лохмотьях подхватила подмышки то ... того ... кто лежал на земле и поволокла его в укрытие, за дворовой сортир. Голова у него ... у тела ... некрасиво болталась, а каблуки сапог жалко скребли по земле.

Митя снова торопливо отвернулся. И наткнулся на неодобрительный взгляд. Все же, когда на тебя неодобрительно смотрит Смерть, это