Убить перевертыша - Владимир Рыбин

- Ну, теперь все!

И тут же почувствовал, что кто-то на него смотрит. Огляделся и похолодел: на площади в окружении запыленных машин стояла чисто вымытая "Вольво" и из ее раскрытого окна кто-то махал ему рукой. Подойдя, Сергей увидел круглую физиономию Костика.

- Привет, - сказал он, стараясь придать голосу беззаботность.

- Привет. Это вы или не вы? С усами...

Только теперь вспомнил Сергей о своих усах и ужаснулся: вот бы домой заявился в таком-то виде!

Не отворачиваясь, он содрал усы, сунул в карман.

- Это так, для красоты.

- А-а, - сказал Костик, почему-то не удивившись этому маскараду. Давно приехали?

- Только что. - Он махнул рукой на электричку, все еще стоявшую у перрона с раскрытыми дверями.

- Да, да, вчера вас еще не было, я спрашивал.

- Кого-то встрачаете?

- Вон ту цацу. - Костик показал на девчушку лет шести, в розовом платьице, идущую об руку с пожилой тетей. - В Калининград ездили.

- В какой Калининград?

- Да в наш, в наш, четыре остановки на электричке. В бассейн ездят.

- На электричке? Почему же не на машине?

- Еще баловать...

- А вы, значит, встречаете?..

Он не знал что еще говорить, все тянул с главным. Но Костик сам и выручил.

- А я испугался, как узнал о гибели "Неринги". Вы же там... Мне сообщили, что представитель прибыл, а потом...

- Там был другой представитель.

- Я же не знал. Очень рад, что у вас все в порядке.

- В порядке? А груз?..

- Груз застрахован. Еще неизвестно, что лучше. Да вы садитесь в машину, поместимся.

- Дойду. Мне еще в магазин зайти.

- А, ну да... Завтра жду вас.

По пути домой Сергей купил коробку конфет, тщательно осмотрел ее со всех сторон. А то ведь наши конфетчики приспособились свою продукцию маскировать иностранными надписями. Что дочке купить, так и не придумал. Разозлился и купил вторую точно такую же коробку. Дома, конечно, удивятся, поехидничают насчет его небогатой фантазии. Но Ленка и обрадуется, утащит конфеты к себе в комнату, будет втихаря поедать их.

Чем ближе подходил он к дому, тем больше грызла совесть: все-таки за границу ездил, а будто дальше Рижского рынка не уезжал. И все же теплей становилось на душе: домой вернулся. После стольких-то передряг.

Постоял у подъезда. Все тут было как прежде. Машины одна к другой, "ракушки" вразброс по всему двору, баки для мусора, как всегда, переполненные, ребятишки визжат возле давно поломанных качелей...

- Ну, кажется все, отмаялся!

Но тут же и настигла очередная напасть: лифт не работал. Пришлось тащиться пешком на седьмой этаж. Еще дорогой решивший заявиться домой без шума - потому и не позвонил из Москвы, не предупредил - он достал ключ. Но ключ в замок не вставлялся - мешал другой, вставленный изнутри. Пришлось звонить. Раз и другой. К двери никто не подходил. Он постучал и опять безрезультатно. Все это сначала удивило, а затем встревожило. Даже кольнула ревность: - жена заперлась? Или это Ленка куролесит со своими ухажерами?

Сергей припал ухом к двери, услышал шорохи: дома кто-то был.

- Таня! Ленка! - позвал он в щель, где дверь неплотно прилегала к косяку. Сколько раз собирался заделать эту щель да все руки не доходили. И вот теперь она пригодилась.

- Кто это? - пропищали за дверью. Голос вроде бы знакомый, но явно не Танин и не Ленкин.

- Да я же, я, Сергей. Чего ты заперлась?

- Кто?

- Не узнаешь, что ли?

Замок тихо щелкнул, дверь приоткрылась, и Сергей увидел... Эмку.

Окатило ознобом. Он потряс головой, видение не исчезло. Эмка была в длинном халате жены, в тапочках на босу ногу, будто только что вылезла из ванны.

Он переступил порог и повернулся закрыть дверь. И подумал, что не иначе сходит с ума, если в собственной жене чудится другая. А когда повернулся, снова увидел перед собой Эмку.

- Ты?!

- Приехала вот. Самолетом. Еще вчера...

- А Таня где?

- На работе.

- А Ленка?

- Удрала куда-то.

- А ты чего заперлась?

- Боялась. Таня сказала: никому не открывать. А тут звонят, стучат в дверь.

- А если это я?

- Таня сказала: у тебя свой ключ.

- Так ключ же изнутри в двери. Не открыть снаружи.

- Забыла я...

Больше он не дал ей ничего сказать, обхватил за плечи, ткнулся носом в теплую щеку, задохнулся...

Что было потом, не запомнил. Читал в романах о беспамятстве, охватывающем мужиков, да и баб, наверное, тоже в определенные моменты, не больно-то верил. А тут у самого...

Пришел в себя внезапно, увидев возле кровати черный чемодан, точно такой же, какой увез Кондратьев. Мелькнула мысль: не снится ли все это? Дотянулся рукой, потрогал чемодан. Затем потрогал Эмку. Под пальцы попалась шелковая кожа бедра, вдрогнувшая, напрягшаяся.

В дверь зазвонили, длинно, настойчиво, и забарабанили кулаком. Эмка вскочила, заметалась по комнате, хватая вещи.

- Жена, наверное!.. Или дочка!..

Сергей прыгал, не попадая ногой в штанину.

- Не-ет, они так не стучали бы. Иди на балкон, я разберусь.

На ходу застегивая рубашку, он подошел к двери, прислушался. За дверью кто-то шевелился, вздыхал, переступал с ноги на ногу. Затем опять заверещал звонок.

- Кого надо? - крикнул Сергей и на всякий случай отступил в сторону.

- Серега? Открой. Это я, Мурзин.

Голос вроде бы похож, только какой-то хриплый. Что-то непонятное творилось. Сначала Эмка, как наваждение, теперь Мурзин. Поглядеть бы в глазок, да нету глазка. Собирался поставить, да все руки не доходили.

- Кто?

- Мурзин. Ты чего, не узнаешь? Это я охрип, пива холодного выпил.

Сергей сообразил вдруг, что таким образом, беседуя через дверь, можно дать Эмке время одеться. Да и самому надо опомниться.

- А ну скажи, о чем я рассказывал, когда последний раз был у тебя?

Человек за дверью выругался и засмеялся. И закричал в щель:

- Ты мне морочил голову своей теорией об общинах.

- Правильно.

- Так открывай, если правильно.

- Сейчас.

Он еще заглянул в комнату. Эмка, уже одетая, набрасывала покрывало на постель.

Мурзин шумно ворвался в прихожую, заговорил громко, возмущенно:

- С утра тебя жду, топчусь возле дома. Звонил в дверь, не открывают...

Эмка встала в балконных дверях, тоненькая, аккуратно одетая, будто ничего и не было. Мурзин умолк, ошалело уставился на нее.

- Кто тебе сказал, что я приехал? - спросил Сергей.

- Здрасьте. Ты же звонил с дороги. И Федор звонил.

- Кондратьев? Когда?

- Сразу после тебя. Вы будто договорились.

- Он же... - Сергей осекся.

- С ним все в порядке. Он звонил из польского города Слупска.

- Как он туда попал? - удивился Сергей.

- Спасли польские рыбаки. - Мурзин оглянулся на Эмку и сел на стул, добавил, понизив голос: - А в чемодане оказалась туфта. Он просил срочно найти тебя.

- Как туфта?!

Сергей посмотрел на Эмку, все стоявшую в балконных дверях, и она поняла его, перешагнула порог, бесшумно ступая босыми ногами по паркету, проплыла мимо них и закрылась в ванной.

- Ну, даешь! - восхитился Мурзин. - Где откопал такую? Извини, что помешал. Знал бы, не врывался, погулял бы на улице.

- Как туфта? - снова спросил Сергей.

- Не знаю. Говорит, какие-то старые газеты.

- А мы-то старались. За этим чемоданом и другие охотились, чуть меня не укокошили. Кондратьев выручил. За мной гнался Пауль, оказавшийся каким-то Маковецким.

- Кем?! - заорал Мурзин.

Он вскочил и так и стоял, пока Сергей рассказывал, как все было. И про Клауса, который погиб из-за него, и про Хорста Фогеля, испугавшегося неизвестно чего, а потом отдавшего чемодан Эмке. В подробностях расписал сцену в лесу, когда... если бы не Кондратьев...

- Ты точно расслышал фамилию? Маковецкий?

Мурзин стоял перед ним какой-то взъерошенный и левая щека его недобро подергивалась.

- Вроде бы точно.

Ожесточенно, обеими руками, Мурзин потер виски и уставился в окно, за которым голубело небо. И вдруг оживился.

- Значит, этот чемодан тебе передала Эмка?

- Ты что?! - взвился Сергей. - Уж лучше меня подозревай.

- Я не подозреваю. А надо бы проверить.

В ванной что-то вдруг упало и разбилось, дверь распахнулась, и Эмка, неузнаваемая, с блестящим лицом, намазанным какой-то косметической дрянью, явилась перед ними. Длинное махровое полотенце, висевшее у нее на плече и достававшее чуть не до пола, создавало впечатление какой-то театральности.

- Ты думаешь, чего я прилетела?! - Она смотрела в упор на Сергея, и глаза ее были злы. - Он чемоданы перепутал, вот что!

- Кто?

- Хорст Фогель. Темно, говорит, в подвале, вот и перепутал, не тот мне отдал. А я же поняла, что чемодан для тебя дороже меня...

- Чего болтаешь?..

- Неправда разве? Вон он, привезла я.

Эмка кинулась к кровати, вытолкнула черный чемодан на середину комнаты.

И столь же порывисто подался вперед Мурзин, схватил чемодан, подергал замки.

- Вы его открывали?

- Так цифры же там, а Фогель их забыл.

- Ай, молодчина! Какая же вы молодчина!..