Черта: прогулка по грани - Мария Захарова

Укоряя себя и старательно гоня мысли о ней прочь, послушник вновь преклонил колени. Губы его беззвучно зашевелились, произнося знакомые слова молитвы, но привычное спокойствие не снисходило на метущийся разум. Искрящиеся на солнце волосы и стройный девичий стан все также не шли из головы.

29

— Тебе как, покрепче? — его губы кривились в усмешке, а в глазах сияло лукавое пламя, зажегшееся в преддверии очередной каверзы. — Или опять "ослиную мочу" употреблять будешь?

— Уж лучше она родная, чем твое пойло, — отозвался сидящий напротив, организовав себе бутылку светлого сухого. — Понимал бы чего в напитках прежде, чем предлагать.

— Ах, ну конечно! — ухмылка стала шире. — Ваша светлость гурманить изволит?

— Так по статусу положено, не то, что некоторым, — пригубив вино, мужчина отправил ответную шпильку. — А что это мы вдруг по сельским барам пошли? — со скрытым подначиванием спросил он у антипода, намекая на иные злачные места, славящиеся большей откровенностью — Али интерес к горяченькому пропал?

— Ой, ли. Это мы всегда пожалуйста, вот только там не водятся благочестивые субъекты, коих можно растлить при желании. И так все по кривенькой ходят.

— Аааа, теперь понятно, — протянул его собеседник, сообразивший, наконец, о причине полученного приглашения. — Значит, на верующих нацелился?

— Ну, а на кого еще? — согласился оппонент. — На них родненьких. Точнее на одного единственного. Да и не твой он еще. Только собирается приобщиться к нимбоносной массе.

— Как не стыдно? — с укоряющей гримасой отозвался мужчина, по-новому наполняя опустевший бокал. — Что ж ты маленьких обижаешь-то?

— Знаешь же, терпеть не могу чрезмерно правильных. А этот, ну до противного…

Он не договорил, а, взяв с блюдца кусочек горького шоколада, с видимым удовольствием отправил его в рот. Взгляд пробежался по пустующим столикам и остановился на входных дверях.

— А вот и моя красавица пожаловала. Глянь, какая стала! — чуть ли не промурлыкал он, кидая провоцирующие взгляды в сторону вошедшей в бар девушки. — Такой и отказать… Силенок не хватит!

Второй из сидящих за столиком мужчин обернулся, чтобы оценить ту, на которую указывал собеседник.

— Хм… Кардинально ты ее, — выдал он свой вердикт, охватив взглядом стройную фигурку.

— Стараемся, — протянул в ответ оппонент, скалясь, словно облопавшийся сметаны кошак — за ушком почеши и замурлычет.

— Оно и видно. Бедняга, — пожалел подопечную антипода собеседник, возвращаясь к дегустации содержимого своего стакана.

— Завидуешь?

— Было бы чему. Перекрасил и переодел — велик труд.

— А совратил?

— Это еще доказать надо, — не согласился второй, хитро подмигнув. — Вот как выиграешь…

Как Вадома и предполагала, названный брат ей не отказал. Пока он уплетал тосты на кухне, девушка поделилась своей проблемой, и хоть мужчина не оценил ее важности и глубины, отвезти в нужное место согласился. Так, проведя примерно полтора часа за доверительной беседой, парочка рассталась, договорившись созвониться поутру. "Будь готова. Как с работой разберусь, позвоню", — сказал он ей напоследок. Она согласно кивнула прежде, чем закрыть за ним дверь.

К десяти утра Вадома была уже при параде и то и дело бросала нетерпеливые взгляды на телефон. Благо, состояние матери окончательно стабилизировалось, и нужда волноваться еще и за нее отпала. Конечно, старая цыганка, узнав о планах дочери, принялась симулировать вернувшееся расстройство, но девушка быстро ее раскусила, и Надья вынуждена была отступить, пусть и неохотно. Недовольное брюзжание родительными сопровождало Вадому на протяжении всех сборов, и даже сейчас, когда с минуты на минуту должен был раздаться долгожданный звонок, мать не оставляла попыток вразумить дочь и заставить ее отказаться от игр с судьбой.

Едва знакомая трель возвестила о прибытии транспортного средства, юная гадалка, схватив сумку, сорвалась с места. Устроившись на переднем пассажирском сидении, она принялась благодарить своего спасителя, но заметив его смурное настроение, оборвала радостные излияния и поинтересовалась:

— У тебя все хорошо? Плохо выглядишь.

— Вот так комплимент, — отозвался мужчина, но уже с легкой улыбкой на губах.

— Простая констатация. Случилось что-то?

— Ничего неожиданного, — ответил он, глядя на дорогу.

— Личное?

Осунувшееся лицо и темные круги под глазами тревожили девушку. В подобном состоянии она видела его лишь однажды, после смерти родителей, которая надолго выбила его из колеи.

— Самое что ни на есть, — признался он.

— Девушка?

— М-м-м…

— Хочешь, посмотрю? — предложила она на всякий случай. Ответ ей был известен заранее.

— Вот еще, — отмахнулся он. — Я с твоими сверхспособностями дел не имею.

— Как скажешь, — ничуть не обидевшись, согласилась Вадома.

Они уже не раз разговаривали на эту тему, и итог всегда был один и тот же. Категорическое "нет" ставило точку на всех ее попытках заглянуть в его судьбу, а потому девушка попусту сменила тему разговора.

— Как сестра? Я давно ее не видела.

— Я, собственно, тоже, — мужчина посигналил прозевавшему зеленый сигнал светофора автолюбителю прежде, чем с усмешкой признаться. — Я тут недавно в черный список угодил и, боюсь, в ближайшее время реабилитироваться не получится.

— Что такое? Опять какое-нибудь важное событие пропустил? — рассмеялась девушка, помня о его безалаберном отношении к эпохальным датам.

— Откуда ты знаешь? — мужчина с заговорщическим видом подмигнул, признавая ее право на подначку.

— Это же ты, — протянула в ответ Вадома, забавляясь этой привычной для обоих игрой.

— Ах, ну конечно. Если речь обо мне, значит, сразу вспоминается бестолковый субъект, который не в состоянии запомнить день собственного рождения.

— Что поделаешь, если у тебя дырка в голове.

— Дырища, скорее, — рассмеялся мужчина.

Они замолчали на некоторое время, думая каждый о своем, а затем он поинтересовался:

— Слушай, я вот все размышляю, что ты собираешься делать, когда найдешь свою проклятую?

— Попробую поговорить, если получится, — призналась Вадома, которая сама толком не представляла, что из всей этой затеи выйдет.

— Попробуешь? А она слушать то будет? Насколько я понял, в прошлый раз у тебя не особо получилось.

— Я должна попытаться.

— Угу, то есть правильно я себе три отгула выписал. Попытаться — звучит очень неопределенно по срокам. Кто-то же должен тебя обратно в город доставить, ну и эту твою запутавшуюся держать, чтобы не удрала.