Тайная стратегия развала СССР - Петер Швейцер

В конце 1984 года администрация Рейгана начала терять терпение из-за войны в Афганистане. При внешнем спокойствии существовало опасение, что Советы в конце концов выиграют эту войну, а американская помощь может послужить лишь продлению советских усилии. Члены Совета национальной безопасности Джон Пойндекстер и Роберт Макфарлейн проявляли больший оптимизм, верили, что, возможно, удастся вытеснить Москву из Афганистана, хотя для движения сопротивления это был трудный год. Война ожесточалась, потому что Советы в большей мере использовали авиацию и больше, чем раньше, бомбили цели моджахедов. Широкомасштабное наступление длилось все лето. Даже если Москва вовсе не стремилась к победе на фронте, для движения сопротивления это очень изматывающая военная кампания. Жертв было больше, чем в 1983 году. Массовые бомбардировки значительно уменьшали число мирных жителей, которые разбегались в Пакистан или Иран. Таким образом, ликвидировалась поддержка моджахедам. Все больше грузов нужно было перевозить по суше с пакистанских баз, что требовало сверхчеловеческих материально-технических усилий. Генерал Ахтар из пакистанской разведки был полон самых худших предчувствий насчет усиления советских операций с приходом очередной весны. Он без обиняков говорил Вашингтону: моджахеды могут выиграть лишь тогда, когда получат необходимую материальную поддержку.

Члены рейгановской администрации при сотрудничестве некоторых конгрессменов прилагали все усилия, чтобы поддержать движение сопротивления. Рейган поручил Роберту Макфарлейну, чтобы в 1984 году он отнесся к Афганистану как к приоритетному делу. Помощь моджахедам должна быть удвоена благодаря широкой поддержке в конгрессе.

Ахтар и Мохаммад Юсеф вели часть этой войны при минимальном бюджете. Это была самая большая тайная война в американской истории, ценой в 100 миллионов долларов ежегодно. Но численность Советской армии в Афганистане достаточно большая, а применяемая ею тактика — жестока. Зимой 1984/85 года Юсеф хотел предпринять несколько атак на Кабул. С военной точки зрения это был выполнимый и стратегически продуманный план, но такие планы никогда не реализовывались. «В конце концов все сводилось к деньгам, — вспоминал Юсеф. — Хватало ли нам денег на дополнительные перевозки боеприпасов или на более теплую одежду? К сожалению, могу ответить: «Нет». У большинства партизан не было зимней одежды. Финансовые трудности заставляли Юсефа почти ежедневно принимать трудные решения: что купить, оружие или одежду? Однако всегда считалось, что оружие важнее.

Ахтар сказал Вашингтону, что может существовать определенная уловка. Изменение советской стратегии означало новое оживление военных действий. Но это был также признак отчаяния. Потери, которые до сих пор Советский Союз както переносил, сейчас стали невыносимы. Серьезное увеличение финансирования ЦРУ движения сопротивления будет означать не только больше оружия и снаряжения, но также обучение и снабжение. Полагали, что новые поставки серьезно затруднят жизнь Москве.

Дополнительные средства, ранее добытые Кейси на обучение, были хорошо использованы. Стратегия интенсификации действий моджахедов в северных провинциях доставляла Советской армии множество хлопот. Она связывала значительные силы для охраны дорог снабжения. А моджахеды тем временем стучались в ворота советской Средней Азии.

Специально обученные моджахеды начали добиваться значительных успехов уже через несколько месяцев. Было организовано несколько атак на хорошо охраняемую многочисленным гарнизоном базу в Баграме. Было уничтожено на земле около 20 самолетов с помощью установок для запуска 107-мм ракет, подаренных китайцами.

Специальные подразделения также брали на мушку советское военное начальство в Кабуле. В 1983 году там погибло шесть высших советских офицеров. В 1984 году эта цифра стала вдвое больше. Кроме того, моджахедов готовили к броску на советские военные объекты в столице. ЦРУ при помощи ISI доставляло все необходимое снаряжение. Китайские ракетные установки с радиусом поражения от четырех до шести миль, подкрепленные подробными спутниковыми снимками, поставленными США, забрасывали в середине 1984 года тысячами снарядов советские и афганские военные объекты, а также офицеров КГБ и афганской разведки. В результате это весьма подорвало моральный дух советских офицеров.

Однако Пакистан хотел быть уверенным, что советские офицеры в Кабуле нервничают, поэтому направил Кейси довольно необычную просьбу. Генерал Ахтар просил снайперское оружие, чтобы моджахеды могли убивать советских командиров и генералов. ЦРУ указывало им дома и офисы самых важных советских генералов и следило за каждым их движением. Фиксировались также все передвижения прибывающих с визитом руководителей из Москвы и Ташкента. Попасть в них из снайперской винтовки было очень просто, используя все данные разведки. Кейси с военной точки зрения нравился этот замысел, но это было весьма щекотливое дело: винтовки служили бы убийству, а приказ президента запрещал американскому правительству вмешиваться в ликвидацию заграничных деятелей.

Кейси обсудил эту проблему с юристами ЦРУ и Совета национальной безопасности в начале 1985 года. Юристы испугались, аромат «убийства» был слишком силен. Кейси обеспокоился. Ведь это война, доказывал он, какая разница между доставкой снарядов для убийства офицеров на поле битвы и доставкой для такой же цели винтовок? Разница заключается в преднамеренности, ответили юристы. Если мы будем доставлять винтовки для убийства советских генералов, то нарушим президентский указ об убийствах. Вы можете оказаться за решеткой.

Скорее всего, Кейси проигнорировал эти предупреждения. «Итак, если кто-нибудь когда-нибудь поинтересуется, то не надо ему объяснять, что это снайперские винтовки для убийства, нужно сказать, что это охотничье оружие, — заявил он. — А на что получатели будут охотиться, сие уже зависит от них, а не от нас».

Высшие чиновники Совета национальной безопасности спорили по поводу этого предложения целые месяцы. Наконец было послано около сотни винтовок и моджахедов обучили, как они должны с ними обращаться. Но США не дали разведданных о передвижениях советского военного персонала.

Администрация Рейгана, стремясь достигнуть своей цели в Афганистане, проводила в конце 1984 года интенсивную пропагандистскую кампанию в советской Средней Азии. Совместно с Пакистаном, Китаем и Турцией она призывала местных жителей к сопротивлению советской власти. «Распространение литературы за границей, в советской Азии, стоило немалого труда и должно было служить пробуждению несогласия», — вспоминал Джон Пойндекстер. США отвечали за проведение этой операции из Пакистана, а проводили ее члены афганского движения сопротивления и агенты пакистанской ISI. «Мы сыграли свою роль в поддержке антикоммунистических движений в советской Средней Азии, — отмечал Мохаммад Юсеф. — Кроме переправки пропагандистских материалов у нас были подпольные радиостанции. ЦРУ доставляло передатчики и материалы для радиопередач». 

Глава 15. В игру включается М. Тэтчер. «NSDD-166»

Через шесть недель после убедительной победы на выборах Рональд Рейган принимал гостя, с которым сближала его личная дружба и духовное родство. В Вашингтон прибыла премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер, чтобы обсудить ряд проблем. События в Советском Союзе занимали одно из первых мест в этом обсуждении.

Они встретились с несколькими приближенными сотрудниками президента в его летней резиденции в Кэмп-Дэвиде среди зеленых холмов штата Мэриленд. Царила свободная атмосфера, президент и госпожа премьер-министр обращались друг к другу по имени. Тэтчер проинформировала Рейгана о переговорах, которые она провела 16 декабря с восходящей звездой советской номенклатуры Михаилом Горбачевым. «Этот человек производит впечатление», — сказала она Рейгану. В отличие от всех ранее известных ей советских руководителей, Горбачев выразил обеспокоенность, что американский Совет национальной безопасности считает застой советской экономики полезным для американских интересов. При этом он цитировал сообщения американской печати о тайных документах, которые стали известны широкой общественности. Он также выразил обеспокоенность программой СОИ и, по словам Тэтчер, сообщил, что «Москва любой ценой хотела бы прервать работу над этой программой». Рейган внимательно слушал, поскольку считался с мнением госпожи премьер-министра.

Вскоре разговор перешел на СОИ и планы администрации. Тэтчер впервые имела возможность выслушать непосредственный и искренний рассказ Рейгана о СОИ. В то же время она заметила, с какой страстью и заинтересованностью говорит президент об этой программе. Он объяснил, что Стратегическая оборонная инициатива в последнем варианте будет международной системой и что в конце концов даже Москва может иметь к ней доступ, потому что речь идет о благе для всего мира. Тэтчер не разделяла такой провидческий подход, но выразила поддержку американской программе. Затем задала несколько вопросов по программе исследований и влиянии, которое может оказать эта система на стратегическое ядерное равновесие.