Сценарист (СИ) - Син Айкава

И тут уже пришла очередь парня усмехаться, ибо он смог предугадать данный поворот событий.

— Тогда попробуй отразить и это, — произнёс он, после чего, использовав нужную способность, клонировал свою атаку, направив в противника уже не один шар, а целых пять, и все с разных направлений.

«Это будет самый мощный взрыв из всех возможных. Вероятно, половина города превратится в руины, но плевать. Уничтожу всё к чертям, но жизни его лишу!», — ухмыльнулся подросток, почти достигший своего лимита, использовав клонирование столь мощной атаки.

Шары стремительно приближались к Все За Одного, сверкая яркими вспышками и создавая вокруг себя вихри воздуха. Их мощь была настолько велика, что земля под ногами начала трястись, а окрестности заполнились грохотом. ВЗО встал в оборонительную стойку, не спуская глаз с атакующих сфер.

В следующее мгновение по каждому шару прошёл разрез, и все они просто испарились, не успев взорваться. Мощные энергетические сферы, казавшиеся неодолимой угрозой, рассеялись в воздухе, оставив за собой лишь лёгкий запах озона. Взрыва не было, и яркая вспышка, которой ожидал подросток, так и не произошла. Вся накопленная сила растворилась без следа.

Он был потрясён. Его глаза расширились в шоке, зрачки дрожали от ужаса. Тело замерло, мышцы напряглись до предела, словно бы он стал статуей. Он не мог пошевелиться, не мог даже выдохнуть. В его голове крутилась лишь одна мысль о том, что его план потерпел крах.

— Ты проиграл, Син Айкава, — произнёс Все За Одного, наблюдая за растерянностью юного злодея.

Затем, подняв руку и тут же резко её опустив, он произнёс:

— Мировой разрез.

— Осторожно, Син! — раздался девичий голос сбоку от парня, который даже не успел ничего понять.

Кто-то резко оттолкнул его в сторону, и Айкава рухнул на землю, чудом избежав атаки. Он мгновенно осознал, кому принадлежал этот голос, и, повернувшись к его источнику, надеясь увидеть знакомое улыбчивое лицо.

Но увидел нечто ужасное, что заставило его сердце сжаться от ужаса и страха.

Тога, пришедшая на помощь в нужный момент, была разрезана на две части. Верхняя половина её тела рухнула на землю, её глаза были полны боли и удивления. Нижняя часть всё ещё стояла, словно в шоковом оцепенении, а затем медленно начала заваливаться. Кровь хлынула фонтаном, заливая землю. Её лицо застыло в последнем выражении отчаяния и шока, и этот образ врезался в сознание Сина, оставляя там неизгладимый след.

Шок и ужас пронзили его, словно тысячи ледяных игл. Он не мог поверить в то, что видит перед собой. Его глаза расширились, а дыхание стало прерывистым и хриплым. В груди разрасталась тёмная пустота, заполняя его сердце гнетущим чувством беспомощности. Мозг отказывался принимать реальность происходящего, но образ Химико, разрезанной надвое, не исчезал.

— Нет... — прошептал он, не веря своим глазам, его голос дрожал. — Тога... нет...

Его руки затряслись, когда он попытался подняться, но ноги отказывались повиноваться. Растерянность и отчаяние охватили его, как неумолимый прилив. Он чувствовал себя загнанным в угол зверем, у которого больше нет ни сил, ни воли сражаться. Все его надежды и планы рухнули в одно мгновение, оставив после себя лишь пепел.

Он не мог отвести взгляда от мёртвой девушки, не мог заплакать, не мог закричать от боли — у него не было ни сил, ни воли на подобное. Её жертва, её последний акт преданности и любви, пробудил в нём глубокую, невыносимую боль. Он понимал, что она спасла его ценой своей жизни, и этот факт разбил его душу и сознание на тысячи осколков.

— Как драматично, — с фальшивой грустью в голосе произнёс ВЗО. — Использовал бедную девушку в своих целях, даже не думая о том, что с ней будет. Как итог — она мертва, и мертва она по твоей вине. Можешь гордиться этим, мальчишка.

Парень медленно подполз к Тоге. Его руки дрожали, когда он слабо притронулся к её ещё холодной щеке. Её лицо было бледным, словно мраморная статуя, и в этом мире, к сожалению, не было ничего, что могло бы вернуть ей жизнь.

Он смотрел ей в глаза. В её пустые и безжизненные глаза. И ничего не чувствовал. Ничего. Его разум был пуст, его душа разломана, а его сердце — разбито.

Это был его просчёт — его ошибка. Парень это понимал и чувствовал вину за это, но ни слёз, ни какой-либо другой реакции у него не было.

Ведь ничем уже жизнь девушки не вернуть.

И Син сам навлёк на себя этот грех.

— Ты сам обрёк её на верную смерть, — самодовольно и гордо произнёс Все За Одного. — Это последствия твоих игр с судьбами других. Пожинай же плоды своих стараний.

Айкава не отвечал на это. В нём в данный момент не было даже злобы и гнева — лишь всеобъемлющая пустота, что с каждой секундой пожирала и разрушала внутренний мир подростка. Он не мог этому противиться.

Становясь злодеем, он был готов на любые жертвы, чтобы достичь успеха. По крайней мере, он так считал. На деле же он ещё не был готов к такому.

Близких и друзей всегда очень больно терять. Ты можешь ими манипулировать, можешь управлять каждым их действием, каждым их словом и действием, но ты всё равно почувствуешь боль и отчаяние, когда они попадут в лапы смерти, и всё из-за обычной привязанности.

Главное правило злодеев гласит, что нельзя привязываться к кому-либо, ибо это делает тебя слабым. Син этому правилу не следовал. Как итог — его дух был почти сломлен.

— Что же, пора и тебе отправиться вслед за ней, — сказал Все За Одного, готовя ещё один разрез, но послабее, ибо в этот момент сил на ещё один мировой разрез у него не было. — Совсем скоро вы вновь встретитесь — даже не успеешь загрустить.

Подросток начал медленно подниматься на ноги. Его силы были на исходе, его моральный барьер разрушен, на его теле не было практически ни единого живого места, он всё же желал продолжить бороться. Всё, что у него сейчас осталось, — это упрямство. Лишь оно одно поддерживало в нём жизнь и придавало сил.

Каждое движение было мучительным испытанием для его израненного тела. Он ощущал, как каждая клетка его организма кричала от боли, но в его глазах светилась неукротимая решимость. Он знал, что это его последний шанс, его последняя возможность что-то изменить в этом бесконечном кошмаре.

Но всё это не было осознанным — его тело двигалось само. Создалось впечатление, будто бы само упрямство перехватило контроль и теперь управляет этим парнем.

В это же время Все За Одного радостно улыбался, чувствуя вкус грядущей победы. Он собирал остатки своей мощи для следующего удара. Этот разрез был послабее прошлого, но его должно было хватить для того, чтобы прикончить противника. Лишь одна мысль о смерти последнего грела душу мужчины. Давно он так не радовался победе.

Подросток поднял голову, его глаза отражали смесь решимости и отчаяния. Он знал, что это конец, но его воля была неукротимой. Он сосредоточил последние остатки своих сил, готовясь к последнему столкновению.

— Пространственный разрез: казнь! — подобно грому прозвучали слова старого злодея, после чего его рука резко опустилась вниз.

Удар пришел с неимоверной скоростью и мощью. Пространство вокруг Сина рассеклось, словно бритва, и разрезало его грудь. Он отлетел назад, словно кукла, брошенная в стену рядом стоящего здания. Его тело пронзила острая боль, но больше всего его мучило осознание того, что он проиграл, что его стремление к могуществу, его глупое желание возвыситься над противником, его желание отомстить привели к этому концу.

Глаза Сина закатились, его тело потеряло последние силы. Кровь хлынула из раны, окропляя землю красными каплями.

«Чёрт, вообще сил не осталось», — подумал он, ощущая, как его тело слабеет с каждой секундой.

Боль уже не чувствовалась — лишь некоторое облегчение. Это дало подростку понять, что смерть уже вот-вот протянет к нему свои холодные руки, принимая его в ледяные объятия.

«Попробуй не струсить и прийти на последнюю битву лично, Повелитель Демонов, ведь тебя придёт убивать сам Дьявол!».