Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Во рту у Гарри пересохло, его разум работал с трудом.

― Пожалуйста, профессор, скажите на парселтанге, чего вы на самом деле хотите добиться воскрешением мисс Грейнджер?

― С-сделать так, чтобы твой друг-девочка с-снова давала тебе с-советы и с-сдерживала тебя. Чтобы она с-снова с-стала час-стью мира, о котором ты заботиш-шься. Да, мальчик, я с-собираюс-сь её вос-скрес-сить, в первую очередь, именно по этой причине.

Эти слова тоже сопровождались змеиным смехом. Судя по всему, Тёмный Лорд видел в происходящем что-то очень забавное.

Внутри Гарри затеплилась крохотная искра надежды. Но вместе с ней появились сильное замешательство и страх, что, на самом деле, идеальный окклюмент способен лгать на парселтанге. Гарри не понимал, зачем Тёмному Лорду воскрешать Гермиону, если следующим шагом он планирует убить Гарри или превратить его в своего раба…

Может, он просто совершенно не понимал профессора Квиррелла, может почему-то модель Тома Риддла в голове у Гарри оказалась абсолютно неверной… может, Мальчику-Который-Выжил сотрут память о последнем дне и бросят где-нибудь вместе с растерянной Гермионой Грейнджер, а Лорд Волдеморт в это время отправится завоёвывать мир?..

Надежда разгоралась, но она проистекала из растерянности Гарри, и потому в ней не было никакого смысла. Эта надежда никак не стыковалась с Тёмным Лордом, высмеивающим Дамблдора и хохочущим над его поражением. У Гарри не получалось построить хоть какую-то непротиворечивую теорию о мотивах профессора Квиррелла, в которую укладывались бы поступки, на которые Гарри сейчас надеялся.

Я понятия не имею, что будет дальше.

Тёмный Лорд подошёл к алтарю, опустился на колени и, как показалось Гарри, погрузил руку глубоко в сам камень алтаря, после чего извлёк оттуда фиал с жидкостью, которая в сгустившихся сумерках казалась чёрной.

Когда Тёмный Лорд снова заговорил, его голос звучал резко и отчётливо.

― Кровь, кровь, кровь, столь мудро сокрытая, ― сказал Тёмный Лорд.

И вслед за этим запели обелиски вокруг алтаря. Голоса, раздававшиеся из неподвижных камней, ритмично выводили слова на языке, который был старше, чем латынь.

Апокатасте́си, апокатасте́си, апокатасте́си то сома моу эмо́й.Апокатасте́си, апокатасте́си, апокатасте́си то сома моу эмо́й.

Каждая фраза заканчивалась эхом, будто поющим голосам не удавалось сохранять общий ритм. Кровь вылилась из фиала и, казалось, зависла над алтарём, медленно расползаясь в воздухе и обретая форму.

Апокатасте́си, апокатасте́си, апокатасте́си то сома моу эмо́й (эмо́й).Апокатасте́си, апокатасте́си, апокатасте́си то сома моу эмо́й (эмо́й).

Высокая фигура лежала на алтаре, и даже в сумеречном свете она выглядела слишком бледной.

Профессор Защиты сунул руку в карман мантии и вытащил маленький кусок красного стекла неправильной формы.

Он положил его бледному телу на грудь.

Некоторое время ― по крайней мере, пару минут ― Камень просто лежал. Этот кусок красного стекла неправильной формы не светился, не сверкал и вообще никоим образом не проявлял своё могущество.

Затем Камень сдвинулся, совсем чуть-чуть, слегка повернувшись.

Профессор Зашиты убрал Камень обратно в карман и принялся ощупывать фигуру, лежащую на алтаре. Он коснулся пальцами её глаз, ткнул палочкой в грудь...

После чего запрокинул голову и расхохотался.

― Невероятно, ― сказал Тёмный Лорд знакомым Гарри голосом профессора Защиты. ― Оно зафиксировалось в этой форме! Прикосновение Камня превратило заурядную конструкцию, существующую за счёт магии, в настоящую материю. И я при этом ничего не почувствовал! Ничего! Я боялся, что стал жертвой обмана, что Камень ― фальшивка, но все мои проверки утверждают, что материя ― настоящая! Вынужден признать, что это жутковато даже по моим меркам.

Затем профессор Защиты начал обходить алтарь кругом. Он шёл и что-то тихо пел ― Гарри не мог различить слова.

После пятого круга Тёмный Лорд вложил свою палочку в руку фигуры, лежащей на алтаре.

Возложил обе руки на лоб тела.

И произнёс:

― Фал. Тор. Пан.

Без всякого предупреждения сверкнула вспышка и, словно молния, озарила светом всё кладбище. Гарри отшатнулся, его руки непроизвольно потянулись ко лбу. В шраме словно что-то стрельнуло.

Профессор Защиты рухнул.

А слишком высокая для человека фигура на алтаре села.

Она плавно развернулась и встала на землю. Ростом она превосходила обычного человека почти на голову. Руки и ноги выглядели худыми и бледными, но тем не менее казалось, что они обладают чудовищной силой.

Гарри отшатнулся ещё на шаг, по-прежнему прижимая руки к шраму. Хотя расстояние было большим, Гарри ощущал ужасное предчувствие витавшее в воздухе, как будто прежде чувство тревоги всё время было не в фокусе, а теперь обрело чёткость и сгустилось в физическую боль в шраме на лбу.

Волдеморт на самом деле должен выглядеть именно так? Этот нос… у него такой вид, словно во время воскрешения что-то пошло неправильно…

Слишком высокая фигура запрокинула голову и расхохоталась. Она подняла руки, чтобы взглянуть на них. Раскрытая ладонь левой руки напоминала половину бледного паука с четырьмя слишком длинными лапами, пальцы ласкали палочку, лежавшую в другой руке. Ветер поднял опавшие листья — они закружились в танце вокруг слишком высокой фигуры, плотно облегая её и превращаясь в рубашку с высоким воротником и длинную мантию. А Лорд Волдеморт всё смеялся. Гарри помнил, как во время того кошмара с дементором из его собственного горла исходил точно такой же безрадостный смех, смех точно такого же тона и тембра.

В гаснущих сумерках сверкнули красные глаза, зрачки в них были узкими, как у кошки.

Дрожащее, покинутое Волдемортом тело, поднялось на ноги. Еле слышно для Гарри Квиринус Квиррелл выдохнул:

― Свободен… свободен…

― Ступефай, ― раздался высокий холодный голос Волдеморта, и Квиринус Квиррелл снова рухнул на землю. Затем по мановению другой руки Волдеморта его тело поднялось в воздух и отлетело в сторону.

Волдеморт отошёл от алтаря, повернулся и посмотрел на Гарри, и шрам Гарри отозвался вспышкой боли.

― Боишься, мальчик? ― прошипел Волдеморт, словно даже в человеческой речи Тёмного Лорда оставалось что-то от парселтанга. ― Хорошо. Помести девочку на алтарь и отмени свою трансфигурацию. Приш-шло время вос-скрес-сить её.

Это действительно случится? Мы на самом деле собираемся это делать?