Падшие - Эми Мерфи

— И что? — Джон подвинулся еще ближе. — Ты серьезно думаешь, что кто-то из нас проживет пусть даже до девяноста? Нам повезет, если мы доживем хотя бы до следующего года.

— Я не о том.

— Тогда о чем, Тай?

— Я боюсь, — сказала она. — Нет… я в ужасе.

— Думаешь, я нет? — возразил он. — Но это не меняет того, что я чувствую к тебе. Я тебя люблю.

— Не говори этого. Ты не можешь такого говорить. Не мне, — сказала Сэла с внезапной яростью. — Разве ты не видишь? Разве не видишь, чем все это заканчивается? Я любила своего сына. Я видела, как он умирает. И ничего не могла поделать, чтобы спасти его. Я любила своего друга. И он тоже погиб. А ты? Как я могу быть уверена в твоей безопасности, когда не смогла спасти их? Я не могу тебя потерять.

Джон притянул ее к себе. Сильно, настойчиво. Он ткнулся лбом ей в голову.

— Сэла, я не знаю, что произойдет завтра или даже через пять минут. Но на тебе нет никакой ответственности за меня. Как мне заставить тебя понять это?

— Ты — моя уязвимость. Моя слабость. А я — твоя. Как ты можешь на самом деле считать, что мы выживем?

Он должен видеть это. Беспокоясь о друг о друге они оба действуют нерационально.

— Мы можем попробовать, — предложил он. — Пожалуйста.

— Это… мы… — Сэла отступила и покачала головой. — Ничем хорошим это не закончится. Слишком многое поставлено на карту. Это не может продолжаться… не так.

Не спалось. Последняя встреча с Джоном проигрывалась в голове раз за разом. В полночь Сэла вышла во двор. Сухой пустынный ветер выбивал искры из горящих факелов. Она смотрела на танец искр, как они кружат на ветру, пока не погаснут через секунду.

Тут она услышала хруст камешков под ногами, выбитых ветром из стены храма. Шаги небрежны, громки. Тот, кто шел, не учился передвигаться скрытно. На стене промелькнула тень. Гражданский. Наверное, кто-то из монахов. Но определенно в это время вряд ли у кого из них может появиться дело за пределами храма.

Сэла напряглась, рука легла на А6. Щелкнула застежка кобуры.

Фигура достигла центра двора. В свете факелов Сэла различила изящную дугу бледного плеча под длинными волосами.

Сэла раздраженно выдохнула. Эрелай.

Какой-то своей частью ей хотелось, чтобы это оказался Джон, но она быстро погасила эту мысль.

— Командир Тайрон? — позвала Эрелай. Девица осмотрела двор.

Сэла отступила в тень в уверенности, что Эрелай ее не обнаружила. Похоже, девица твердо решила найти ее, но Сэла спряталась так, что найти ее было трудновато. Ночь безлунная, а свет факелов до этого места не добирается.

— Командир? Ты здесь?

Сэла закатила глаза. Почему умным людям порой не хватает здравого смысла?

Не самый лучший способ сохранить свое присутствие в секрете, когда Режим всю планета объявил своим врагом. Сэла сомневалась, что тасемаринцам известно различие между настоящим врагом и ренегатами гребнистыми.

— Потише, — тихо сказала Сэла. — Не все здесь ваши друзья.

Эрелай вздрогнула, развернувшись к темному участку двора, где пряталась Сэла.

Сэла шагнула вперед, покинув хорошее место и не обращая внимания на появившийся зуд между лопатками. Он всегда появлялся на открытом пространстве. Как будто чувствовала, что где-то рядом снайпер, реальный или воображаемый, вооруженный современной винтовкой, взявший ее на прицел и готовый нажать на курок. Одно из последствий боевого ранения. Даже когда точно известно, что никакой угрозы и в помине нет, она по-прежнему ждет выстрела.

Когда Эрелай повернулась к ней, Сэла поразилась ее изменениям.

Недавно запутанные темные волосы заплетены в косу и собраны в пучок. На лице никаких признаков отчаяния. Осанка выглядит официальной, почти царственной.

Это был полностью другой человек. Если не считать тасемаринских одежд, ее вполне можно принять за высокопоставленного офицера Режима, холодного и элегантного. Если бы Сэле не была известна истинная природа Эрелай, она бы беспрекословно, ни секунды не мешкая, была готова выполнить любой ее приказ и, возможно, смотрела на нее с завистью.

В этот момент Сэла поняла, почему Первые назвали землян угрозой. Они словно острое лезвие клинка. Они выглядят и разговаривают, как любой евгеник. Но внутри обитает слабость — любого из них может поработить скиилоид. Взгляд через землянина, и вот тебе готовый лазутчик в команде, что означает конец любой операции. Боевая группа целиком может быть поставлена под угрозу уничтожения.

— Я боялась, что ты ушла, командир.

— Тебе ведь стоит отдохнуть, разве нет? — спросила Сэла, изучая девицу. Эрелай, казалось, излучала власть, но под ней виднелась нервозность. Вряд ли девчонка искала Сэлу просто поговорить. Она чего-то хочет.

— Для этого нет времени. Думаю, ты с этим согласна, — ответила Эрелай на общегалактическом с неистребимым акцентом высокого евгеника. Она привыкла отдавать приказы слугам и обслуживающему персоналу. Этот тон поселил внутри Сэлы резкое раздражение. Капитан Верадин вырос в том же доме, но он никогда не использовал подобный властный тон, каким говорит Эрелай. Он разговаривает легко, не напряжно и без всякого притворства, как любят благородные, нисходя до общения на языке простого народа.

— Согласна ли? — ответила Сэла. — Сейчас ты читаешь мои мысли?

— Нет, — вздрогнула Эрелай. — Я не об этом…

— Ты что-то хочешь. Что? — Сэла бессознательно надвинулась на девицу, чтобы напугать ее. Как ни странно, Эрелай оказалась выше, чем она помнила.

— Только чтобы ты выслушала меня, — к удивлению Сэлы, Эрелай тоже шагнула вперед, бросая вызов. Сколько в этом шаге оказалось неистовой, неуравновешенной энергии. На миг показалось, что штуковина, сидевшая у нее внутри, на самом деле никуда не исчезла, а наоборот, сумела пробраться и завладеть телом. Сэла едва сдержалась, чтобы не отступить на шаг. Вместо этого она чуть повернулась боком и положила ладонь на рукоятку А6.

— У тебя есть полное право чувствовать себя преданной и разозленной, учитывая все, что произошло. Мы все потеряли так много.

— Потеряли? — сплюнула Сэла. — Ты знаешь, что потеряла я?

Эрелай отшатнулась. Шаг оказался небольшим, но, все же, Сэле это принесло удовлетворение. В ответ она еще немного привинулась.

— Вален, Поллус. Сержант. Медали за отвагу, за меткость. Шесть кампаний вместе. Мой единственный друг. Он умер из-за тебя.

— Я не забирала жизнь твоего сержанта, — ровно ответила Эрелай.

— И все же. Он умер из-за тебя, — Сэла ткнула пальцем в плечо девицы. Та позволила ткнуть себя, но даже не пошатнулась.

— Не из-за меня, — ответила Эрелай. — В игре Дефенсор он был всего лишь еще одним инструментом. Средством для манипулирования.

— Не уверена, что это игра.

— Для Дефенсор — игра. Ты, Джон и твой сержант. Все это части игры, — тон Эрелай настаивал, что так оно и было.

— Ой ли? Тогда чем для нее была ты? — возразила Сэла в надежде, что Эрелай отведет взгляд, но, надо отдать девице должное, она этого не сделала.

— Я — приз в конце игры. Я — ее возможность жить, обманув смерть. И воссоздавать себя снова и снова.

— Это как?

— Зачем останавливаться на мне, когда я могу принести еще больше жизни? — Эрелай опустила взгляд, скрестила руки на животе. И тут Сэла почувствовала некий проблеск жалости, когда представила, что именно запланировала Тристик для этой девицы. Никто такого не заслуживал. Возможно, девице пришлось терпеть присутствие монстра намного более ужасного, чем когда-то был Стелвик.

— Я не жду твоего прощения или жалости. Я их не заслуживаю, — ровным тоном сказала Эрелай. — Но Джон… он нуждается в тебе. Он…

— Ты сказала, что что-то хочешь. Что?

Джон. Имя зацепилось за сердце ржавым крючком. Отстраниться — все равно что глубже засадить крючок, так же, как и остаться на месте. Сэла балансировала на краю, не в силах выбрать, какой боли одаться.

Эрелай шагнула вперед, осторожно, как к незнакомому зверю, не зная, начнет он кусаться или ужалит.

— Я пришла к тебе как союзник. И прошу твоей помощи.

— Тристик.

От упоминания имени девица вздрогнула, как будто произнесение вслух этого имени может возродить власть ядовитой богини.

— Даже без этой связи со мной она все еще может найти меня. У нее повсюду глаза и уши. У нее под контролем собственная армия и собственный флот. Она не остановится, пока кто-нибудь из нас не будет уничтожен. Но, Тайрон, мы можем это исправить. Мы можем победить ее.

Гнев Сэлы возрос только от самого предложения, сделанного снисходительным акцентом языка евгеники. Как будто они и впрямь уже стали сообщниками во всей этой кровавой авантюре.

Субпродукт. Вот как фекс назвал меня.

Сэла до сих пор не задумывалась о значении этого термина. Но это было правдой. Все, что до сих пор происходило, происходило из-за Эрелай. Ее и Джона поймали в ловушку из-за ее губительного следа.