Уж замуж невтерпеж - Надежда Тутова

— Так что ты решила, доченька?

— Я… еду в Вью-Зелейн.

Сказала, а сама… Опять сомневаюсь. Нет, хватит. Решила, значит еду!

— И запомни, Эредет, вес ридикюля будет таким, каков вес самой первой вещи, положенной в него. Слишком легкое не клади, тяжелое тем более, — в который уж раз наставляла меня маман, пока папа дивился на средство передвижения дочери, то есть мою Зорьку.

Собственно, мы с маман были еще в комнатах, снятых на ночь, а папа уж с полчаса ушел на конюшню, чтоб проверить лошадь, да все никак не возвращался.

— Увы, но в ридикюль нельзя положить съестное, зато золото можно: ты совсем не будешь его чувствовать.

Да, ридикюль не сума, но уж таким он получился у Буслата. Жаль, никто не знает, с чего он вообще решился сотворить такие вещи.

— Доченька…

О, вот и папа. Удивленный… Дальше некуда.

— Твоя кобыла, она…

А что, кобыла может быть «он»?

— Да, я знаю: медлительная, равнодушная, флегматичная и прочее, прочее, прочее. Но она не пытается меня сбросить, укусить или лягнуть, в отличие от остальных.

Если у папа и имелись какие-то возражения, после моей речи он не стал о них даже заикаться. Видимо, на память пришло иное: попытки усадить меня на лошадь дома.

— Ладно вам, — замахала на нас маман. — Эредет должна еще до расхваленного тобой Плутовского тракта добраться.

— И то верно, — вздохнул папа и стал оглядываться.

— Дорогой, случилось что? Потерялось?

— Да, потерялись дорожные сумки нашей дочери. Или их украли? У королевских посланников?! Ах, трактирщик, ну, он у меня получит!.. — в миг взъярился папа и направился к двери.

— Мелегит, стой, никто ничего не крал. Да и не пропадали сумки! — маман ухватила его за руку. — Просто мы все переложили в буслатов ридикюль. Тот, что ты мне дарил.

— А как же?..

— Дорогой, я потом тебе все объясню, — сквозь зубы прошипела маман.

Мда, папа иногда бывает таким непонятливым, но все равно я его люблю, впрочем, мы все его любим.

— Ой, а вы мне так и не рассказали, как умудрились стать королевскими посланниками. Разве папа не оставил королевскую службу?

— Видишь ли, доченька… — как всегда начал издалека папа.

— Оставить королевскую службу можно, а вот орден Золотого Дракона нет, — прервала его маман. — Потребовалось срочное посольство для разрешения какой-то проблемы в северном приграничье с Листигом. Люди нужны были надежные, проверенные. Вот и обратились к твоему отцу. Почему мы вдвоем? А я его одного не отпустила. Знаю, какие там дамочки! Нет, я, конечно, доверяю ему, но так будет спокойней. И для него, и для меня. Если бы не эта глупая ситуация с наследниками!..

Во время столь небольшой тирады маман папа то бледнел, то краснел. Но что я могу поделать? Мне же нужно знать, куда они направляются. А ситуация и впрямь наиглупейшая. Поскольку у нынешнего монарха только дочери, то трон, по давно заведенной традиции, он не может им передать, разве что мужу старшей дочери. Однако наследная принцесса пока не замужем, да и выйти за кого попало не может (в отличие от меня). Подобные случаи бывали в истории Фелитии, и девушка выходила замуж за родственника, точнее представителя одного рода, который был связан очень дальними, но безумно древними кровными узами с монаршей семьей. Особенность рода в том, что все родившиеся мальчики получают титул принца независимо ни от чего. В настоящий момент в роду было две подходящие кандидатуры. Почему две? Ну, один из принцев был на пару лет старше, другой по непроверенной, но от этого не менее возможной ветви генеалогического древа приходится первому дядей. Мнения разделились, каждый принц приобрел сторонников, вступивших в ярые споры за свою правоту. Собственно за право стать мужем принцессы спорили сторонники обоих молодых людей, превознося своего кандидата и принижая чужого. Сами же принцы смылись под шумок, заявив для оправдания, что они-де не достойны руки принцессы и еще должны заслужить эту честь. Второй уж год пытаются заслужить… Эту историю, пожалуй, знает даже слепой и глухой отшельник в Корольских горах.

— Ладно, пора в путь, — решительно заявил папа, направился к двери и широко распахнул ее, предлагая нам выйти первыми.

Что ж, он прав, в путь давно пора. Ведь могла поехать в Вью-Зелейн еще в конце ягодника!.. Ах, хватит себя корить, ничего не вернуть. Положусь на Всевышнего и будь что будет.

— Доедешь до Свилок и выедешь аккурат на Плутовской тракт. К полудню должна успеть. Хотя… — папа с сомнением посмотрел на Зорьку.

Та, естественно, ничего не ответила.

Помимо ридикюля, маман вручила мне увесистый кошелек с золотыми монетами и заставила запастись приличным количеством провианта. Видимо, она тоже опасается, что за два-три дня не доберусь до Давро. Вообще-то я сидела на Зорьке абсолютно готовая отправиться в путь. Но что-то не давало ни мне дернуть поводья, ни родителям вернуться в трактир и заняться собственными сборами.

— Вот, возьми, — неожиданно, сняв с руки, папа протянул серебряную печатку: в ободке витого шнура расцветала серебряная фиалка.

Ох, мне же ночью фиалки-то и снились! Огромные, темные-темные, они пьянили дивным ароматом. Так и звали коснуться нежных бархатных лепестков. А я… все не решалась: мне хотелось их сорвать, чтобы они были рядом, в букете ли, в венке — не знаю, но и боялась, что тогда они умрут. Что ж, вот я и вспомнила сон давешний.

— Надень поверх своего. Пусть лучше оно будет тайной, чтобы никто обидеть тебя не смог, — пояснил папа. Маман согласно кивнула, полностью одобряя поступок супруга.

Кольцо легко скользнуло по пальцу, полностью скрыв дубовый венок. И держалось, будто там и впрямь его место.

— Мне… пора… — внезапные слезы сдавили горло.

Нет, я не буду плакать, я сильная… Буду… когда-нибудь.

— Береги себя! — голоса родителей слились в один.

Я легко тронула поводья, потом вспомнила, что меня мучил один вопрос, на который папа вполне может ответить.

— А… Тванери, или как там его, называл тебя Златоглавым из-за цвета волос?

— Не совсем, — улыбнулся папа. — По золотому шлему, что я носил.

И без всякого предупреждения хлопнул Зорьку по крупу. От обиды лошадка резво припустила по дороге. Ой, я ж чуть не упала!

Золотой шлем? Но ведь папа говорил, что золотой шлем может носить только глава ордена!

Глава 6

Напрасно я не верила папа: Плутовской тракт и впрямь вывел меня в кратчайший срок к Давро. Собственно, до самого портового города оставалась пара лиг. Да, мне понадобилось не два дня, как предсказывал папа. Но три с половиной — тоже совсем неплохо.