Реликтовая популяция. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ай да, малыш, догадался прийти на помощь!» – крутилось у Свима в голове.
Камрат, подождав некоторое время, прежде чем Свим скроется в подкопе, легко ранил стражника, стоящего к нему ближе всех и развернулся к тескомовцам. Те медлили и присматривались в неровном свете, стараясь понять, что тут делают стражники у такого нереспектабельного места.
– Пока! – весело крикнул Камрат и юркнул в подземный переход.
На той стороне хода в это время как раз не без труда Свиму помогли выбраться наверх.
– Где малыш? – обеспокоился К”ньец.
Дыша полной грудью, Свим кивнул головой на подкоп.
– Там… он…
– Я уже здесь, – выпрыгнул Камрат. – За мной там кто-то ползёт.
Их подкопа слышалось сопение первого тескомовца, жаждущего посмотреть на тех, кто решил среди ночи покинуть посёлок, и нет ли среди них того, за кем они гоняются вот уже с полпраузы. Он сопел, но благоразумно не решался вылезти из ямы до тех пора, пока убегающие не отойдут на безопасное для него расстояние, чтобы предстать перед ними хотя бы стоя на ногах во весь рост, и надеяться при этом на появление из подкопа подкрепления другими тескомовцами.
Новая команда Свима, неожиданно выросшая за счёт Тринера и Ольдима, не торопилась уходить от места перехода. Свим всё ещё не мог отдышаться. Было мгновение, когда он там, в подкопе, думал, что останется в нём в виде своеобразной пробки навсегда, так вдруг сдавило его со всех сторон. Потом оказалось, что он просто сильно вздохнул. Дальше он полз, едва дыша.
Задержка произошла ещё и потому, что Свим не был до конца уверен в Ольдиме и ждал, когда тот решит и выскажется окончательно: пойдёт он вместе с ними или предпочтёт куда-то уходить в одиночку. Однако Ольдим молчал, ожидая, в свою очередь, предложения от Свима, так как не знал, насколько он желателен в качестве спутника.
– Чем бы завалить дыру? – подал слабый голос Тринер.
Он держался в стороне и никаких для себя проблем не решал, считая себя ведомым Свимом, а куда его поведут, ему было всё равно, лишь бы как можно дальше от Присмета и тескомовцев, вздумавших почему-то на нём отыграться за какие-то деяния, которых он не совершал. Его сейчас больше волновало, как бы из-под ограды не стали вылезать вооруженные люди. Его не то чтобы пугало их появления, он боялся того стеснённого для себя состояния, когда все будут сражаться, а он не только будет помогать Свиму, но, напротив, мешать.
Мысль как-то перекрыть подкоп посетила и Камрата. Он не стал раздумывать долго, а уже действовал, стараясь столкнуть в яму большой камень, невесть откуда оказавшийся рядом с подкопом. Камень явно был ему не под силу. Мальчик пыхтел, упираясь в его ребристый край, но глыба – ни с места.
– Свим, нам надо уходить, – напомнил К”ньец.
Казалось, хопс единственный из команды не потерял чувства времени и опасности.
Он давно бы уже напомнил Свиму об уходе, но его сдерживало присутствие ещё одного свободного охотника и агента Фундарены. Он пока не смог определить своего отношения к его появлению в команде. Его не терзали сомнения – останется или нет Ольдим при Свиме, ему с первого минта встречи стало ясно – Ольдим новый их спутник, но, ощущая колебания Свима, не хотел вмешиваться в его решение. Другое дело, так могло тянуться долго, а время шло, поэтому, преодолевая своё смущение перед новым человеком, он напомнил Свиму – пора уходить.
– Да, конечно, – отозвался Свим и в лоб спросил Ольдима. – Ты с нами или у тебя есть свои интересы?
– Есть свои интересы, но они могут подождать. Потому я пока что побуду с вами.
– Этого достаточно. Уходим! Но… Надо подумать, куда уходим и как? Скажи, Ольдим, стража может открыть ворота ночью, чтобы нас перехватить, когда мы будем проходить мимо них?
– Не думаю. Мы же их не тронули.
– Как сказать. Я слегка стукнул начальника стражи. Уговоров никак понимал, да ещё мечом размахивал
– Хорошо, что он меня не видел. Мы с ним давно знакомы и я его знаю. Это Моноген. Малый с придурью, хотя и отходчив. Если ты его зацепил, он может пойти на всё. Однако ворота, думаю, открыть не рискнёт, так как законы чтит превыше всего.
– Я его не знаю, но того же мнения. Ворота он не станет открывать. Тогда нам можно будет пересечь дорогу перед ними, а не обегать весь Сох. Нам надо пройти к платану, – сказал Свим.
– Это тот, что за забором растёт?
– Да, с плоским стволом.
– А не лучше ли сразу уйти к Мосту? – возразил Ольдим. – Намного ближе.
– К чему? – подозрительно спросил Свим.
Тайник в опоре древнего моста, упомянутого Ольдимом, он считал своим личным приобретением, и ему было бы неприятно услышать о нём от кого-то другого.
– Ко всему. Ты же хочешь войти в Примето, а там это сделать проще всего.
– Это так. Но нас у платана ждут.
Свим в свете фонарей ограды видел, как Ольдим развёл руки, выражая ему не то соболезнование, не то удивление от такой многочисленности свиты у охотника-фундаренца.
Сам Ольдим даже не допускал мысли водить за собой кого-либо. А тут выродки, дети даже какие-то.
– Ты так обременён? – бросил он осуждающе. – Как же ты мог выполнять поручения, таская за собой других?
Свим не оправдывался, сказав:
– Так уж получилось. Не я выбирал… Брось, малыш, тужиться. Они за нами не пойдут.
– А если пойдут?
– Здесь вдоль ограды таких подкопов десятки. Так что если захотят, то встретят нас где-нибудь по дороге, а тут… Впрочем, ты прав, – Свим ударом сапога подтолкнул камень, над которым трудился Камрат, к краю выхода из подкопа и столкнул его вниз. Оттуда раздались глухие ругательства. – Так-то! – удовлетворенно констатировал Свим. – Уходим!
– Давно пора, – за всех отозвался К”ньец.
Сестерций молча и без движений стоял на часах и неотрывно всматривался в сторону посёлка людей, где находились Свим, малыш и хилон К”ньец, так решительно отказавшийся от его, торна, услуг. В таком положении Сестерций находился уже долго, с того времени, как стало темнеть.
Наступала самая глухая часть ночи. Вокруг проснулась и продолжалась деятельная ночная жизнь: хрустел сухостой под ногами или лапами охотников или жертв, раздавался писк и рычание, шипение и откровенный визг диких существ.
Торну ночные звуки не мешали, а Клоуда, пытавшаяся забыться во сне, вздрагивала от каждого шороха и теснее прижималась спиной к шершавой коре платана. День для неё прошел в ожидании, приведшем к состоянию полной потери ощущения времени. Она ни о чём не думала, зажатая в тиски избранной ею
