Всегда в цене - Борис Антонович Руденко

За эту неделю Славич почти завершил создание в Городке иррегулярной армии. Население Городка, стабилизировавшееся к этому времени окончательно, насчитывало сто шестьдесят семь человек – взрослых, стариков и детей. Согласно генеральному плану Казанцева весь жилой фонд Городка (за исключением резервных шести квартир) был заселен приглашенными им людьми. Тридцать восемь мужчин от двадцати восьми до пятидесяти трех лет в принципе способны были посильно участвовать в защите. Но в армии Славича было пока всего шестнадцать человек.

Ее костяк, естественно, составили бывшие офицеры – Прелин, Сергей с Романом и пятеро их товарищей; служивший срочную в десантных войсках Мурыгин, бакинцы – мастер спорта по дзюдо Юра Григорян, Рафаэль Нурикян и Карен Галстян; охотник из Надыма Виктор Шлапак (единственный, кто легально владел нарезным оружием – автоматическим охотничьим «винчестером»: одно время они свободно продавались доблестным труженикам Севера); ташкентцы Уваров и Лежнин и конечно же сам Славич.

Эти люди, несомненно, были способны дать отпор кому бы то ни было. Двадцать два человека вошли в резерв. Попытки Лосева самому встать под ружье Славич отверг. Лосев был руководителем и не имел права рисковать по мелочам. Не говоря о том, что Лосев для боевых действий был непригоден в связи с отсутствием надлежащей физической формы. Об этом Славич подумал с некоторым злорадным удовольствием. Нужно сказать, что с той первой встречи определенный холодок в их отношениях остался, хотя каждый понимал, что это обычные издержки нормального недоверия, которое они и должны были испытывать друг к другу; один – по должности, другой – по обстоятельствам текущего момента.

Шестнадцать человек плюс разведчик Константин – таковы были силы командующего Славича, на которые он мог полностью положиться, не считая резерва. Силы противника были, несомненно, больше, но не это Славича сейчас беспокоило. Плохо то, что в Городке почти не было оружия.

Перечень имеющихся в арсенале огневых средств Славич составил в первый же день пребывания в новой должности:

– один помповый четырехзарядный дробовик (личный подарок Казанцева Лосеву);

– одна двустволка шестнадцатого калибра с каким-то запасом пороха, картонных латунных гильз, жаканов и крупной дроби;

– два одноствольных охотничьих ружья двенадцатого калибра;

– самозарядный охотничий «винчестер» Шлапака калибра 7,62 и шестьдесят патронов к нему;

– «вальтер» Славича с полной обоймой плюс полторы картонных коробки патронов (24 штуки);

– трофейный ТТ, отнятый у бандитов, с обоймой зарядов.

И это все. Славичу было ясно, что первое же серьезное огневое соприкосновение с противником может окончиться трагически. Тем не менее, по предложению Славича и под руководством бывших военных, на направлениях возможной атаки оборудовали из бетонных плит, кирпича и мешков с песком вполне приличные заграждения.

И все равно без оружия им было не отбиться. Невеселое мнение Славича полностью разделяли не только бывшие офицеры бывшей Советской армии, но и весь личный состав маленького гарнизона Городка.

* * *

Они дали о себе знать лишь на восьмой день.

– Здравствуйте, Валерий Петрович, – радостно раздалось в телефонной трубке. – Как поживаете? Что новенького?

Голос звонившего Лосеву был незнаком, но, скривив губы в ухмылке, он принял игру.

– Дождя давно не было, – сообщил Лосев. – Огороды сохнут.

– Ай-яй-яй, – сочувственно сказал голос. – Глядишь, так и без закуски останетесь.

– Не пропадем.

– Да как же так! – встревожился голос. – Разве без закуски можно? Без витаминов-то?

Он настроился развивать тему дальше, но Лосеву уже надоело.

– Чего надо? – грубо спросил он.

– Поговорить, – незамедлительно последовал ответ. – Серьезно поговорить надо.

– С кем и о чем?

– Есть предложение, – медленно произнес голос. – Хорошее предложение.

– Приходи и поговорим, – Лосев начинал злиться, но старался не показать раздражения собеседнику, догадываясь, что тот этого ждет.

– Я приду… – в голосе возникла некая задумчивость. – Конечно, ты, Петрович, теперь человек непростой. Богатым стал. Настоящим капиталистом.

– Так, – сказал Лосев, – давай по делу или до свидания.

– И за что тебе такой подарок сделали? – с искусственной завистью спросил голос. – За какие заслуги?

– Какой подарок?

Собеседник обиделся.

– Да брось, Петрович, чего темнить-то! Вся страна знает, что ты – единственный владелец своей фирмы.

– В каком смысле? – машинально сказал Лосев.

Голос в трубке рассыпался мелким хохотком.

– Да ладно тебе. Счастья от народа не утаишь, за тебя мы все радуемся. Я-то давно знаю, что Казанцев на тебя бумажки переписал.

– С чего вы взяли? – от неожиданности Лосев перешел на «вы». Изумление его, видимо, звучало настолько натурально, что собеседник поверил и тоже удивился:

– Так ты не знаешь?

– Что за чушь, – сказал Лосев. – С какой стати Казанцеву…

– Не сомневайся, все правильно, – подтвердил голос. – Если не веришь – звякни в его офис, спроси. Но это даже к лучшему, что ты не знал, потому что не успел привыкнуть. Тем легче с тобой разговаривать.

– А я уже второй раз спрашиваю: о чем будем говорить? – Лосев справился с собой довольно быстро и вновь по крайней мере внешне обрел спокойствие.

– Зачем тебе все эти хлопоты, Петрович? – сочувственно сказал голос. – Не надоела еще суета? Ты же богатый человек, хочешь – в Испании себе виллу купишь на морском бережку, хочешь – на Кипре. Короче: тебе предлагают отступного по номиналу за твои бумаги. Это будет… Это бу-удет… Много это будет, Петрович, ты мне поверь.

– Кто мне предлагает?

– Да какая тебе разница, Петрович, пусть у тебя голова за это не болит. Ну, к примеру, фирма «Лапти лимитед». Или «Перепукин и сын». Не в этом же дело. Оформим бумажки, все без обмана, бабки наличными – и гуляй, Вася.

– Это невозможно, – сказал Лосев.

– Почему? – искренне удивился голос.

– Даже если то, что ты сказал, верно, я не единственный владелец. Каждый житель Городка является акционером…

– И за это пусть у тебя голова не болит, – ответил собеседник. – Это уже мои дела. Ты – сам по себе, они – сами.

– Не получится, – произнес Лосев. – Разговор окончен.

– Погоди, погоди, эй, Петрович! – заспешил голос. – Я еще не все сказал.

– Ну. Только давай покороче.

– Можно и покороче, – согласился тот, – но не стоит. На тебе ведь должок, Петрович. Шутка ли – три машины спалил. Тебе пока этот должок никто не списывал.

– Ах вот оно что, – сейчас Лосев даже обрадовался. – Вот, значит, кто ты такой. Ну, тогда у нас с тобой разговор совсем короткий…

Но в трубке уже звучал другой голос – низкий и хриплый, наполненный тяжелой угрозой.

– Пять дней тебе думать, козел. До понедельника. Добром не понимаешь – будет по-другому. Ты кому, вонючка, дорогу переходишь? Пять дней думай, а если нет – размажут, как твоего дружка Казанцева. Все!

Прежде чем Лосев успел ввернуть слово, в трубке раздались гудки отбоя. Он