Мир империи землян - Sleeping

шёпота и другими инструментами придуманными исключительно для того, чтобы их могли использовать те, кто ещё не достиг нужной степени сродства чтобы выдержать прямое общение с гигантским распределённым сверхразумном существующем одновременно во всех мирах и, возможно, за их пределами тоже.

Увы, прямо сейчас линия шёпота оставалась недоступной. Именно тогда, когда она наконец потребовалась для чего-то более серьёзного, чем передача скучных и однообразных отчётов о том, что на законсервированной базе проекта день за днём ничего не меняется, а выполняющая функции охранительницы воительница Фелинель как обычно напивается тролльей слезой, накуривается грёз-травой, через слово поминает хтонь и её демонов и из рук вон плохо выполняет свои обязанности. Ничего нового, отчёт закончен.

Сейчас, когда на них явно напали и страшные дикари вот-вот ворвутся в зал связи, линия шёпота оказывается недоступной! Если бы жрица не знала твёрдо, что единственными истинными богами являются Лес и Мать, она бы могла подумать, что какой-то злой мелкий божок за что-то проклял её, обрекая на неудачи. Сначала её назначали сюда. Потом оказалось, что её напарницей будет постоянно сквернословящая воительница из опального клана. Теперь вот нападение дикарей (как они вообще здесь оказались?) и линия шёпота не доступна, даже на помощь позвать не получится. Определённо проклятие на неудачу, что это ещё может быть?

Размышления жрицы прервала появившаяся Фелинэль. Охранительница выглядела ужасно. Лицо у неё выгорело полностью – ни волос, ни глаз, ни носа, только бугрящийся струпьями шар вместо головы. Тело выглядело не лучше. Оплавленные кусочки стандартной брони рейнджера вплавились в тело и сейчас эльфийка была скорее раздетой, нежели одетой, но из-за почти ста процентов поражённой кожи оно сейчас не имело никакого значения. Выглядела Фелинэль так, как будто в самый последний момент выпрыгнула из жарко растопленной печи успев перед этим как, следует обуглиться. Слишком обширные повреждения даже для могучего организма воительницы получившей какое-то количество даров Великой Матери.

Несмотря на отсутствие глаз, ориентировалась Фелинэль вполне уверено и держалась сейчас, должно быть, на ударных дозах алхимических стимуляторов и зелий.

Увидев её, жрица отшатнулась, а потом робко спросила: -Госпожа, это действительно вы?

-Передай, что это хумансы напали. Они скоро будут здесь, -хриплым голосом из-за сожжённых и лишь частично восстановленных голосовых связок приказала охранительница.

-Госпожа! Линия шёпота временно недоступна!

-Хтонь меня побери! -выругалось существо ещё недавно бывшее младшей воительницей Фелинэль. -Похоже скоро там мы с тобой и окажемся!

Жрица хотела возразить, что её, несомненно, после смерти заберёт к себе Великий Лес, но не решилась даже открыть рот. Слишком страшно выглядела её напарница.

Близкий взрыв оборвал их короткий диалог. На месте запертой двери красовалось неровное отверстие. Части стен истекали клеящем соком, но восстановить такое большое разрушение самостоятельно они явно не в их силах. В зал влетели два цилиндра падая прямо под ноги жрицы. Она недоумённо смотрит на них, потом, на секунду, чувствует сильный жар и всё.

Глава 9. Атомное сердце цивилизации

(сорок первый день от начала активной стадии войны вторжения)

Всё, как всегда, шло не так. Пророки привычно облажались, путая видения и реальность. Неприятные сюрпризы лезли как грибы после хорошего дождя в тёплый летний день. Хумансы упорно отказывались принимать предназначенную им роль низшей расы в Древе эльфов и активно сопротивлялись.

Собственно, сопротивлялись они настолько активно, что реальные потери уже в разы превышали расчётные, даже если брать те по самой верхней планке. И если на массовую гибель кадавров, химер, специализированных тварей, боевых рабов и прочих расходников которых, при наличии некоторого времени и ресурсов, можно наклепать ещё сколько угодно и где угодно всем плевать. То к гибели десятков представителей высшей расы высокие дома и главы кланов оказались не готовы.

Понятно, что охота, тем более Большая Охота, в диком, ещё не усмирённом и не присоединённом к Древу мире, дело априори опасное. И если кто-то из молодых охотников в процессе погибает, то никаких вопросов не возникает. Так и было бы если бы погибла одна охотница, ну пусть десяток, пусть даже сотня молодых и глупых девчонок едва-едва получивших от Всеобщей Матери её дары и считающие что им хтонь по колено, а её демоны и вовсе на один зубок. Но ведь прошло едва-едва четыре десятка дней! Если столько погибло уже к этому моменту, то что будет дальше? Кланы и дома выразили совету мастерес своё беспокойство. Для какого-нибудь мелкого дома потеря сразу нескольких дочерей уже может быть критична, надолго выбрасывая дом из круговорота политических игрищ и амбиций. Да и клану, из числа не самых крупных, потерять десяток или два десятка пусть молодых и глупых, но полноценных воительниц было бы совсем не полезно.

Араниэль знала настоящие цифры. Счёт сложивших голову младших воительниц измерялся трёхзначной цифрой, это верно. Но правда в том, что совсем скоро цифра невозвратных потерь станет четырёхзначной перевалив за тысячу. Тысяча потенциально бессмертных представителей высшей расы сложила голову в попытке завоевать мир хумансов во благо Древа. В попытке, которая ещё очень далека от завершения. Уж она-то знала точно, насколько та далека.

Гибли не только младшие воительницы, но и высшие тоже. Кто бы раньше мог подумать, что высшая воительница – живое воплощение силы и воли всего Древа, обласканная Всеобщей Матерью дочь имеющая широкий набор её ценных даров вдруг может быть убита какими-то дикарями, пусть даже научившимися паре тройке эффективных фокусов. Как вообще можно сравнивать представительницу древнейшей, в этой части сферы миров, цивилизации и дикого хуманса которому самому без одного года неделя и его молодой цивилизации столько же, разве только немногим больше. Всё равно как противопоставить взрослого и едва научившегося ползать ребёнка. Однако этот ребёнок внезапно оказался способен если не дать сдачи, то, как минимум, крепко и больно укусить.

Три высшие воительницы, ровно столько погибло с начала завоевания. Две из них попали под массовую бомбардировку и ракетный удар, когда пытались возглавить отправленные в наступление орды тварей. Ещё одну раскатали танками, когда она пыталась уйти после того, как вместе с ещё тремя младшими воительницами тайно проникла во французский гентштаб. Охрану, персонал и часть генералов они вырезали, но некоторых подвергли процедуре скоростной кадаврофикации (для этого и потребовалось непосредственное присутствие высшей воительницы, также бывшей опытным резчиком). Кадаврофицированные генералы выглядели и вели себя почти как живые, а, главное, сохранили большую часть своей прижизненной памяти и навыков. Отдавая приказы от их лица, получилось внести сумятицу в действие совместных общеевропейских вооружённых сил и даже уничтожить часть