Фронтир. Том III. Агенты ВКС - Александр Вайс

могу в деталях рассказать, как один вольный пилот подписался помогать с ловлей дезертира и погиб на миссии. А потом его друзья увидели его целёхонький корабль с другим идентификатором, который продали как имущество пирата. Я не говорю, что все ВКС такие, но многих останавливают не моральные принципы, а только неминуемость наказания. Самому инициировать взаимодействие с ВКС так же порой себе дороже. Договора нет, а значит, будет так, как решит имеющий более сильную позицию.

Фернандес покачал головой, вздохнув.

— Однако мы остаёмся теми, кто удерживает федерацию целой и защищает людей от инопланетной угрозы. Мы работаем по законам, а без ошибок на разных уровнях… включая высшие, как ты знаешь, не обходится. И всё же ты нарушил закон и тебе повезло.

— Повезло? — не понял я.

Адмирал отвечать не стал, сразу переходя к сути визита.

— Раз уж я обратил внимание, и Анна Миронова яростно пыталась добиться моего участия, у тебя сейчас два варианта: в качестве меры наказания, всё оборудование с Морейи демонтируют. Ты заплатишь штраф и скорее всего, будешь разжалован в звании. Пусть ты в отставке. На доверие к тебе это всё равно повлияет и контракты ВКС никогда не получишь, лишишься всех привилегий. Или ты подписываешь договор и в этом конфликте становишься частью флота. Примешь участие в битвах и рейдах.

— И где справедливость? Банши станет полностью беззащитным.

— Ты сам сказал, что справедливости в мире нет, — заметил адмирал. — Шард, повторю вопрос. Ты променял ВКС на это?

— Что «это»? На Эклипс прошлого поколения и заботу о том, откуда взять деньги и оборудование? На необходимость самому разбираться с ушлёпками-кидалами вроде Филиппа и личную вражду с пиратскими баронами? Или на свободу воли и право выбирать, куда лететь и что делать, набирая в экипаж кого хочу, не заботясь о субординации и регулировании личных отношений? Я не считаю, что ошибся.

Фернандес сокрушённо покачал головой.

— Такие перспективы… Я пришёл лично: хотел посмотреть на бывшего полковника Резонанса, который даже сейчас умудрился добыть больше, чем многие наши агенты. По крайней мере, умения ты не растерял. Твой ответ?

Я поколебался. Сомнений нет: оба варианта будут исполнены. Либо я теряю оборудование, которое крайне сложно достать, неся миллионные убытки и оставшись с почти беззащитным кораблём. Ещё и кучу денег сдерут — купить рельсы точно не смогу. И чтобы насолить могут упечь Кристину. Либо вместо отдыха буду для ВКС отрабатывать помилование. Причём Фернандес не позволит мне греть задницу на носителе, как сёстрам Хоторн, которые подписались по схожей причине. Закинут в место пожарче!

— А контракт на разведку и диверсии?

— Будет справедливо закрыт в любом случае. Поторопись, у меня не так много времени.

— Не помогаете вы вновь поверить в ВКС, адмирал. Я согласен.

— Я не планировал заниматься твоим убеждением. Хотя напиши отчёт насчёт того, что ты знаешь об упомянутом погибшем наёмнике и действиях Филипа Аллен. Отправишься как только ремонт твоего корабля завершится, с командой договаривайся сам.

— Куда? — уточнил я уже в спину адмирала.

— Ты же принёс данные о теоретической дисклокации повреждённых кораблей флота, а может и планеты Старших? Мы знаем, что она есть, но до сего момента выяснить её местоположение не удавалось. Её нет на картах кораблей, пленные не знают, в какой она системе. Почти наверняка тот адрес ведёт в перевалочный пункт, а не в саму точку сбора, но это уже больше, чем имела наша разведка. Жду от тебя свершений, Бессмертный из Каларум Таури. Сил отчаянно не хватает, но мы обязаны победить.

Между строк звучало «любой ценой», пусть он этого не произнёс.

Адмирал вышел через открывшуюся дверь. Я вновь остался в камере один. Понятное дело, он зашёл ко мне чисто по пути. Если бы хотел встречи, меня бы привели на Сарагосу, его линкор. То есть, был на Оркусе по каким-то своим делам и вспомнил про меня. Вопрос в том, что дальше? К какому подразделению меня определят? Одного рассекать вряд ли отпустят и теперь условия будут иные. Не как наёмник с разовым контрактом, который оплачивается в зависимости от результативности, а потому я мог действовать, как сочту нужным. Мне назначат командира, перед группой поставят задачу и: «вперёд, солдаты». Прав на многие трофеи я иметь не буду, с другой стороны и оплата должна быть приемлемой, даже если прикажут стеречь пустой сектор, где никто так и не появится.

Устало рухнул обратно на кушетку и облокотился на стену. Влетел знатно и… чтоб его в центр звезды закинуло этого Филипа! Вот уж точно — нельзя оставлять врагов позади. А эта мстительная падла решила найти способ надавить! Догадался, что у меня пушки слишком хорошие, и видимо решил намекнуть, что они скорее всего, краденные.

И очень надеюсь, никто наши трофейные кошельки не увёл. Там как-никак около пятидесяти лямов! Сумма из заначек Габриэллы, Билли и продажи двух кораблей. Жаль раздавленный кошелёк торговца инфой так и не починили.

Долго сидеть одному мне не пришлось. Вскоре явился ещё один офицер с планшетом, на котором значились конкретные условия договора. Контракт действовал до официального окончания военного конфликта. То есть наводить порядок в секторе, не придётся. Только до капитуляции корпоратов или признания их разгромленными. Либо на срок до шести месяцев: сидеть до конца конфликта, что мог стать затяжным и идти годы, я бы едва ли согласился даже при моём положении. Вдруг ВКС ждёт десятилетие вялотекущего перетягивания каната?

Страховка на уничтожение корабля есть, хоть и не лучшая. И ремонтировать будут бесплатно. Однако никаких гарантий, что при этом корабль останется на том же уровне. Оплата так себе. В экипаж могу брать кого захочу за свои деньги. Но мне могут загрузить своих людей в рамках проектной вместимости Эклипса. Есть премии за боевую результативность, как личную, так и групповую.

— Ну что могу сказать… подавитесь…

Я подключился к планшету и оставил электронную подпись.

— Вы можете забрать вещи и пройти на свой корабль. С вами свяжутся.

Равнодушный штабной офицер ушёл, оставив дверь камеры открытой. Я тут же заспешил к заведующему складом, куда отправился мой конфискованный коммуникатор и сразу оттуда в ремонтный ангар.

Топливозаборники уже установили на место. Левая носовая часть была разобрана. С системой подвеса здоровенной пушки продолжали копаться. Отданный нам флаер стоял в дальнем конце ангара, пока никем не востребованный. Анна помогала и едва увидела, кинулась на шею.

— Наконец-то! Обвинения