Выжившая из Ходо - Ольга Дмитриева

Все, что касалось местных блюстителей магического порядка, было покрыто тайной и окутано мрачными слухами. Я надеялась, что золотая искра прикроет мой спящий темный дар, но до конца не могла быть в этом уверенной.

Комната больше напоминала допросную, чем кабинет чиновника. Голые каменные стены, одинокий стол, за которым сидел толстяк. Блондин холодно кивнул в ответ на мое приветствие и указал на скамью у стены напротив.

– Присаживайтесь, леди Гемхен.

Я осторожно села, куда сказано, и подняла на орденцев напряженный взгляд.

– Что происходит? – требовательно спросила я. – Зачем вы позвали меня сюда?

Бриксан начал было:

– Вы обвиняетесь в исполь…

– Нет, – оборвал его блондин. – Пока леди ни в чем не обвиняется.

Затем он повернулся ко мне и спокойно пояснил:

– У моих коллег есть основание подозревать, что вы скрываете темную искру. Поэтому они вызвали меня для более глубокой проверки. Если вы не владеете некромантией, то вам нечего бояться.

И обратился к толстяку:

– Действуйте по протоколу. Допросите леди, а потом я перейду к проверке.

Судя по тому, как он держался, передо мной была птичка высокого полета. По лицам Бриксана и его товарища я видела, что словами коллеги они недовольны. Но возразить никто не посмел. По лицу толстяка было понятно, что ему глубоко наплевать на происходящее. И больше всего он мечтал об обеде или окончании рабочего дня. Я бы тоже с радостью избавила его от своего присутствия, но приходилось сидеть, смиренно сложив руки на коленях, и ждать вопросов.

Бриксан сделал шаг вперед, почесал заросший щетиной подбородок и начал спрашивать:

– Что вы делали перед нашей первой встречей, в здании гостиницы?

– Проходила магическую практику.

– Кто еще был с вами?

– Наш руководитель Рэйман Стэндиш и мои однокурсники: Шоннерт Гемхен, Ястер Тонми и Винсент Файпер.

При упоминании Ястера брови блондина взлетели вверх. Знакомы или наслышан об этом роде? О Тонми я по-прежнему не знала почти ничего.

– Какую магию вы использовали?

Я старательно припоминала подробности того вечера:

– Невидимость. Затем огненные шары. И после этого эльфийскую магию.

– Какое именно заклинание эльфийской магии? – спросил блондин.

Пришлось признаться:

– Понятия не имею. Я не контролирую эту магию. Искра просыпается спонтанно, чаще всего в момент опасности.

Он удивленно вскинул бровь, но больше ничего не спросил. Махнул рукой Бриксану, призывая того продолжать.

– На вас были следы темной магии. Как вы объясните их появление?

Я развела руками:

– Не понимаю, о чем вы. Некромантия не совместима с золотой искрой, «творящей жизнь». Но господин Стэндиш считает, что я слишком много обнимала его пса. Тьен такой милый!

Я очаровательно улыбнулась и хлопнула длинными ресницами. Бриксан поморщился, а блондин переспросил:

– Тьен?

Толстяк охотно пояснил:

– Это пес Рэймана Стэндиша, которого он привез из Рибена. Точнее, пленный демон в теле пса. Разрешение номер тысяча триста девяносто четыре.

– Найдите мне учетную запись и адрес Стэндиша. Проверю, сколько темной ауры излучает пес.

От приказа блондина я похолодела. Похоже, он и правда умеет гораздо больше, чем местные орденцы. Стоило быть предельно осторожной.

Бриксан продолжил:

– Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?

– Господин Стэндиш пришел, когда я пробудила золотую искру.

– Пес пришел раньше? – внезапно спросил приятель Бриксана, имени которого я не знала.

– Не помню. Меня ранил упырь, все остальное как в тумане.

Бриксан монотонным голосом сообщил:

– На месте происшествия обнаружены следы светлой, темной и эльфийской магии. Показания леди совпадают с показаниями господина Стэндиша. Он утверждает, что оставил девушку на первом этаже, думая, что упырь один. А когда расправился с ним и спустился, увидел вокруг ее тела золотой свет.

Уже и Стэндиша опросить успели. Быстрые… Или они сделали это еще в прошлый раз?

Блондин задумчиво кивнул и попросил:

– Дальше.

– Я обнаружил следы темной магии вокруг леди Гемхен в деревне к югу от Ольбранда.

– Я возвращалась с охоты на щупеков, где была приманкой. И я снова использовала эльфийскую магию. Вы точно ничего не путаете, интересуясь именно этими случаями?

Ирония в моем голосе Бриксану не понравилась. Блондин выслушал мои ответы на пару уточняющих вопросов и задумался. Коллеги смотрели на него выжидающе. Я понимала, что придраться можно к чему угодно. И ощущения другого следователя должны значить больше, чем мои слова. Но продолжала надеяться на благополучный исход.

Наконец блондин сказал:

– Пса я проверю тоже. Дело шито белыми нитками, но все же… Подойдите сюда, леди Гемхен.

Я медленно поднялась и сделала шаг вперед. Он тут же оказался рядом со мной и попросил:

– Стойте спокойно и не сопротивляйтесь.

После этого обхватил мое правое запястье и закрыл глаза.

Чувство было отвратительным. К горлу подкатила тошнота. Казалось, меня выворачивают наизнанку. Я чувствовала, что он, как бусины, перебирает искры: светлую и золотую, и будто на их фоне неумолимо прорывается что-то черное. Золотая искра начала раскрываться подобно цветку. Руку пронзила боль, а затем меня отпустили.

Блондин потряс ладонью. На ней медленно таял красный след. В серых глазах на миг мелькнуло изумление, но затем он справился с собой. Я напряженно ожидала его вердикта. Он видел… или нет?

Несколько мгновений мы напряженно смотрели друг другу в глаза. Затем следователь улыбнулся коротко и холодно. Развернулся и направился к выходу, бросив:

– Отпускайте.

Лица его товарищей начали вытягиваться от разочарования. Уже у двери блондин обернулся и добавил:

– Пока.

От его тона меня пробрал мороз по коже. Я поняла, что он силен и не отступит. А может, все-таки что-то узнал? На ватных ногах я вышла из комнаты и направилась к выходу из подвала. Я уже видела вожделенную лестницу наверх, когда передо мной снова возник пришлый следователь. Я невольно отшатнулась и спросила:

– Что-то еще?

Он смерил меня задумчивым взглядом и тихо заметил:

– Никогда не видел ничего подобного… То, что внутри тебя, потрясает. Меня зовут Ривай Аккеро. Думаю, мы еще встретимся, Шиясса Гемхен.

С этими словами блондин развернулся и скрылся за поворотом. Я торопливо покинула помещение Ордена. Прошла мимо двух караульных и толкнула дверь. Мне не препятствовали. Во дворе ждал мрачный Винсент. Его лицо просветлело, когда я вышла наружу.

– Ну что? – требовательно спросил он.

Я отмахнулась:

– Расскажу по дороге. Сейчас я хочу оказаться как можно дальше отсюда.

Только когда мы вышли за ворота, я поняла, что мне не задали ни единого вопроса о смерти Годжена. И это было странно.

Я лихорадочно обдумывала ситуацию. Последние слова господина Ривая говорили о том, что тот заметил что-то необычное внутри меня. С большей вероятностью он увидел хотя бы проблеск темной искры. И я совершенно не