Дерзкий и Властный - Шелли Брэдли

«По одной катастрофе за раз».

* * *

Когда Лиам сел за руль своего внедорожника, Хаммер усадил Рейн на переднее сидение, проследив, чтобы она была пристегнута. Сам он втиснул свои шесть футов и три дюйма (Прим.: 190 см) на заднее сидение.

— Готовы? — спросил Лиам.

Как она должна была ответить?

— Куда именно Вы меня везете?

Послав ей загадочную улыбку, Лиам выехал с парковочного места:

— Увидишь.

Девушка старалась не обижаться, что они намеренно держали ее в неведении. После всего, они вели себя так, словно все то, что они собирались ей показать, сделает ее счастливой. Рейн терялась в догадках, что это могло быть. Отправят Гвинет в аэропорт, с прощальным жестом «сайонара» (Прим.: яп. – «до свидания») средним пальцем. Без сомнения, Рейн придумала уже сотню причин, по которой Лиам и Хаммер солгали о том, что действительно произошло с той женщиной сегодня, но только по одной причине они сказали бы правду.

Потому что они любят ее.

После ссоры, через которую они прошли, разум подсказывал Рейн, что так оно и было. Ее сердце, действительно, хотело в это верить. Неужели он была настолько сломлена, что просто не знала, как?

Вероятность подобного наполнила ее ужасным отчаянием.

Она была так уверена в их чувствах к ней, когда они были в домике. Если бы кто-то спросил у нее прошлой ночью, то она бы настояла, что ничего не могло бы встать между ними тремя. Ужасно, что при первых же проблемах, она поставила под сомнение все, что между ними происходит. Рейн хотела, черт побери, знать, как все это остановить.

Когда Лиам свернул с Уилшера, направляясь на юг по Креншоу, он дотянулся и обхватил ее руки своей. Хаммер ласково поглаживал девушке плечо. Рейн не отстранялась, но внутри чувствовала себя крайне скованно.

Она ненавидела быть той напуганной недоверчивой девчонкой из прошлого. Никто кроме ее матери и дедушки с бабушкой, которых уже не было в живых, не проявлял к ней столько доброты, до тех пор, пока ее не приютил Хаммер. И затем, он заботился о ней, как защищающий родитель... В то же время, отвергая ее, в качестве любовницы. Лиам был первым мужчиной, попытавшимся исполнить обе роли сразу. За последние пару дней, Хаммер разбил преграды, которые сам же и воздвиг, после самоубийства Джульетты и, как и Лиам, стал ее Доминантом в полном смысле этого слова. Она так сильно хотела доверять им обоим, так жаждала быть окутанной их любовью и утешением.

Но она продолжала видеть самодовольное выражение лица Гвинет, ее полуобнаженную грудь и недавно отшлепанную задницу.

Действительно ли можно было отвергнуть эту женщину?

Потерявшись в бездне размышлений между болезненной надеждой и жгучим страхом, Рейн не поняла, как много времени прошло. Внезапно Лиам свернул к воротам шикарного жилого района.

Когда она была маленькой девочкой, то иногда удирала от своего отца и каталась здесь на велосипеде, представляя себя в одном из этих больших домов. В ее воображении, каждый особняк был наполнен счастливыми парами, которые с любовью наблюдали за игрой своих детей на ухоженной лужайке, затем кормили горячей едой каждый вечер и с поцелуями укладывали их в кровать. Жизнь здесь была прекрасна.

К удивлению Рейн, ворота мгновенно открылись перед Лиамом.

— Мы будем там, через пару минут, — внезапно сказал он.

Ее сердце пропустило удар.

— Где?

Рейн уже знала, что на этой улице не было сквозного движения, только одни дома. Может они взяли ее на частную игровую вечеринку кого-то богатого и именитого? Познакомиться с какой-нибудь знаменитостью? Или...

Она слышала о Домах, которые принимают саб на обучение. Само собой, Лиам и Хаммер не избавятся от нее, как от грязного белья и не оставят ее учиться у незнакомых людей... Правда, же? Нет. Они были слишком властными. Если бы они хотели сделать это, они бы не стали обременять себя и тащить ее в загородный дом.

— Это сюрприз для тебя, — ответил Лиам низким, притягательным голосом.

— Очень хороший, — добавил нежно Хаммер. — Расслабься.

Она была не очень хороша в этом. Они могли быть с ней сейчас, но Рейн прекрасно знала, что она даже наполовину не так красива, как обычные пассии Макена, и до смерти боялась, что противная стерва, которой являлась бывшая жена Лиама, украдет его у нее.

«Следуй туда, куда они ведут тебя. Отдай им свой контроль. Они не позволят тебе упасть». — Слова Сета, которые он говорил ранее, всплыли в ее голове. Но вместо того, чтобы поверить в сказанное, она направилась обратно в «Темницу», в поиске новой ссоры, потому что это было проще. По факту, она может сражаться весь день напролет. Девушка провела большую часть своей жизни в борьбе: с жестоким отцом, со своими чувствами к Хаммеру, а сейчас, с этой глупой неуверенностью из-за Гвинет. Она даже хотела бороться с кровоточащей раной, появившейся внутри после замечания Лиама, что он бы не замарал жизнь со своей женой БДСМ-отношениями.

Но Рейн не могла злиться на него из-за того, что его обязательства перед ней не были достаточно сильными для вступления в брак. Она была такой наивной, полагая, что у их отношений будет сказочный конец. Ага, ведь принцесса в башне страстно желает сразу двух принцев.

Лиаму и Хаммеру было совершенно безразлично. Они будут ценить женщину, с которой могут хорошо проводить время, много смеяться и с которой будет много умопомрачительного секса. Это только ее вина, что она хотела, чтобы это длилось вечно.

Рейн высвободила ладонь из руки Лиама и уставилась в окно, пытаясь сморгнуть набегающие слезы и стараясь держать себя в руках. Нужно потерпеть еще немного. Она посмотрит на их подарок, затем сошлется на головную боль, а когда они привезут ее в клуб, запрется в ванной и попытается выплакать эту боль из своей души.

Тогда она просто будет наслаждаться, живя одним днем, на протяжении всего пути к неизбежному концу.

Лиам еще раз повернул налево, а дома становились только больше и больше... пока они не проехали один, с теннисным кортом на заднем дворе. Там они повернули еще раз налево, заехав в тупик. Ближе к концу улицы Лиам свернул на U-образную подъездную дорожку, которую обрамляли аккуратно подстриженные живые деревья, внутреннее пространство было устлано ковром пышной и красивой травы. Кирпичная аллея охранялась двумя мраморными львами, что располагались по обеим сторонам от тропинки, которая через пышную листву сада вела к входной двери, освещенной тепло светящимися фонарями.

Дом был огромный, но каким-то образом излучал ни с чем несравнимую ауру очарования. Большие, красивые окна выделялись на бледно-сером фасаде. Восхитительные французские раздвижные двери выходили на «балкон Джульетты», который, наряду с традиционными резными колоннами, образовывал портик над массивной входной дверью со стеклянными вставками, придавая особняку величественный вид.