История Темного Властелина (СИ) - Колесник Андрей Александрович

Что это такое? – удивленно воззрился Наместник Грейбриса на предложенный ему свиток.

Альбинос Корнелий Ассимур одобряюще улыбнулся, держа документ в протянутой руке. Резиденция Наместника располагалась поблизости от здания городской ратуши и суда. Изукрашенный эпическими барельефами и стоящими у черных ступеней статуями драконов лик резиденции повергал впечатлительных и творческих натур в трепет. Её фасад выходил на главную площадь города – по праздникам сюда выкатывали бесплатные бочки с пивом, а на обстоятельно сооруженных цирковых подмостках тешили публику яркие цветастые жонглеры, акробаты, метатели ножей.

В менее торжественное время здесь оглашались указы и приговоры. Эта площадь была любимым местом мелких бателеров[31], песенников и прочих борцов за правду. Иным рифмачам даже тайком приплачивали за сочинение не очень обидных стишков в адрес городских верхов. Пускай народ веселится – главное, чтобы эта потеха не перерастала в нечто серьезное.

Карманников, побирушек и городских кликуш с площади старательно гнала суровая и неподкупная (в этом отношении) стража.

Подчас здесь проводились показательные казни особо опасных или зловредных преступников. Чаще же отсюда звучали народные обращения к Наместнику и прочим уважаемым гражданам. Поэтому помещения находившиеся в пользовании самого Эйстерлина располагались далеко в глубине здания – туда где назойливые выкрики толпы не смогут помешать сосредоточению мыслей. Окна личного зала Наместника выходили в небольшой отделенный от прочего внутреннего двора зеленый садик с фонтаном.

В солнечную погоду брызги воды оживляли своими играми обнаженные натуры, радующие формами глаз правителя великого города.

Сегодня в Грейбрисе снова прошло какое-то небольшое волнение и люди собрались на площади, слушая пафосные речи глашатаев. Наместник отсиживался в резиденции, занимаясь делами насущными. Политикой.

Условие нашей помощи вам. Ничто в нашем несовершенном мире не делается безвозмездно.

Эйсерлин принял бумагу и, развернув ее, осведомился, прежде чем пробежать взглядом:

А чего раньше не мог отдать? – посол дождался пока просмотревший недлинный список Наместник, поднимет разом поглупевшее лицо, и только после этого позволил себе объяснения:

Как вы понимаете удивить нас золотом или какими-либо редкими товарами Триградье не в состоянии... по крайней мере не сегодня, в условиях постоянных волнений. Нам не нужны меха и пушнина. У нас есть все даже самые редкие представители животного и растительного мира – сады Харр сочетают в себе все великолепие подлунного мира. Открою секрет – некоторые растения и звери сегодня встречаются только на нашем острове. Богатства и драгоценные камни это также...

Какого ляда? – Наместник снова метнул беглый взгляд в список и прочел: – Недлих Браско оружейник. Матиас Грениар астролог. Арис из Грейбриса книгочей. Даворка Борзун содержательница борделя. Это что еще такое? Люди? Вам нужны люди? Граждане моего города? Работорговля?

Нисколько, – не дрогнувшим голосом опроверг альбинос. – Дело, как я уже говорил в том, что остров Харр не нуждается почти ни в чем. Единственным, что способно еще его заинтересовать является главное действующее лицо нашего мира – человек. Нам нужны указанные люди.

И в чем же особенности указанных людей? – проницательно уставился в вишневые глаза Наместник. – Бери других. Я могу тебе хоть сотню отдать. Знаешь, сколько у меня этих действующих лиц по тюрьмам сидит? Тысячи сукиных детей. Вот их я тебе готов отдать сразу и без глупых измышлений.

К сожалению сидящие в тюрьме, золотари, пастухи, проститутки и прочий безнадежный мусор человеческого рода нас не устроит, – непререкаемо отверг Корнелий столь заманчивое предложение. – Только указанные люди. Они являются своего рода диковинками. А Харр ценит все диковинки.

Правда? Стало быть, и то не шутка, что ваши островитяне чуть ли не охотятся за «особенными»? Талантами, э? – Наместник паскудно оскалился и встал со своего подобного трону сиденья, подходя к вытянувшемуся во весь рост послу. – Ну, а содержательница борделя-то вам зачем? Э? Иль трахать некого?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Таланты бывают разные, – уже без улыбки ответил альбинос. – В вашем мире эти люди все равно скоро сгинут, не оставив памяти. Мы сохраним их. Или их наследие. Их науку.

Не понимаю, – скривился Наместник. – Наука? Это что-то вроде колдовства? Вроде того, чем занимаются алхимики? Смешательство и чародейство? Заумная писанина?

Это сложно объяснить, – ровно согласился, глядя перед собой Корнелий. – Вам достаточно будет услышанного. Все едино не поймете.

Пауза, повисшая после этих слов, была откровенно угрожающей. Наместник хмуро оглядел по-военному прямую осанку посла и исполненное достоинства лицо. Цыкнул зубом, комкая в кулачище бумагу и подошел в упор, заглядывая в розовые зрачки. Свирепо раздул ноздри, втянув чуть пахнущий цветами воздух.

Ты меня оскорбить удумал, мышь бледная? А ежели я тебя сейчас прикажу четвертовать? Или лошадьми размыкнуть? Страшно?

Альбинос, не дрогнув, рассматривал жутковатое рыжебородое лицо. Рассматривал пока звериный взгляд не ушел в звериный же смех.

Молоток, – загоготав, сильно хлопнул альбиноса по плечу Эйстерлин. – Не обоссался! Мужик! Не то, что большинство хлюпиков тут же начинающих на колени падать. Я уважаю храбрость! Да и нету мне дела до ваших мудреных выдумок. Мы народ простой.

Он смеялся довольно долго. Потом в одночасье посерьезнел и кратко подвел черту, легонько тряхнув посла:

Я уважаю храбрость. Но в следующий раз, когда ты позволишь себе пренебрежение, я тебя четвертую. Или дам в руки меч и отдам команду своим орлам. Всем сразу. Потому как я правитель, пусть и небольшого покамест края. А ты посол. Пускай и сильного государства. Понял?

Абсолютно.

А теперь, по сути. Зачем вам все эти люди? Без лепета и бреда. Хотя конечно главным будет сперва сказать – что за помощь вы готовы предложить. Кроме своего присутствия и негласного покровительства.

Конкретика заключается в достаточно простой истине. Наше государство держится на науке и мудрости поколений. Наше государство идеально. Но чтобы оставаться таким оно обязано предоставлять гражданство не по заслугам рода или крови, как это делаете вы. И не за умение потрясать оружием...

Наместник криво ухмыльнулся, явно вспомнив какой-то эпизод из своей жизни, но альбинос не обратил на это выражение никакого внимания.

Наш интерес составляет обеспечение жизни и защиты тем, чей вклад в познание мира позволит сдвинуть мир с мертвой точки. Привнести в него нечто новое. Дать ему жизнь. Мы даем такую возможность талантам, а они развивают мир. В этом наша сила.

Скучная у вас сила, – зевнул Эйстерлин. – Вот если б мудрилы всерьез, что-то могли. Ну, там луки сделать, чтоб били без промаху и на большом расстоянии. Или мечи, чтоб сами летали да дрались. А так? Наука. Все ж ты прав. Я не пойму, – глаза его маслянисто блеснули. – Но вполне оценю размер утраты для своего города. Особенно когда изучу ваш свиток тщательней.

Как вам угодно, – кивнул Ассимур. – Я в свою очередь добавлю, что в обмен на вашу услугу мы готовы оказать вам помощь деньгами, своим прямым вмешательством в дела других государств на уровне дипломатии и гарантиями. Гарантиями вашей личной и вашего имущества безопасности. Несмотря на любые осложнения на вашем жизненном пути, наша гарантия, поддержанная мощью острова Харр, много стоит.

Армия? Харр пришлет свою армию? – вопрос этот должен был означать на самом деле примерно следующее «остров Харр имеет армию»?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет. Прямых интервенций мы позволить себе не можем.

Чего вы не можете себе позволить?

Вмешиваться с помощью своей военной силы во внутренние дела других стран. Но как я уже сказал – гарантия. Наша гарантия нерушима. В старом мире.

Что означает «в старом мире»? – Наместник не слишком вникал в мудреные фразы, но чужие оговорки на грани лжи чуял легко. – В каком старом мире?