Сражение за будущее - Владислав Карабанов

- Убежден, - еще раз, уже твердо повторил Римаков, - Перед тем как избавиться от иракского агента мы его немного допрашивали. Выяснилось, что этот ассириец по национальности параллельно пробовал выйти и на американцев, но сами знаете их систему принятия решений.

Аркадий Семенович молчал, пристально глядя на Римакова поверх сцепленных перед лицом пальцев. Затем, словно не слышал предыдущего ответа проговорил:

- Если я попрошу возглавить вас Совет по взаимодействию с Китаем - не будет ли возражений с вашей стороны? Полагаю, вы уже лучше себя чувствуете?

Аркадий Семенович расцепил руки, вяло улыбнувшись собеседнику. Римаков не мог оторвать взгляд от его пальцев, кожа сильно контрастировала со столом, позволяя четко увидеть их структуру. Они были тонкие и сильно удлиненные, словно у человека, страдающего синдромом Марфана.

Это был редкий генетический синдром, о котором Римаков знал довольно много и причем - совершенно случайно. Оперировавший его австрийский профессор был одним из немногих, кто в Европе занимался этой проблемой и Римакову попались на глаза некоторые его пациенты. Профессор был весьма словоохотлив и пока осматривал его сустав с увлечением рассказывал ему об этой небольшой генетической аномалии, похоже бывшей наследственной у нескольких династий Древнего Египта - все фараоны этих династий имели точно такие же пальцы, как и у приходящих к профессору людей. В дополнение к этому их отличали столь же тонкие черты лица, тонкие кости скелета и несколько необычной формы голова. Но почему-то не такая, как у его собеседника. Римаков поймал себя на мысли, что невольно смотрит на руки говорящего с ним человека и смутившись быстро отвел глаза, что не ускользнуло от внимательного взгляда Аркадия Семеновича.

- Да, уже практически всё в порядке. Бегаю как двадцатилетний, - Римаков бодро пошевелил прооперированной ногой, - немецкая медицина сегодня, пожалуй, лучшая мире.

Аркадий Семенович согласно кивнул:

- Не спорю. Их врачи нам очень помогли с предыдущим президентом, а то Николай Борисович одно время ставил нас всех в очень неудобное положение. Собственно, потому мы и хотели бы вас попросить поработать в новой должности.

Римаков занервничал, не понимая, к чему он клонит. Бесстрастное лицо Аркадия Семеновича ни одним движением не выражало его мысли. А мысли эти могли быть разные. Наконец, видя беспокойство Римакова, он продолжал:

- Не волнуйтесь, вас это никак не касается, в конце концов, не ваша вина, что объект был похищен. Виноваты люди, призванные государством его охранять и эти люди, вы не хуже меня знаете, уже наказаны. Они убиты американской диверсионной группой, ведь так?

Римаков согласно кивнул.

Аркадий Семенович продолжал:

- А наше беспокойство связано с другим - с нынешним президентом, здоровье которого вызывает у нас определенные опасения. Но это уже другая проблема и как-нибудь мы с вами её обсудим. А пока мы бы хотели всех близких к нам людей вывести немного в тень, поскольку на самом верху государственной пирамиды в ближайшее время могут произойти очень серьезные изменения. Мы бы не хотели, чтобы они вас как-либо задели. Поэтому пока мы поговорим о круге ваших новых служебных обязанностей.

Забравшись наверх, Войдан, сквозь вентиляционную нишу добрался до какого-то колодца, похожего на лифтовый. Он заглянул в глубокую шахту, выложенную гладкими блоками из бетона. Нп вид было сто с лишним метров. При одной мысли, что туда придется лезть, другому человеку стало бы не очень приятно, но не Войдану, для которого имела значение только цель.

Лифт стоял далеко внизу. До тросов отсюда было не дотянутся. Кроме того, они бьли густо покрыты смазкой, за которой не видно топорщащегося стального ворса - спуск по ним наверняка обдерет кожу до кости. Но другого пути, как подумать о системе вентиляции, похоже не оставалось.

В любой большой вертикальной шахте должны быть горизонтальные технические ответвления. Они меньше по размеру, обычно в виде радиально расходящихся горизонтальных бетонных труб. Но где они? - спрашивал себя Войдан, - Есть ли такие ответвления над секретным этажом? Это можно было только проверить. Но раньше следовало найти точки опоры - шахта была слишком широкая, чтобы попробовать спуститься, упираясь в стены руками и ногами.

Имея с собой необходимое альпинистское снаряжение, намеченный путь можно было проделать без особого труда. Но для этого нужно было вернуться. А представится ли еще такая возможность?

Если в этом здании и есть АТС, то спрятать её могли только на крыше - отсюда вся Москва просматривается. Электроники здесь было море - даже удивительно насколько продвинуты были академики россиянской федерации. Перед подъемом Лада вручила Войдану собственного изготовления сканер, который она сваяла на базе стандартного КПК. Вооружившись этой мигающей штукой, Войдан старательно обошел все установленные на крыше источники электромагнитного излучения. Лада сидела в фургончике внизу, анализируя сигналы и отпуская на этот счет комментарии:

- Мама моя! Россиянский ВПК в такой глубочайшей заднице, а у академиков тут такая фаршировка какой, наверное, в Лэнгли нет!

Щелкая в наушниках невидимыми тумблерами и постоянно что-то выстукивая на клавиатуре, Лада руководила поисками Войдана. Но ничего напоминающее предмет её поисков пока обнаружено не было. Приходилось спускаться вниз, в здание.

- Сможешь? - обеспокоено спросила Лада, даже не представляя себе сложности выполнения своей просьбы.

- Да, ничего, тут пять минут делов, - бросил Войдан.

Он стал внимательно разглядывать шахту. От одного из углов отходила полоса выпавшего бетона, образуя карниз около сантиметра шириной. Он по диагонали пересекал всю стену и был не слишком крут, чтобы на него нельзя было опереться. Не удивительно, что здесь нет никакой охраны: любой, кто попробовал бы сунуться в эту бетонную дыру через десять секунд лежал бы на крыше лифта с переломанными руками и ногами.

Войдан свесился вниз на руках. Царапая подошвами по бетону, он наконец нащупал увиденный карниз. Осторожно, чтобы не сместить центр тяжести, Войдан сгруппировался и вцепившись пальцами в узкий выступ скользнул вниз. Теперь он полностью погрузился в шахту.

Войдан начал спуск. Стены были покрыты старой, смешанной с маслом пылью. Пальцы постоянно скользили. Но надо было спускаться всё ниже. И он спускался, перебирая руками, интуитивно, словно кожей нащупывая каждый удобный для опоры выступ.