Елизавета. Завидная невеста - Наталья Павлищева

– Я не самоубийца, миледи…

Очень хотелось нагрубить в ответ, но ссориться с Сесилом вовсе не входило в ее планы, потому королева перевела разговор снова на предполагаемую женитьбу Дадли.

– Чего еще может потребовать Мария Стюарт?

Сесил едва не сказал, что может попросту не согласиться.

Мелвилл не решился написать самой королеве, он предпочел сообщить о невозможном предложении Елизаветы шотландскому канцлеру Гренвиллю. Пусть тот уж как-нибудь сам… Графа Меррея не было в Эдинбурге, канцлеру пришлось все брать на себя.

Гренвилль увидел свою утонченную красивую королеву в гневе, да еще каком! В гневе Мария Стюарт красивой ему не показалась, она была ничуть не лучше его собственной супруги, леди Гренвилль, когда муж чем-то уж очень досаждал. Канцлер со вздохом решил, что все женщины одинаковы, королевы они или простушки.

Но как бы ни бушевала Мария, свои эмоции на бумагу она выплескивать не решилась, Екатерина Медичи пока не дала ответ по поводу возможности их с королем Карлом брака, да и Филипп Испанский все тянул… С трудом справившись с собой, шотландская королева продиктовала своему секретарю Давиду Риччи весьма сдержанное письмо. Оно также было направлено не самой Елизавете, а шотландскому послу Мелвиллу.

– Конечно, – отвечала она, – весьма лестно прислушаться к мудрым советам старшей английской сестры (изящный пинок с намеком на возраст – Елизавета на девять лет старше), у которой опыта в любовных делах куда больше, но приходится напомнить, что лорд Роберт Дадли недостаточно знатен, чтобы претендовать на руку шотландской королевы.

Это в письме, а вслух было высказано куда жестче. Риччи услышал, что это даже не пощечина – бросать ей объедки с королевского стола, вернее, постели! Предложить того, кто столько лет ублажал ее саму, это ли не оскорбление, Давид?! Она предлагает подержанного любовника тогда, когда в Англии немало куда более достойных лордов с королевским достоинством! Своего конюха – шотландской королеве!

Давиду Риччи было очень жаль красивую и несчастную Марию. Он перебрался из дорогой сердцу Италии в захолустный и холодный Эдинбург, потому что не мог рассчитывать на приличное место больше нигде. Но тут встретил ту, которая поразила все его существо. Красавица и умница, воспитанная при французском дворе, муза Ронсара, Мария была достойна самых возвышенных восхвалений, самых преданных поклонников, самых лучших любовников! Как жаль, что он мало интересуется женщинами, он сумел бы утешить эту богиню…

Но пока ему, музыканту, приходилось только смотреть на королеву своими большущими темными глазами и исполнять обязанности секретаря. Перед тем как взять Риччи на эту должность, граф Меррей, сводный брат и, по сути, правитель Шотландии, долго выяснял, действительно ли Давид предпочитает мужское общество. Остался доволен и дал согласие. Служба приносила приличный доход, возможность хорошо есть, одеваться, вволю музицировать в угоду молодой королеве и жалеть ее саму. Одно плохо – в Эдинбурге не находилось людей с подобными ему вкусами, кроме того, граф Меррей сразу предупредил, что нравы у шотландцев куда строже, чем на континенте, потому за излишнюю вольность можно поплатиться головой, один вон уже поплатился. Риччи быстро усвоил, но томных взглядов бросать не перестал. Правда, он смотрел так на всех, потому на него быстро перестали обращать внимание. Красивый молодой человек со смуглой, даже излишне смуглой кожей и глазами побитой собаки стал привычным.

Когда принесли письмо шотландской королевы, английская примеряла новый корсет. Сам корсет был вполне привычным, только планшетки жестче, а вот пониже к испанским фижмам прикрепили еще и валик для поддержания юбок в приподнятом положении. Теперь требовалось понять, не съедет ли вся эта конструкция при ходьбе или тем более в танце. Королева считала занятие очень важным, а потому сначала отмахнулась:

– Попозже!

Сесил даже не стал ругаться. Когда королева примеряет новый наряд, весь остальной мир для нее перестает существовать. Вот любительница наряжаться и украшать себя! Оставалось только надеяться, что процедура закончится благополучно, то есть Елизавете понравится придумка ее швеи, иначе дурное настроение грозит перекинуться на дела.

А сама виновница его страданий крутилась перед большим зеркалом, разглядывая себя со всех сторон. Камеристки подтащили второе зеркало сзади, и теперь можно было увидеть все гораздо лучше. На счастье Сесила, Елизавете идея понравилась, теперь юбка платья выглядела не колоколом, а весьма эффектным сооружением. Если валики прикрепить надежно, то ни мешать, ни съезжать они не будут. Пока закрепляли валики, канцлер терпеливо ждал, другого выхода не было. Красота своя и своих придворных для Елизаветы залог хорошего настроения. Пока она еще была молода и не слишком придирчиво относилась к чужой красоте, постепенно королева приучила своих придворных дам быть блеклыми и незаметными, чтобы выгодно оттенять ее саму.

Снова убедившись, что юбка платья приятно покачивается на бедрах, делая их много шире, а талию тоньше, Елизавета немного покрутилась еще перед зеркалом, протянула руку за веером и ароматическими шариками и, с удовольствием покосившись на свое изображение с деланым вздохом, говорившим: это вы можете развлекаться, а мне пора заняться делами, – отправилась в кабинет.

Появившись в дверях, она первым делом убедилась, что Сесил видит ее новый наряд. Далее следовало дождаться реакции. Но Сесил ничего не понял, он просто похвалил, прекрасно понимая, что должен что-то сказать:

– Доброе утро, Ваше Величество, Вы прекрасно выглядите.

Королева улыбнулась, приветствуя канцлера, и чуть покачала бедрами. При этом фижмы тоже покачались, а вот валик остался на месте. Никакой реакции, Сесил смотрел, и все.

– Как вы находите новое платье? – злясь, что приходится самой обращать внимание на недогадливого придворного, поинтересовалась Елизавета.

Но Сесил не первый день при дворе, он легко вышел из положения, в которое попал. Чуть приподняв бровь, он удивился:

– Ваше Величество, неужели Вы думаете, что, видя Вас, можно заметить платье? Любуясь великолепной картиной, кто же станет разглядывать ее раму?

– Льстец! – королева легко стукнула веером по рукаву канцлера. – Но мне приятно. Что вы там принесли?

– Письмо от Вашей шотландской кузины, Ваше Величество. Королеву Марию не устраивает предложенный вами жених.

– Кто бы сомневался! И почему же?

– Не слишком знатен…