Боги, пиво и дурак. Том 2 (СИ) - Гернар Ник

Я хмыкнул.

— Однако. А вообще, откуда взялось такое дебильное название — «Дом юношей»? Почему не «Дом воинов»? Или там, скажем, «Дом мужиков»? А что. «Мужицкий дом» — отлично же звучит!

Лёха фыркнул.

— Здесь тебе не барская усадьба, а приличное аристократическое учебное заведение. И воинами ученики становились не раньше, чем покидали эти стены.

— Ну, может оно и так, но все равно какой-то педофилией от этого наименования попахивает. Типа дом призрения, публичный дом, дом юношей...

В обломках я приметил что-то блестящее, и, присев, поднял из пыли довольно крупную серебристую подвеску в форме полумесяца. С одной стороны она была абсолютно гладкой, а на другой стороне вся поверхность изделия была испещрена рядами крошечных символов, значения которых я не знал.

— А вот и луну подвезли. Правда, не голубую, — хмыкнул я. И, положив подвеску в карман к кольцу, двинулся дальше.

Ловить в проходных комнатах, похоже, было нечего. Но должна же здесь быть учебная комната там, или библиотека. Не зря ведь Первая сказала, что в этих развалинах много чего осталось. Где-то же это «много» должно лежать?

Я шел по коридору прямо к участку без крыши, мимо сплетенного паучьего гамака, осторожно перешагивая через крупные обломки обвалившейся кровли.

— И раз ты у нас такой просвещенный, скажи — у этих воспитательных домов, наверное, и подвалы должны были иметься? — спросил я у Лёхи. — Где-то же хранили еду, оружие...

С этими словами я осторожно наступил на пол промеж двух корявых глыбин...

Под моей ногой что-то хрустнуло. Опора ушла из-под подошвы, земля качнулась сильней обычного.

— А-ааа! — только и успел проорать я, теряя равновесие.

Меня сдернуло вниз, в кромешную пыльную тьму.

В голове мелькнуло: кирдык. Все, отбегался Даня. Придется красавице Нике искать себе другого, более толкового хозяина...

Но, как ни странно, в следующую секунду я не убился насмерть.

От удара тьма странно отпружинила, монеты из карманов со звоном рассыпались в черной глубине. Меня слегка подкинуло вверх, потом снова ударило в невидимую упругую стену, и только тогда до меня дошло, что это паучий гамак.

— Лёха, подсвети? — попросил я, наугад хватаясь руками за плотную сеть.

Некромант добавил мощности освещения, и я смог немного осмотреться.

Я висел под потолком огромного глубокого подвала. И пролома, через который только что сюда попал, видно не было — вероятно, на самом деле все случилось не из-за обвалившегося пола, а потому что я попал ногой в какой-то прикрытый иллюзией спуск.

Внизу виднелись сундуки, сломанные стойки для оружия и доспехов, грубые ящики и разбитые бочонки. И золотые монеты, высыпавшиеся из моих карманов при падении.

Вот только ни входа, ни выхода из этой сокровищницы нигде не наблюдалось. Пахло затхлостью, плесенью и еще чем-то сладковатым и противным.

Я подполз по сетке к потолку и попробовал рукой нащупать скрытый проход, но упорно натыкался только на ветхий кирпич, который с шелестом осыпался у меня под пальцами.

Что ж, через этот вход выйти обратно было нельзя. По крайней мере, человеку.

Полная задница.

Выругавшись себе под нос, я осторожно прорезал мечом дыру в «гамаке» и соскользнул на пол.

Прыжок получился неловким. Я как-то неудачно поставил правую ногу и слегонца ее подвернул. В голеностопе что-то жалобно хрустнуло, точно кто-то курице руками разрезанную грудину раскрыл, чтобы яблок в нее побольше натолкать.

От этой мысли у меня началась физиологическая реакция, как у собаки Павлова.

Это ж как нужно проголодаться, чтобы на хруст собственных сухожилий так реагировать?..

Прихрамывая, я со своим говорящим фонариком побрел наугад по подвалу, чтобы получше осмотреться.

И тут прямо у себя под ногами я увидел человеческий скелет. Он смотрел на меня черными провалами глазниц и поблескивал целой гирляндой золотых кулонов или амулетов на прогнившей груди.

Вот уж не знаю, пытался ли он таким образом защититься от голодной смерти, или просто решил умереть богатым и красивым. — Твою ж мать, — тихо выругался я.

Ситуация начинала выглядеть совсем скверно, и чтобы как-то размочить этот момент, я шутливо воскликнул:

— Лёх, да мы с тобой, оказывается, не одиноки. Так что сможем сообразить на троих!

— Раз этот факт вселяет в тебя оптимизм, — проговорил некромант. — позволю себе заметить, что тогда уж на четверых.

— Да ладно, — упавшим голосом сказал я, оглядываясь по сторонам.

Увы, Лёха был прав: чуть дальше у стены сидел еще один скелет, в буквальном смысле слова уронив свою голову на стоявший сбоку сундук у стены.

На камне позади скелета виднелся ровный ряд нацарапанных палочек.

Кажется, кто-то пытался считать дни. Интересно, каким образом ему удавалось определить, что произошла смена дня и ночи? Лично у меня даже такой возможности не имелось.

— Едрить твою налево, — уже во весь голос выругался я. — А ты еще говорил, что я выпил много. Да для такого поворота я до неприличия трезв!

Звук моего ругательства гулко откликнулся в глубинах подвала, и в ответ на него в темных углах закопошились, чуть попискивая, невидимые крысы.

От отвращения меня слегка передернуло. Ненавижу крыс. И уж точно мне бы не хотелось, чтобы эти твари обгрызали мое мертвое тело.

— Слушай, а сколько дней человек может прожить без еды и воды?.. — пробормотал Лёха.

— Понятия не имею, — буркнул я. — Наверное, недели две. Но у нас по крайней мере есть неисчерпаемые запасы всевозможного алкоголя — а это все-таки жидкость и какие-то калории.

— Ну, речь все-таки не о «нас», а о тебе, — заметил Лёха. — Мне-то как бы ни воды, ни еды уже не надобно.

Я прошелся по подвалу в поисках хоть какого-нибудь намека на выход. Но вокруг были только стены и ящики с сундуками. Вероятно, далекие обитатели этого аскетичного жилища расфасовали в них кучу всякого добра, вот только в данный момент меня куда больше волновало, смогу ли я выбраться из этого хранилища, а не поиски сокровищ.

И тут меня осенила гениальная мысль.

— Слушай, а ты ведь можешь поднять призрака! Так чего мы теряемся? Давай отправим одного синенького к нашим, с просьбой о помощи? А, хотя нет — их же сюда не пустит Арахна... Во, его нужно отправить к детскому числовому ряду нашей богини! — дошло до меня. — А? Они же явно сюда как-то входят и выходят. А ребятам точно захочется услышать еще одну историю про человека-паука!

— Так-то оно так, — вздохнул Лёха. — Вот только вряд ли они смогут оценить всю привлекательность данного предложения, если оно будет озвучено как : «А-ааааа!» Или : «У-уууу!»

— В смысле? — не понял я.

— В смысле, это весь речевой запас стандартного призрака, — пояснил некромант.

— А-аааа... — огорченно протянул я.

— Хорошо хоть, что не «У-ууу». По крайней мере, пока что... — съязвил Лёха.

— Ладно, давай хоть посмотрим, что здесь за добро хранилось...

Я вздохнул и открыл первый сундук. Он оказался полон какого-то истлевшего тряпья. Во втором вообще было пусто, не считая юркнувшей в прогрыженную дыру серой крысы.

Потом я забрался в следующий сундук, потом — в ящики, стоявшие вдоль стены, но ничего примечательного в них не нашлось. Только тряпки, металлическая посуда и письменные принадлежности.

И пока я разгребал весь этот хлам, из глубины подвала донеслось низкое гортанное урчание.

На этот раз, похоже, я разбудил кого-то покрупнее крысы.

Моя рука уже отработанным движением скользнула к рукояти меча. Выхватив оружие, я замер, прислушиваясь и присматриваясь к границе света и тьмы, где сейчас ворочалось какое-то непонятное существо. Оно мялось на месте, подбираясь для атаки и поблескивая в мою сторону зелеными огоньками недобрых глаз.

Издав еще один невнятный звук, тварь наконец рванулась вперед!

В это самое мгновение где-то глубоко внутри меня проснулся воин, которого так старательно взращивали Янус и Та’ки.