Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Сумка волшебника - Илья Бражнин

Сумка волшебника - Илья Бражнин

Читать онлайн Сумка волшебника - Илья Бражнин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 144
Перейти на страницу:

Я встречал таких среди знатных лётчиков, которым слава вскружила голову. Позже, в октябре, я заговорил об этом с начальником политотдела истребительной дивизии полковником Мачневым. Недавно по дивизии было объявлено два строгих приказа и один по армии, в которых говорилось о недопустимости зазнайства, о случаях нечёткости в несении боевой службы.

Я сказал Мачневу, что собираюсь написать рассказ «Мёртвый горизонт», который, может статься, помог бы соскоблить ржавчину с некоторых лётных душ, помог бы им преодолеть свой мёртвый горизонт.

Дмитрий Константинович весьма одобрил моё намерение и сказал, что это очень нужно сейчас, что я бы сделал хорошее, полезное для армии дело.

— Нам, политотдельцам, в частности, вы очень помогли бы таким рассказом в нашей работе, — добавил в конце разговора Мачнев.

Разговор в политотделе вышел большой и интересный. Он ещё больше утвердил меня в мыслях о мёртвом горизонте, о необходимости писать об этом. И я сел за рассказ. Я так и назвал его: «Мёртвый горизонт». Я писал его горячо, увлечённо, гневно, с большим запалом, заранее предвкушая, как, читая этот рассказ, морщатся тронутые духовной ржавчиной лихие зазнайки. Спустя пятнадцать минут после окончания работы над рассказом я уже был у редактора нашей газеты, чтобы порадовать его горячей новинкой и, разумеется, тотчас отправить рассказ в типографию.

Вышло всё несколько не так, как мне думалось. Правда, «Мёртвый горизонт» был напечатан, но в сроках я немножко ошибся. В типографию рассказ попал не через пятнадцать минут, а через пятнадцать лет, то есть в пятьдесят восьмом году, когда Воениздат напечатал его в моём сборнике «Совсем недавнее».

Что ж поделаешь. Автор, вооружённый даже отличной, активной темой, не всегда выходит победителем в подобного рода борьбе. Печально, но факт. Впрочем, отличная и активная тема моя от меня не ушла. Мысль о мёртвом горизонте, подстерегающем нас на путях наших, не осталась втуне. Вернувшись с войны, я в сорок шестом году написал пьесу «Крылья», которая и была поставлена в Ленинграде Академическим театром драмы имени Пушкина. В пьесе этой речь идёт уже не столько о лётчиках, сколько об учёных.

Та же тема опасности мёртвого горизонта есть и в повести. «Главный конструктор», напечатанной в сорок девятом году. Сейчас мне кажется, что этими тремя вещами я всё ещё не исчерпал сложной и вечной темы вечного движения человека вперёд и помех, случающиеся на путях его, как внешних, так и таящихся в самом человеке. По-видимому, я ещё вернусь к этой теме, ибо ещё не перестал хлопотать о том, чтобы мёртвый горизонт для каждого из нас был зачёркнут раз и навсегда.

Ещё несколько слов о мёртвом горизонте, а кстати, о живом движении писательского материала. В марте шестьдесят пятого года, то есть двадцать два года спустя после разговора в Донском лесхозе, случай свёл меня под Ленинградом с профессором-ботаником Арсением Ивановичем Стратоновичем. Как-то, сидя рядом с ним за обеденным столом, я рассказал ему о Донском лесхозе, о встрече своей с Померанцевым, о мёртвом горизонте. Арсений Иванович очень оживился и тотчас накидал кучу хвороста в костерок моего незатухающего интереса к теме мёртвого горизонта. Он бывал в Донском лесхозе, где издавна ведутся интересные экспериментальные работы. Вообще степные эти места весьма примечательны. В середине прошлого века здесь работал известнейший русский лесовод, энтузиаст идеи облесения южнорусских степей Виктор Егорович Графф, а после него, в конце века, крупнейший геоботаник и лесовод Григорий Николаевич Высоцкий, а также другие превосходные учёные — почвоведы, ботаники, биологи, лесоводы.

Они много лет экспериментировали в южнорусских степях, высаживали самые разнообразные породы деревьев и кустов. И выяснилось, действительно, что ильмовые — ильм, вяз и другие — не выживали долго, а, скажем, клён, ясень и дуб росли отлично. К слову сказать, насчёт корневой системы дуба — всё верно. У дуба корни могучие и проникают до одиннадцати метров в глубину. В конце концов, в результате многочисленных опытных работ, пришли к заключению, что для тех степных мест лучше всего высаживать дуб и при нём подлесок из кустарников, которые не давали бы разрастаться сорнякам и сохраняли бы в почве влагу.

Что касается мёртвого горизонта, то Померанцев не обманул меня. Дмитрий Владимирович — крупный учёный, и, хотя по специальности энтомолог, но всё сказанное им относительно мёртвого горизонта верно...

Разговор наш с Арсением Ивановичем затянулся, и мы порядочно засиделись за обеденным столом. А потом, оставшись одни, я ещё долго обмозговывал слышанное и дивился странности и сложности путей, какими приходит к писателю его материал, и тому, как материал этот десятилетиями уплотняется наслоением всё новых и новых деталей. Слой, положенный на мои накопления Арсением Ивановичем, может статься, не последний, и мои счёты с мёртвым горизонтом ещё не окончены. Так мне, по крайней мере, думается.

Так заканчивалась новая редакция «Мёртвого горизонта». Но и она оказалась не последней. Думалось мне о продолжении темы не напрасно. Спустя месяца полтора после разговора со Стратоновичем я встретился в, дачном поезде Комарове — Ленинград с профессором Даниилом Львовичем Соколовским. Зная, что Соколовскнй является крупным гидрологом, я заговорил с ним о водных феноменах степи, о Донском лесхозе, о мёртвом горизонте. Я дознавался, отчего образуется этот самый мёртвый горизонт.

Даниил Львович был обо всех подобных делах весьма осведомлён и сказал, что, по его мнению, мёртвый горизонт оттого лишён воды, что она уходит сквозь образующиеся в почве трещины глубже и таким образом пласт мёртвого горизонта обезвоживается.

Так лёг последний пласт на мой материал о мёртвом горизонте. Так открылась мне последняя (для меня) тайна мёртвого горизонта. Что касается темы в более широком плане, то она ещё для меня существует. Тут ещё для всякого рода открытий и находок большой простор.

Севастопольские рассказы

Рассказов этих всего три. Первый из них называется «Красный мак». Привожу его полностью:

«К ночи город был окончательно очищен от немцев. Несколько часов он стоял примолкший, точно боец, отдыхающий после трудного и долгого боя. Только на рассвете он ожил, зазвенел, загрохотал. Улицы заполнились повозками, походными кухнями, автомашинами. Поток их был буен и непрерывен. Меж повозками проталкивались запылённые бойцы.

И повозки, и машины, и одежда людей были окрашены в один цвет — цвет войны, цвет хаки. За три года войны мой глаз привык к нему, и я жадно искал глазами новые оттенки, новые краски. И я нашёл их. За полуразрушенной низкой оградой из желтоватого туфа я увидел яркое цветение красного мака. Это был маленький огород. Он лежал среди развалин — этот крошечный цветущий островок, как символ неукротимой жизни, стоящей над смертью и разрушениями войны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 144
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сумка волшебника - Илья Бражнин.
Комментарии