Мой единственный - Джоанна Линдсей

— О нет! — фыркнула Джулия. — Гарри — муж моей лучшей подруги. Я просто сравниваю будущего жениха с ним, потому что он — само совершенство. Обожает свою жену Кэрол. Не обращается с ней как с высокородной экономкой, как многие мужчины — со своими женами. В их семье нет ни споров, ни скандалов. Гарри никогда не приказывает ей и прислушивается к ее мнению. Они всегда находят компромисс. Поверишь или нет, но он обращается с ней как с равноправным партнером, а она за это любит его еще больше. И я хочу такого же мужа. Человека, с которым могла бы разделить свою жизнь. Не такого, который будет диктовать, как мне поступить. И конечно, он не должен возражать, если я стану помогать отцу управлять семейным бизнесом.

— Чрезмерные требования, — заметил он улыбаясь. — Учитывая богатство твоей семьи, неужели не волнуешься, что какой-нибудь охотник за деньгами наобещает тебе именно то, что ты хочешь слышать, чтобы потом, после свадьбы, вернуться к прежнему образу жизни?

Джулия гордо выпрямилась:

— Считаешь, мужчин интересует только богатство моей семьи? А я сама их не привлекаю?

— Нет, конечно, я так не считаю. Но забывать об этом тебе не следует.

Если она и это будет принимать в расчет, значит, никогда не выйдет замуж. Сколько существует на свете мужчин, которым, как Ричарду, плевать на ее деньги? Удивительно, что он об этом не сказал!

Как быстро может портиться настроение!

Джулии захотелось вернуться в дом, но Ричард ее остановил:

— Осторожнее, Джуэлс! Этот спуск очень неровный!

— Когда ты перестанешь называть меня этим противным именем, которое дал мне, когда мы были детьми? — процедила она.

Он не обратил внимания на ее резкий тон, даже не взглянул на нее и, задумчиво взирая на озеро, сказал:

— Корабль, на котором я плавал, назывался «Сварливая Джуэл». Не можешь представить, как я смеялся каждый раз, когда это название напоминало о тебе. Нет, ты Джуэлс, и навсегда останешься Джуэлс. Признай, что это красивое имя, по крайней мере когда к нему не прилагается определение «сварливая».

Джулия не желала признавать ничего в этом роде, но поняла, что разозлилась без всяких видимых причин, и ради их общего предприятия сменила тему:

— Это искусственное озеро, не так ли? Пологий спуск только здесь, а с остальных сторон он очень крутой — это придает ему неестественный вид.

— Да. Первый граф Мэнфорд велел выкопать озеро в начале прошлого века.

— И в то время были в моде длинные волосы, как у тебя. Жалеешь, что не родился тогда? Знаешь, у тебя волосы такие же длинные, как и у меня.

— Вовсе нет, — отмахнулся Ричард.

— Такие же, — настаивала Джулия.

— Распусти свои и покажи.

Она вытащила несколько шпилек, тряхнула головой, и волосы упали на спину. Повернулась, чтобы показать ему, и, оглянувшись, спросила:

— Ну, что ты думаешь?

— Черт! — пробормотал он, после чего повернул ее лицом к себе и поцеловал.

В этом поцелуе не было ни капли нежности, только страсть. Страсть, которая подхватила ее и понесла за собой. Так неожиданно и так чудесно…

Боже, как приятно! Какое искушение!

Джулия не могла подойти к Ричарду, не ощутив странного головокружения. Стоило ей взглянуть на него, и она теряла голову. Но когда он прижимал ее к себе, все чувства обострялись, а волны наслаждения захлестывали ее.

Но все кончилось так же быстро, как началось. У Ричарда хватило присутствия духа не опрокинуть ее на газон. А вот она не стала бы протестовать. Да что там протестовать: она и думать связно не могла. Только тяжело дышала и сожалела, что эти великолепные ощущения постепенно тают…

Он больше не прижимал ее к себе. Это она держалась за него. Но его руки легли на ее плечи. Он коснулся ее лба своим, его теплое дыхание согрело ее лицо.

— Не двигайся, — шепотом попросил Ричард.

Смех бурлил в Джулии. Вряд ли она сможет пошевелиться, даже если захочет.

— Ты сделала это намеренно? — спросил он.

Она не знала, о чем он говорит, но его обвиняющий тон заставил ее насторожиться.

— Не понимаю, о чем ты.

— Полагаю, что так, — вздохнул он.

Его пальцы скользили по ее руке так медленно, что это казалось лаской.

Джулия задрожала. Похоже, дело поцелуем не ограничится. Но, как выяснилось, Ричард просто снял с ее руки шляпку и довольно грубо нахлобучил ей на голову.

— У тебя прекрасные волосы, Джуэлс. Нужно их прикрыть, — пояснил он немного резче, чем нужно.

Джулия ахнула и попыталась оттолкнуть его, но его руки снова легли на ее плечи.

— Не сердись, но мы еще не покончили с этим представлением. Тиран следит за нами из дома. Так что прижми ладонь к моей щеке.

Она так и сделала, хотя язвительно заметила при этом:

— Или вовсе не следит.

— Я привел тебя на задний газон, потому что его видно сразу из нескольких комнат, включая спальню отца. Он следит. Я почти ощущаю злобу, исходящую от этого дома.

— Может, она исходит от меня?

Ричард снова взглянул на нее и стал хохотать. Джулия, с ее вспыльчивостью, могла бы взорваться, но поняла, что он смеется не над ней. Просто искренне веселится, и она понимала почему. Он делает все, чтобы помочь ей избавиться от брачного контракта, а она раздражена, сварлива и постоянно настороже. А ведь еще вчера они так хорошо ладили!

— Может, нам стоит поговорить об озере? — смущенно предложила она.

— Господи, конечно!

Он все еще посмеивался. Его смех был заразителен, и Джулия широко улыбнулась, когда он взял ее за руку и повел по пологому склону к краю воды. По своим размерам это скорее было не озеро, а очень большой пруд. Но Джулия точно знала, что здесь очень глубоко, даже у берегов, и скорее всего именно потому Аллены называли его озером.

— В те времена аристократия была крайне расточительна и не жалела денег на одежду и парики, — объяснял Ричард. — Говорят, первый граф Мэнфорд согнал всю деревню копать эту яму, а когда деньги закончились, она много лет оставалась в том же состоянии и портила своим видом задний двор. К сожалению, дождевая вода так и не собиралась здесь — просачивалась сквозь землю. Иногда яму заваливало снегом, но весной на дне оставалась только грязная лужа, которая к лету высыхала.

— Но кто же наполнил озеро водой?

— Следующий граф выгодно женился, однако его жену никак нельзя было назвать человеком великодушным. Когда она обновляла гардероб, что случалось ежегодно, то, не желая жертвовать старую одежду бедным, велела ее выбрасывать. И в первый год своего пребывания в Уиллоу-Вудс решила, что огромная уродливая яма на заднем дворе прекрасно послужит чем-то вроде мусорной свалки. Конечно, садовники графа не могли допустить такого безобразия в усадьбе и решили засыпать груду одежды землей. Но слуги, весьма сообразительные и справедливо считавшие, что чем раньше они закончат работу, тем больше свободного времени у них останется, расстелили по дну огромную груду одежды таким образом, что потребовалось всего несколько десятков лопат земли, чтобы все прикрыть. Весной, как всегда, образовалась грязная лужа, но на этот раз она не высохла и с каждым дождем становилась все глубже.