Тирания глупости - Юрий Мухин

В предыдущие два учебных года процентов десять-пятнадцать моих студентов систематически обнаруживали другое, не менее «нестандартное» математическое знание: они полагали, что любое число в степени (-1) равно нулю. Причем это была не случайная фантазия, а хорошо усвоенное знание, потому что проявлялось неоднократно (даже после моих возражений) и срабатывало в обе стороны: если обнаруживалось что-либо в степени (-1), то оно тут же занулялось, и наоборот, если что-либо требовалось занулить, то для этого подгонялась степень (-1). Резюме тоже самое: их так научили.

Подумайте сами, как можно объяснить ребенку, что такое деление: небось станете распределять поровну шесть яблочек среди троих мальчиков? Как бы не так. Чтобы объяснить, как учат делению во французской школе, я опять вынужден обращаться к экспертам.

Пусть не всe, но кое-кто из вас еще помнит правило деления в столбик. Так вот, во французской школе операция деления вводится в виде формального алгоритма деления в столбик, который позволяет из двух чисел (делимого и делителя) путем строго определенных математических манипуляций получать третье число (результат деления). Разумеется, усвоить этот ужас можно, только проделав массу упражнений, и состоят эти упражнения вот в чем: несчастным ученикам предъявляются шарады в виде уже выполненного деления в столбик, в котором некоторые цифры опущены, и эти отсутствующие цифры требуется найти. Естественно, после всего этого, что бы тебе ни сказали про (З/6), согласишься на что угодно.

К примеру, один мой студент что-то там не так нажал, и у него получился радиус планеты Земля равным 10 миллиметрам.

А к несчастью, в школе его не научили (или он просто не запомнил, какого размера наша планета, поэтому попученные им 10 мм его совершенно не смутили. И, лишь когда я ему сказал, что его ответ неправильный, он стал искать ошибку. Точнее, он просто стал снова нажимать на кнопочки, но только теперь делал это более тщательно. В результате со второй попытки он получил правильный ответ.

Это был старательный студент, но ему было абсолютно до лампочки, какой там радиус у Земли: 10 мм или 6400 км — сколько скажут, столько и будет.

Однако вот ведь какая закавыка, я каждый год упорно задаю своим ученикам один и тот же вопрос: кто может объяснить, почему синус тридцати градусов равен 1/2? Я преподаю уже пять лет, и каждый год у меня около пятидесяти учеников; так вот, из двухсот пятидесяти моих учеников за все это время на этот вопрос мне не ответип ни один чеповек. Более того, по их мнению, сам вопрос лишен смысла: то, чему равны все эти синусы и косинусы (так же, впрочем, как и все остальные знания, которыми их пичкали в школе, а теперь продолжают пичкать в университете), — это просто некая данность, которую нужно запомнить.

Теперь, производная функции. Милые эксперты, не пугайтесь: никакой теоремы Коши, никакого "пусть задано эпсилон больше нуля…" тут не будет. Когда я только начинал работать в университете, чтобы понять что к чему, некоторое время я ходил на занятия моих коллег — других преподавателей. И таким образом я обнаружил, что на самом деле все намного-намного проще, чем нас когда-то учили. Спешу поделиться своим открытием; производная функции — это штрих, который ставится справа вверху от обозначения функции. Ей-богу, я не шучу — прямо так вот и учат. Нет, разумеется, это далеко не все: требуется заучить свод правил, что произойдет, если штрих поставить у произведения функций, и т. п.; выучить табличку, в которой изображено, что этот самый штрих производит со стандартными элементарными функциями, а также запомнить, что если результат этих магических операций оказался положительным, то, значит, функция растет, а если отрицательным, то убывает. Только и делов. С интегрированием точно такая же история; интеграл — это такая вот вертикальная карлючка, которая ставится перед функцией, затем даются правила обращения с этой самой карлючкой».

Обратил внимание, что вращающиеся на телеэкранах яркие образчики либеральной интеллигенции, понимая и видя возрастающую ненависть к себе по ту сторону экрана, искали этому объяснения и нашли их в примитивной мысли: "Нас ненавидят из зависти, а завидуют потому, что мы успешные!» Поэтому стоит посмотреть на то, есть ли причины завидовать этим «успешным людям» с позиции нормального человека, а не с позиции интеллигента, не только в интеллектуальном, но и в моральном аспекте опустившегося до уровня животного.

Мой однофамилец А. А. Мухин написал книгу «Информационная война в России», без внятной цели, но заполнил ее биографическими справками на экспонаты российского зверинца образованцев. Есть справка и на «очень успешного» Бориса Абрамовича Березовского (БАБ).

Из нее мы узнаем, что Боря учился в английской спецшколе, но почему-то талант у него открылся в области физматнаук.

«Остальные предметы давались Березовскому несколько хуже», — сообщает биограф. Но и с физикой было что-то не так, так как Боря усиленно посещал занятия для абитуриентов МИФИ, но поступать туда не рискнул.

Биограф утверждает, что Боря «получил блестящую характеристику и рекомендации для поступления на физфак МГУ, однако, как уже упоминалось, из-за "пятого пункта" был вынужден поступать в не самый престижный Московский лесотехнический институт».

Как человек, поступавший в институт примерно в то же время, должен сказать, что «рекомендации для поступления» в то время давались, видимо, только евреям, поскольку для всех остальных рекомендацией служили только результаты экзаменов. Но Боря на экзаменах в МГУ получил двойку — даже еврейская рекомендация не сработала.

Все это напоминает старый анекдот, воспроизведенный В. Кожиновым в своей книге. Во времена, когда главным диктором советского радио был еврей Ю. Левитан, некто встречает своего приятеля-еврея:

— Абрам, ты почему такой расстроенный?

— Н-н-н-на р-а-а-а-боту н-н-не приняли и-и-из-за п-п-п-пятого п-п-п-пункта.

— А куда ты хотел устроиться?

— Д-д-д-диктором на р-р-р-радио…

Да, ходили слухи, что евреев, дескать, не берут в институты на «секретные специальности», но дело в том, что в Лесотехническом институте Борю устроили именно на такой «закрытый» факультет. Учился Березовский плохо, и его дипломная работа элементарна: "Прибор для автоматического определения скоростного процесса». То есть Боре надо было пересчитать или просто скопировать этот прибор, но он и этого не смог. Его руководитель дал на проект отрицательную рецензию, что, вообще-то, большая редкость, так как руководитель тоже отвечает за дипломную работу: «Название темы не раскрыто полностью содержанием работы». Такая рецензия могла быть дана только уж очень тупому или ленивому студенту. Но свои четыре балла Боря получил.

На работу в леса не поехал, а стал бегать по Москве, потрясая «пятым пунктом», в поисках халявы. Вскоре нашел ее в Институте проблем управления «под крышей» академика Трапезникова.

Биограф сообщает, что Березовский «ученым был средним», но он стал и членом парткома, и членом комитета комсомола, что и привело «среднего ученого» в завлабы, то есть он получил в свое подчинение «негров», которые за него работали.

В том, что еврей в своей среде быстро стал академиком, удивительного ничего нет — на то у нас и существуют ВАК и Академия наук. Но в биографии БАБ нет ни слова о том, за какие работы. Что этот серый, как штаны пожарного, страдалец «пятого пункта» сделал полезного не только для себя, но и для науки?

Вопрос несколько проясняет профессор В. И. Бояринцев, который по этому поводу написал заметку под названием «Березовский — ученый? Извините!» Даю ее текст:

«Существует анекдот: Абрамович в синагоге назвал Рабиновича сволочью. Раввин сказал Абрамовичу: Ты должен извиниться перед Рабиновичем". После этого Абрамович постучал в дверь Рабиновича и спросил: "Петров здесь живет?" — «Нет» — был ответ.

"Извините" — сказал Абрамович. Узнав об этом, раввин сказал: Так не годится, ты обозвал Рабиновича в синагоге и там же должен сказать: "Рабинович не сволочь! Извините!»"

После этого Абрамович пришел в синагогу и сказал: "Рабинович не сволочь? Извините!", а на возражения раввина ответил: "Слова ваши, а музыка моя!"

Теперь прочитаем автореферат докторской диссертации Березовского под названием: "Разработка теоретических основ алгоритмизации принятия предпроектных решений и их применения" (специальность "техническая кибернетика и теория информации"), Москва, 1983 год. Работа выполнена в ордена Ленина Институте проблем управления Минприбора и АН СССР.

В разделе "Актуальность работы" в частности, отмечается: "За последние десять лет как в Советском Союзе, так и за рубежом наблюдается резкое увеличение числа работ, посвященных вопросам создания систем автоматизированного проектирования… Особенно интенсивно эта деятельность развивается в авиационной, машиностроительной, станкоинструментальной, а также автомобильной промышленности, где трудоемкость проектирования сочетается с большой ответственностью за выбор правильного решения". Из текста диссертации следует, что работа проводилась авторским коллективом под руководством и при участии Березовского, а ее результаты отражены в 21 печатной работе, в том числе в одной монографии.