Воля к власти. История одной мании величия - Альфред Адлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В доказательство нашего тезиса приведем еще один пример. Молодому человеку двадцати пяти лет нужно было сдавать выпускные экзамены. Однако на экзамены он не явился, поскольку внезапно потерял всякий интерес к предмету. Его обуревали неприятные чувства; он сомневался в своих способностях и достоинствах до тех пор, пока неверие в собственные силы не одолело его настолько, что он оказался не способным сдать экзамены. Его воспоминания о детстве были пересыпаны упреками в адрес родителей, которые никогда его не понимали, что затормозило его развитие. Пребывая в таком настроении, он также считал, что все люди — существа бесполезные, а посему они не представляют для него никакого интереса. Таким образом ему удалось изолировать себя от мира.
Движущей силой, которая каждый раз, когда ему предстояло испытать свои силы, находила отговорку, позволявшую этого избежать, было тщеславие. Теперь, перед самыми выпускными экзаменами, его терзали сомнения, мучили недостаток мотивации и мандраж, благодаря чему он оказался совершенно не способен их сдать. Все это представляло для него чрезвычайную важность, поскольку, если бы он сдался сейчас, его чувство собственного достоинства осталось бы непоколебленным. Его спасательный круг всегда был с ним! Он чувствовал себя спокойнее, когда утешался мыслью, что причинами его неудачи были болезнь и невезение.
Мы считаем такое поведение всего лишь еще одной формой тщеславия, при котором индивидуум неохотно подвергает себя испытанию. Именно тщеславие заставляет его пасовать в момент, когда должно быть принято решение относительно его способностей. Он вспоминает о славе, которую утратит, если потерпит неудачу, и начинает сомневаться в своих способностях; он постиг наконец сокровенную тайну всех, кто не может заставить себя принять решение! Рассказ нашего пациента о себе подтверждает, что он фактически всю жизнь был одним из этих нерешительных людей. Всякий раз, когда возникала необходимость принять решение, он колебался и терялся. Если сосредоточиться только на изучении поведения и образа действий, то такое поведение для нас обозначает, что пациент желает остановиться, затормозить свое продвижение вперед.
Он был самым старшим ребенком в семье и единственным мальчиком среди четырех сестер. Кроме того, он оказался единственным, кому было решено дать высшее образование, надеждой всей семьи, от которого ожидали великих свершений. Отец не упускал возможности подстегнуть его честолюбие и не уставал повторять ему, что он должен совершить великие дела. Постоянной целью этого мальчика было стать первым и лучшим. И теперь, во власти нерешительности и тревоги, он размышляет, сумеет ли он на самом деле осуществить то, что от него ожидают. Тщеславие приходит ему на выручку и указывает путь к отступлению.
Этот пример показывает нам, как разросшееся честолюбие и тщеславие делает невозможным перейти Рубикон и двигаться дальше. Тщеславие вступает в конфликт с социальным чувством, и от этой смертельной схватки никуда не деться. Более того, зачастую мы видим, как честолюбцы уходят от общества, чтобы жить в одиночку. Они похожи на людей, которые выдумывают фантастический город, отправляются на прогулку по нему с воображаемым планом, ищут воображаемые здания в тех местах, где, как они уверили сами себя, эти здания должны стоять. Разумеется, им так и не удается найти искомого! И винят они в этом жестокую реальность! Такова, приблизительно, судьба эгоиста, который пытается получить желаемое силой, хитростью или коварством, пронизывающими все его взаимоотношения с себе подобными. Он ищет возможности показать, что остальные люди, во-первых, не правы по отношению к нему и, во-вторых, хуже его. Он счастлив, когда ему удается доказать (хотя бы самому себе), что он умнее или лучше других людей. Однако те не обращают на него внимания и только оказывают сопротивление его усилиям. Эта борьба может закончиться победой или поражением, но в любом случае наш тщеславный друг остается уверенным в своей правоте и превосходстве над другими.
Таковы дешевые трюки, позволяющие любому увериться во всем, в чем он только захочет. Может оказаться, как в нашем случае, что индивидуум, который должен учиться, которому приходится подчинять себя книжной мудрости или подвергать экзамену, выявляющему его истинные способности, обостренно осознает свои недостатки, поскольку видит все вокруг в ложном свете. Вследствие этого он переоценивает ситуацию и начинает полагать, будто на карту поставлено счастье всей его жизни, все его дальнейшие успехи. В результате он настолько себя взвинчивает, что такое напряжение никто не в силах вынести.
Любой контакт с окружающими превращается в событие огромного значения. Любой поступок, любое слово оцениваются под тем углом, принесут ли они ему победу или поражение. Это вечный бой, который создает такому индивидууму, сделавшему своими поведенческими установками тщеславие, честолюбие и неоправданные надежды, все новые трудности и окончательно лишает его истинного счастья. Счастье возможно лишь тогда, когда правила жизненной игры принимаются; однако когда эти реальные и необходимые условия отброшены в сторону, индивидуум сам отрезает себе все пути к счастью и радости и терпит неудачу там, где другие получают удовлетворение. Лучшее, что ему остается, — это мечтать о своем превосходстве и главенстве над другими, несмотря на то, что осуществить свои мечты ему не под силу.
Если же он действительно обладает таким превосходством, ему не составит труда найти людей, которые с радостью вступят с ним в состязание. Избежать этого нельзя, так как никого нельзя заставить признать превосходство другого. Остается лишь такая таинственная и зыбкая вещь, как самооценка индивидуума. Когда наш стиль жизни таков, как описано выше, нам затруднительно установить контакт с себе подобными или достичь реального успеха. Игроки постоянно живут под угрозой нападения и гибели. На них лежит ужасная обязанность — выглядеть умными и выдающимися людьми все время!
Совершенно по-иному обстоит дело, когда репутацию человека подтверждают его услуги, оказанные другим. Тогда слава сама находит его, а если кто-то и противится этому, на них мало обращают внимание. Такой человек может спокойно почивать на лаврах, поскольку не поставил все на карту тщеславия. Решающее различие между ним и честолюбцем заключается в эгоистической социальной установке последнего, в его постоянном стремлении возвыситься. Все внимание тщеславного человека сфокусировано на предвкушении и приобретении. Сопоставим этого человека с таким, который, имея хорошо развитое социальное чувство, спрашивает: «Что я могу дать
