Шиш вам, а не Землю! - Валентин Февраль

Гениальный конструктор в свое время потрудился над кораблем и его вооружением неплохо. Наверное, только поэтому звено КИ-10, после сокрушающего залпа, произведенного Середой, прекратило свое существование… В мановение ока пять истребителей превратились в пылающее облако. Правда, крейсер к тому времени уже вышел на новые позиции и Середе пришлось снова уворачиваться в то время, как его взяли в клещи два звена уцелевших истребителей, лишая Середу маневра.

Но майор совершил невозможное. Распылив в вакууме целую тонну специального металлического порошка, и создав тем самым непроницаемую для для радаров завесу, он провалился вниз и спрятался за один из естественных спутников планеты, остановившись за ним.

Истребители, кое-как разобравшись в ситуации и рванувшиеся следом, напоролись на куски льда, спрятанные в пылевом облаке предприимчивым майором, льда, образовавшегося в результате промерзания энного количества воды, выброшенной вместе с порошком. И на той скорости, с которой вражьи машины мчались, в общем-то, небольшие кристаллики превратилтись для КИ-10 в несущие смерть снаряды. Потому очень скоро еще одна пара КИ-10 прекратила свое существование. А обломки истребителей еще долго вертелись волчком в ледяном безмолвии, отдаляясь от Середы, пока совсем не исчезли из виду.

И только один из таких обломков — огромный кусок покореженного металла — врезался в бронированную обшивку крейсера, кромсая и коверкая ее, сминая башни крейсера и надстройки. Но у могучего корабля в результате этого случайного, шального попадания погас лишь один из габаритных фонарей

И, тем не менее, в стане врага воцарился нешуточные переполох и сумятица. А Середа, пользуясь моментом, выскользнул из-за спутника и направился к Драгомее.

Зеленоватые лучи сверхтемпературных лазеров напрасно шарили в том месте, где только что находился «Скользкий». Стремительно наращивая скорость, корабль землян мчался к быстро растущей поверхности планеты, как ополоумевший. И, когда, наконец, смертоносные лучи дотянулись до «Скользкого», «Скользкий» резко сбросил скорость и включил защитное поле, вложив в это поле почти всю энергию освободившегося теперь от работы антиинерционного генератора.

Защитное поле лишь слегка ослабило разрушительную мощь лазерных установок врага, но полностью нейтрализовать их не сумело. Таким образом, не выдержав сверхвысоких температур, обшивка «Скользкого» запузырилась, а индикаторы целостности корабля подняли невероятный трезвон. И Середа мысленно перекрестился, представив себе какие разрушения претерпевал сейчас корабль.

Жизнь разведчика и корабля отныне находились в божьих руках, да сфере везения. И Середа, как никогда, понимал это. И, тем не менее, лазерные лучи прошлись по бокам корабля лишь в рекордно короткое время, потом они ушли вперед, а Середа, развернув искалеченную посудину, приготовился к посадке. В душе он надеялся, что враг прекратит преследование вблизи поверхности собственной планеты.

Так оно и случилось, командующий потрепанной «Скользким», драгомейской космической эскадры лишь сообщил в Центр наземной разведки Драгомеи о вторжении на планету неизвестного корабля и принялся подсчитывать убытки. Таким образом Середа проскочил сквозь заслон и оказался на планете, славящейся, как ни кто, во всей галактике обилием тюрем.

«Скользкий» быстро снижался и придэнверился в некоем совершенно дремучем лесу, подальше, конечно же, от любопытных глаз обывателей и вьедливого ума полицейских. А, выбравшись из корабля, Середа направился в ту сторону, где по его расчетам обретались Кондратий и Березин

У Середы еще было время в запасе и потому он не очень торопился. Вдыхая лесные запахи, неторопливо брел он по полузаросшей сорной травой дороге. Над головой светило ласковое драгомейское солнышко, в ветвях пели невиданные птицы, в траве стрекотали, похожие на земных, кузнечики… И как-то не верилось, что он на чужой планете, практически под прицелом целого сонма смертоносных машин, кружащихся на орбите.

Хотя впрочем, майору было плевать в данный момент на только что открытый им прекрасный планетарный мир. Он прибыл сюда не из сентиментальных побуждений и не затем, чтобы защишать планету от себя самой. В задачу Середы входила эвакуация из системы сотрудника, ефрейтора Кондратия, а также тех ценных сведений, что собрал Кондратий о драгомейском лагере подготовки сверхсекретных супершпионов.

Березин скорее всего улетит на своем корабле, почти точной копии «Скользкого». Правда, неизвестно каким образом Березину удалось проникнуть на планету при таком усиленном и многочисленном патруле, но это все его, Березина проблемы. Этот старый пресс-папьевщик везде проскочит, не зря же он закончил Генеральную Академию канцелярских крыс.

Вот так, весело насвистывая, агент-99996 минул водопад, грохочущий центнерами чистой воды, прошел по небольшому полусгнившему мосточку над речушкой и углубился в бескрайние поля, поросшие местными злаками. Восемь земных километров, что отделяли Середу от корчмы «Девять грохочущих дюз» — путь не близкий. Но именно столько предстояло пройти, прежде, чем он встретится с ефрейтором. Хотя, конечно, как полагал Середа, предусмотрительный Березин все продумал и скорее всего выслал молодого разведчика Середе навстречу.

Ведь, именно, от Березина майор получил пси-сообщение. Сообщение о том, что он, Березин забирает Кондратия для выполнения последнего, особо сложного задания. Получил Середа это сообщение еще до того, как его «Скользкий» самоотремонтировался и стартовал с Ханаона. В дальнейшем же майору требовалось лишь забрать Кондратия у Березина и переправить на Землю для несения дальнейшей, так сказать, службы, награждения его и выполнения текущих задач земного содержания и характера.

Углубившись в поля, Середа остановился и посмотрел в ту сторону, где в белесоватом драгомейском небе реяли левитирующие медузообразные создания, высматривающие в густой, некошеной траве неосторожную добычу.

Потом он покопался в карманах и извлек на божий свет небольшой бинокль, прихваченный со «Скользкого», и приставил этот бинокль к своим глазам. Тщательно, метр за метром Середа осмотрел прилегающую к лесу равнину. Он выискивал псов-сфероидов, которые на взгляд разведчика должны были здесь водиться, и скоро обнаружил таковых. Правда все сфероиды были далековато, с другой стороны заросшего колючим кустарником поля. Бить тревогу было пока рановато и насчет собственной безопасности Середе можно было не беспокоиться. Другое дело — Кондратий.

Еще издали Середа увидел Кондратия, пробирающегося навстречу. Одежда ефрейтора представляла собой жалкое зрелище. Она была вся изодрана и свисала клочьями. Сам Кондратий имел худой и весьма изможденный вид. Одним словом, все указывало на то, что проживание Кондратия в разведывательном центре драгомейцев не очень-то пошло последнему на пользу.

47

— Эге-гееееей! — радостно заорал Середа Придуркину, как будто не видел его сто лет. — Чеши сюда, штирлиц ты наш. Да поживее. Некогда нам здесь с тобою антимонии разводить. Ехать пора. — И Середа махнул сторону «Скользкого». Что подразумевал в данном случае под «штирлицем» майор, он и сам не знал. Просто подвернулось под язык такое словечко, где-то когда-то слышанное, вот и все. Тем не менее, шагающий навстречу, «штирлиц» не спешил. Видимо, намека командира насчет езды не понял. — Кондратий! — заорал опять майор, что есть силы, — шевели поршнями, гаденыш! Время, как категория, хотя и относительно, но лишь в масштабе вселенной. А в нашей галактике оно, ох, как поджимает! Ох и поджимает, Придуркин ты наш! — орал Середа.

И только после этих слов майора Кондратий зашевелился и слегка прибавил шагу.

— Да я чего, Семеныч, — яглил он. — Ты ж знаешь, что пространственно-временные константы нашей проявленной вселенной далеки от совершенства. А с биоструктурами обитаемых трехмерных миров они так и вообще мало совмещаются.

— Кто тебе сказал, Придуркин, что наш мир несовершенен? — изумился Середа. — Совершенен, ефрейтор, очень даже совершенен. Только конгруэнтен и не нужно легкомысленно так закрывать глаза на окружающую нас гармонию.

— Я и не закрываю, Семеныч. Я глядю, — тупо вставил Кондратий.

— Не «глядю», Кондратий, а — глажу… То есть, я хотел сказать, гляжу. Зрю, значит. Зрю, зрим, зрит…

— Зря, — дополнил Кондратий, совсем уже приближаясь к Середе.

— Ну «зря» это ты зря сказал, Кондратий. Только с толку меня сбиваешь, — рассердился майор, чувствуя как медленной волной на него накатывает бешенство.

— Пошли к «Скользкому», Семеныч. Жрать охота, — примирительно шлепнул широкой ладонью командира между лопаток Придуркин. — Ох, и охота жрать мне как, Семеныч!..

Лишь только Придуркин вышел из корчмы, Березин в свою очередь выскользнул через заднюю дверь и быстрым шагом направился к спрятанной в глубоком и длинном овраге «Шершавой Молнии» — практически точной копии «Скользкого». Сюда, на Драгомею генералу удалось проскочить благодаря телепортационной установке — очередному, но скорее всего не последнему, детищу Кулибина-Загибина. Но вот с возвращением назад следовало все хорошенько обдумать. Ведь телепортирующая установка существовала только на Земле. А на Драгомее второй небыло. Пробиваться же сквозь плотные ряды драгомейских космичекских флотилий было по меньшей мере не разумно.