Лучшее средство от любви (СИ) - Чередий Галина Валентиновна

— Так, я не понял, ты сейчас на каком языке говорила? — отклонился назад Марк, заглядывая мне в лицо с прямо почти натуральной обеспокоенностью. — Что-то я ни слова не понял. Переведешь?

— Пошли уже в номер, говорю, — рассмеялась я, покачав головой. Ну что поделать, невинная романтика не для моего мужчины, да и не очень и хотелось.

Но стоило только нам двинуться через лобби в сторону лифтов, как внутрь влетела Ланка.

— Полька! — завопила она, подбегая ко мне.

— Да что ж такое-то! — насупился Зарицкий. — Я прямо чую, как к нам облом стремительно несется.

— У тебя дома там кипиш страшный! — задыхаясь от бега, затараторила подруга. — Мама твоя до меня дозвонилась. Тимочка-мурло к ним примчался, на уши всех поднял, мол, к тебе какой-то мужик левый ввалился, на него напал, тебя уволок. Наболтал им, что ты и так сама не своя была, как приехала, а тут еще и не пойми кто лез к тебе, а ты как под гипнозом. Они к тебе примчались — в квартире разгром, тебя нет, на звонки не отвечаешь. Я пыталась объяснить им, что все с тобой прекрасно, но этот засранец накрутил их уже, и они в панике.

— Вот зараза, — в сердцах рыкнул Марк. — Эх, вот надо было этому слизняку челюсть сломать. Качественно так, чтобы пил только через трубочку и говорить не мог.

— Марк! — строго зыркнула на него я.

— Что? И руки тоже, чтобы и писать не мог. На всякий случай.

— Зарицкий, а ты серьезно двинул этому мудоз…

— Ланка! — Я аж ногой притопнула.

— Серьезно, но как видишь недостаточно, — нисколько не ощутив себя виноватым, ответил сейшельский гость.

— Можно я тебя за это поцелую? — Потянулась к нему подруга. — У-у-у, ты бы знал, как я этого козла терпеть не могла.

— Да что ж с вами такое?! — возмущенно уставилась на обоих я. — Я не одобряю никакого мордобоя, ясно?

— Ага, ты больше уважаешь коленом по самому дорогому, — заржал Марк, и мне стало стыдно. Немного. — Так, поехали разруливать тогда. Как раз время сэкономим на знакомстве с родителями.

И он принялся деловито подталкивать меня в поясницу обратно на выход.

— Погоди! Нельзя же вот так… — пыталась притормозить я. — Мне же подготовить их как-то нужно…

— Ой, да брось ты, Полька. К такому, — она стрельнула глазами на Зарицкого, — ты их все равно не подготовишь. Уж лучше сразу. И отец у тебя мировой мужик, и мама понимающая. Вот, кстати, как думаешь, они могли еще тех вкуснющих яблочек привезти, раз уж все равно приехали?

Нет, ну кто о чем, а курица о просе!

— Никакого больше рукоприкладства! — ткнула я в грудь своего любовника пальцем перед дверью в собственную квартиру и выдохнула, берясь за ручку и испытывая настойчивое желание помолиться.

— А жаль, — тихонько буркнула Ланка за моей спиной.

— Угу, — поддакнул Зарицкий.

— Нет, ну надо же, какое у них единство мнений!

— Мам, пап, я дома! — крикнула в сторону кухни, откуда пахло травами и корвалолом. И тут же как черт из табакерки в дверях образовался Тим.

— Вот! Вот он, этот альфонс собственной персоной! — торжествующе провещал он.

— Кто? — опешил Марк.

— Что, на квартиру Полькину рот раскрыл?

Боже, ну какой же идиот! А я-то какая была дура-а-а!

Глава 34

— Кому ты все время пишешь, Зарицкий? — нервно прошипела мне в ухо Полина, сидевшая в такси как на иголках.

Кому-кому. Кому надо, тебе сразу знать не надо. И как же чертовски хорошо быть богатым. Ну, не чтобы прям богатым-богатым, но не бедным. Сразу столько вопросов и проблем с тебя снимается. С организацией, скажем, определенных моментов, и пофиг на внезапную срочность.

И подозрений это тоже касается. Например, в… Как же это назвать-то? В том, что я альфонс, жиголо, ищущий дамочек побогаче для упрочения собственного материального положения. Клянусь, я даже не сразу понял, как надо на это реагировать. Поэтому просто заржал.

— Что? — зафыркала рядом Лана, пока Полина закрыла глаза ладонью в «это пипец» жесте. — Да этот парень стоит туеву кучу денег!

— Не, ну я, конечно, понимаю, что вы тут по старому фонду, да еще в историческом центре, сильно загоняетесь, — огляделся я как в первый раз. — И потолки реально повыше, чем у меня…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот! Вот об этом я и говорю! — вновь вклинился лыцарь в сверкающем каплями питерского дождика плащике, видимо, даже не уловивший ни сказанного Ланкой, ни моего сарказма. — Ему же не Полина нужна, а ее жилплощадь!

— И метраж неплохой, — невозмутимо продолжил я. — Тут бы ремонтик сделать, здесь, кстати, лофт и суровый мужской хайтек классно ляжет, и в принципе будет неплохо, да, неплохо, — и одобрительно покивал. — Но я последнее время предпочитаю свой старенький домишко. Там уж больно джакузи удобное. И вид у вас тут отпадный, не спорю. Но Индийский океан тоже вставляет не по-детски. Особенно в сезон дождей.

— Да кто ты такой вообще? — уже не так агрессивно завопил бывший друг моей форельки.

— Марк Зарицкий, очень приятно познакомиться, — поцеловал я стиснутый кулачок испуганной женщины и протянул руку высокому хмурому мужчине в стильных очках и с аккуратной бородкой — явно не по моде, а по привычке отращиваемой и очень ухоженной. Вылитый профессор в моем представлении. — Анастасия Дмитриевна, Юрий Францевич, я люблю вашу дочь и прошу у вас ее руки.

— А я говорила, тетя Настя, нормальный он парень. И Полинке нравится, — влезла наконец чуть не подпрыгивающая от нетерпения крольчишка.

— Ланочка, детка, а давай-ка мы чаек пока организуем, — всполошилась будущая теща и потянула притопывающую подружку в сторону кухни. — А ты, Тимочка, иди, наверное. Спасибо большое, что сообщил, но нам надо тут по-семейному кое-что обговорить.

Не, ну мировая же теща у меня. Точно-точно!

— Анастасия Дмитриевна, не спешите ставить чайник, — притормозил я собравшуюся удалиться женщину. — У меня для вас сюрприз. Я его, правда, хотел организовать чуть позже, не так наспех, но… — я развел руками и мило улыбнулся Тимочке-лошарику, оскалив зубы в «проваливай-пока-цел» гримасе.

— Ах ты…

Бл*дь, у него что, реально губы дрожат?

— Ах ты ж… ты меркантильная… ты испорченная женщина! Ты что, повелась на его бабло? Ты бросила меня — меня! — которого знала с самого детства, ради вот этого богатенького лощеного захватчика?

Ух ты! Как мы лихо в прыжке переобуваемся. Ща я тебе тапки твои салом смажу, чтобы скользил до самой финской границы.

— Подлая, вероломная извращенка! А вы знаете, что ваша дочь занимается не переводами, как вы любите всем рассказывать, а пишет… — он смешно округлил глаза и выпалил: — порнушку!

Так. Пора кончать этот цирк.

Коротко переглянувшись с «профессором», я заломил руку развонявшегося неудачника и, дождавшись, пока тесть откроет дверь, вежливо сопроводил продолжавшего что-то вопить придурка на выход, невежливо приложив его пару раз о совершенно случайно подвернувшиеся косяки и дверные рамы.

— Да что вы… — вякнул малохольный, встретившись со стеной. — Дядя Юра, вы что, всерьез собираетесь отдать свою дочь этому…

— Достойному мужчине, что сразу рассмотрел, какая девушка перед ним, и сделал ей предложение, — строго оборвал его мой мировой тесть. — А ты это должен был сделать много лет назад, если бы дорожил моей девочкой. Всего хорошего, молодой человек.

— Я сниму побои! Я напишу заявление! Я…

— А папа Марка пригласит свою службу безопасности, и тебя вообще после этого не найдут! — опять влезла излишне активная крольчишка.

Я поморщился, как от зубной боли. Вот это было лишнее. Вообще не стоит втягивать в эти глупые разборки папу. Даже имя его светить не хочу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но на удивление ее слова возымели свое действие. Парень наморщил лоб, будто вспоминая что-то, а потом перевел на меня испуганный взгляд.

— Зарицкий, это который тот самый Зарицкий?

Я только закатил глаза и захлопнул перед его носом дверь. Пусть думает что хочет. У меня намечается тут важное дело, некогда мне тратить время на этого… не умного ни разу.