Жизнь за трицератопса (сборник) - Кир Булычев

– К счастью, большевикам не удалось выйти на галактические контакты. Именно этого человека, назовем его Корнелием Удаловым, нашей организации удалось засечь за странным занятием. Неожиданно для всех, включая собственную семью, он ударился в морские круизы и сухопутные туры. Это было похоже… как если бы мать шестерых детей вышла на панель, ничего не сказав мужу.

В зале раздались редкие смешки. Они катились от кресла к креслу по мере того, как синхронные переводчики справлялись с переводом этой незамысловатой шутки.

– Именно этот субъект был замечен и в районе города Ханты-Мансийска, – продолжал полковник Ким.

Участники совещания принялись жать на кнопки своих ноутбуков, чтобы понять, в какой Африке скрывается этот Ханты-Мансийск. Нашли и подивились тому, как близко к полюсу забираются люди, не будучи чукчами и эскимосами.

– Он рассыпал на гнездовьях гусей порошок, который делал их мясо совершенно несъедобным. В результате все гуси в заповеднике приобрели это качество.

– А почему в заповеднике? Ведь их там никто не посмел бы есть, – задумчиво произнес англичанин.

– Именно в заповеднике легче всего работать браконьеру, – объяснил глупому англичанину полковник Ким. – К тому же за пределами заповедников их давно уже истребили.

– И что же случилось?

– Гусей перебили, отвезли в Ханты-Мансийск, а переварить их никто не смог. Произошло массовое отравление горожан. Браконьеры погибли.

– Может быть, птиц лучше охранять? – спросил представитель Андорры. – Тогда бы никто не отравился, а гуси несли бы яйца.

– Вы не знаете российской специфики, – сухо заметил полковник Ким. – У нас проблемы.

– Продолжайте, коллега, – поторопил Кима председатель.

– Человек, который сыпал порошки в Ханты-Мансийске, и тот тип, который попался мне на глаза в заповеднике Серенгети, где он отравлял водопои, – тот же самый Корнелий Удалов. Двадцать лет назад мы его пожалели и пощадили. Но сегодня будем беспощадны. Он губит нашу родную Землю. Я кончил, потому что меня душат слезы.

Ким уселся на свое место и прикрыл глаза ладонью, из-под которой стал оглядывать зал беспощадным соколиным взором.

В зале поднялся шум. Говорили разное. Но в конце концов сошлись в одном: почему до сих пор Служба безопасности Российской Федерации не арестовала и не допросила такого страшного преступника?

– Очень просто, – ответил Ким, не поднимаясь с места. – Мы ищем его сообщников. Не верю я, что некий пенсионер из северного городка один ездит по земному шару и занимается террором. Нет, за его спиной стоит беспощадная организация. Вот до ее сердца мы намерены добраться и задушить беспощадно!

– И где же, вы думаете, таится это сердце? – спросил вице-маршал авиации.

– Думаю, что в Великом Гусляре.

И тогда все участники совещания принялись жать кнопки на ноутбуках, чтобы отыскать город Великий Гусляр, но далеко не всем это удалось. В отличие от Ханты-Мансийска, Великий Гусляр известен больше в литературе и искусстве, чем в географии.

И тогда самый важный вопрос задала госпожа Моника Эстергази, представляющая Венгрию:

– Но зачем, зачем ему это понадобилось?

Ким пришел в себя и ответил:

– Все не так просто. Есть и другие примеры. Я могу поведать страшную историю о том, как амбра, полученная из кашалотов Тихого океана, издавала такой запах, что парфюмерная промышленность Франции уже полгода не может прийти в себя. В Париже вынуждены были пойти на беспрецедентный шаг – закупить в Российской Федерации несколько сот ящиков духов «Красная Москва», при изготовлении которых никакая амбра не употребляется. Только попробуйте выйти вечером на Елисейские Поля. Только попробуйте!

– Десятки, сотни примеров! – поддержал Кима председатель собрания. – И далеко не сразу мы поняли, чьих это рук дело. Но постепенно нам становилось ясно: отчаянная банда уничтожает то ценное, дорогое, что радует глаза, слух и зрение элиты нашего общества. Даже черная икра Каспийского моря превратилась в мазут на второй день после вылова! Бои, которые возникли между рыбаками Исмаилова и переработчиками, были так ужасны, что осетры на ближайшие недели могут чувствовать себя в безопасности.

– Но зачем, зачем? – повторила венгерка.

– Я отвечу, – сказал председатель, человек умудренный и близкий поэтому к пенсии. – За этим заговором стоят заготовители синтетического меха.

– Я рад бы согласиться с вами, коллега, – возразил вице-маршал, – но как быть с рогом суматранского носорога?

– Фармацевтические фирмы! – воскликнула Моника Эстергази. – Это так очевидно!

– Проклятая «виагра», – поддержал ее испанец. – Кому помогает, а кому наоборот. Как я понимаю китайцев!

В этот момент загорелись экраны всех компьютеров.

«Срочное сообщение по секретной сети!»

«В Конго поймана горная горилла в бронежилете!»

– Это они? – спросил андоррец.

– Чувствую, что они, – ответил полковник Ким. – И попытаюсь найти ответ на этот вопрос…

4

– Ответом на твои сомнения, Удалов, станет отчет Миши Стендаля, – сказал профессор Минц. – И ты поймешь, что мы не только отвращаем от жертв, но и защищаем их при жизни. Говори, Михаил!

Миша Стендаль, хоть и перевалил за половину жизни, хоть и поредели его седеющие кудри, остался именно худеньким Мишей. И видно, суждено ему будет остаться щенком до старости.

Загорелый Миша поднялся, опираясь на туземное копье.

– Простите, – сказал он, – еще не зажили раны.

Все деликатно промолчали. Захочет человек объяснить, что за раны, – его воля.

– На восьмой день в дебрях тропического леса мне удалось выйти на небольшое стадо горных горилл. Носильщики, которые несли бронежилеты для несчастных животных, отказались идти дальше, и я был обречен на провал, если бы не сами гориллы. Когда я проснулся дождливым туманным утром, один в палатке, без еды, денег и паспорта, я услышал сдержанное бормотание. Гориллы обыскивали багаж моей экспедиции. Когда я вышел из палатки, они не испугались и не убежали, а приветствовали меня ударами кулаков по груди. Тогда я вынул из ящика бронежилет и сказал: «Это вас спасет». Обезьяны поняли меня не сразу. Пришлось надеть бронежилет и показать, как им пользоваться. Тогда со сдержанным криком радости гориллы разобрали бронежилеты и даже вывели меня потом на тропу, чтобы я мог вернуться к людям. По договоренности с Большим вожаком стаи мы должны доставить туда еще шестьдесят бронежилетов по окончании сезона дождей.

Все захлопали в ладоши. Стендаль выполнил задание.

– Разумеется, возникнут проблемы, – сказал профессор Минц, – с закупкой бронежилетов, но мы постараемся…

Корнелий Удалов смотрел на друга недоверчиво. Никогда профессор Минц не был богат. А уж чтобы распоряжаться сотнями тысяч долларов – об этом и мечтать не приходилось. А тут – командировки, поездки, не говоря уж о бронежилетах.

– А теперь давайте поговорим, – сказал Минц, – о ближайших поездках. Во всей Америке осталось лишь несколько королевских кондоров. Не пройдет и десятилетия, как символ Америки, изображенный на ее гербе, канет в небытие! Появилась возможность замаскировать оставшихся кондоров под крупных ворон. Кто этим займется?

Вызвался провизор Савич. Он давно уж собирался в Штаты, да мешало безденежье.

– Следующая проблема касается речной выдры в озерах Швеции…

Удалов поднялся и вышел на улицу.

Он страшно устал за последние месяцы. Но, как говорит Минц, рано еще складывать оружие, потому что реальные результаты борьбы скажутся лишь через год-два, тогда и подсчитаем достижения. Если так дело пойдет и дальше, то его, Удалова, на этот срок не хватит. Пора подключать молодежь.

И в этот момент он услышал гул моторов.

Гул все усиливался, а потом появились вертолеты. Один пассажирский и два боевых, сопровождающих.

Пассажирский опустился посреди двора и сломал столь любимый Удаловым сиреневый куст.

«Акулы» остались барражировать на высоте пятидесяти метров, готовые в любой момент прийти на помощь.

Открылся люк, офицер в неизвестной униформе выбросил наружу лесенку. По ней не спеша спустились разного рода господа, большинство в штатском, но с военной выправкой.

Человек в наиболее пышной и яркой униформе, подполковник из Андорры, родившийся некогда в Одессе, первым подошел к Удалову и спросил:

– Не откажите в любезности, молодой человек, сказать, где здесь находится квартира профессора Минца?

– А зачем он вам?

– А затем, – сказал подтянутый мрачного вида человек с бирюзовыми глазами, по всему судя, наш, отечественный, чекист, – что мы должны арестовать его от имени Интерпола за подрывную деятельность против человечества.

– Вот это лишнее, – отозвался Удалов. – Не знаете о гуманизме нашего профессора, не лезьте.

– Кстати, – произнес подполковник из Андорры, – случайно не вас ли мы видели на снятых секретно фильмах?