Думая о тебе - Джилл Мэнселл

— Не темно-синие шторы? — переспросил Финн.

— Нет, это слишком темно. Обязательно кремовые. — В ее голове отпечаталась эта картина, это, возможно, не спальня, но Джинни знала, что там будут кремовые шторы. И они будут колыхаться. Да, обязательно колыхаться, даже если ей придется раскрыть настежь все окна.

— И что вы теперь чувствуете к Перри?

— Что я идиотка.

— Нет, это не так. Это он идиот.

Прекрасно понимая, что Финн опустился на софу рядом с ней и их плечи почти соприкасаются, Джинни сказала:

— Я забыла, что такое романы. Мне следовало понять, что с его стороны это была просто игра, а я размечталась… Может быть, если бы у меня было много мужчин, я не попала бы в такую переделку.

— Не вините себя, с таким типом, как он, лучше не связываться. Карла тоже скоро разберется, но сейчас она верит ему, — заметил Финн и сухо добавил: — Хотя у нее куда больше практики.

— Вы считаете, я должна пожалеть ее? — спросила Джинни с полуулыбкой. — Не могу представить, что такое возможно.

— Может быть, нет. Вам нужно просто забыть об этом и жить дальше.

— То есть сделать то, что сделали вы? — Она осмелела, задавая вопрос. — После отъезда Тамсин?

Финн пожал плечами и на этот раз задел ее:

— Это единственное, что следует сделать.

— Ну, это смотря кому. Например, вам с Кэтрин, — сказала Джинни. — Почему она послала вам цветы?

— Может быть, потому, что я подвез ее домой? — удивленно спросил он.

Ха, и остальное. И Джинни сама не заметила, как спросила:

— Вы спали с ней?

После некоторой паузы Финн кивнул:

— Ну да, спал.

— Видите? — Джинни энергично покачала головой. — Я бы тоже хотела совершить нечто подобное!

Теперь он широко улыбнулся:

— Хотели бы переспать с Кэтрин? Или со мной?

О Господи, что за идея!

— Нет. Я просто имела в виду, что хотела бы быть человеком, который способен совершить подобный поступок. — Джинни чувствовала, как жар заливает щеки. — Я хотела бы пойти куда-то, познакомиться с кем-то, кто мне бы понравился… и провести одну ночь, чтобы забыть все, что было. Но я не могу, потому что я не такая и никогда такой не могу быть.

— Никогда?

— Никогда. Это, право, досадно. Я знаю, мужчины то и дело поступают так. И многие женщины тоже. Но я никогда не могла. — Она взволнованно продолжала: — Если бы вы знали, сколько мужчин у меня было, то от смеха упали бы с этой софы. Честно, я не шучу.

Финн приподнял бровь.

— То есть вы хотите сказать, что желали бы походить на Карлу?

— Господи, нет, ничего подобного. Но… просто однажды, когда на небе голубая луна, прекрасно помечтать об этом, дать волю чувствам, почему бы нет?

— Найдите кого-то, кто вам понравится, и вперед.

— Ну да. — Джинни чувствовала, что ее щеки горят, она не могла поверить, что ведет такой разговор, и надо же было выбрать для этого Финна Пенхалигона. Но ее чувства бурлили как раскаленная лава.

— Что вы делаете? — спросила она, потому что он встал с софы и, подойдя к окну, высматривал что-то на небе.

— Просто проверяю, какая сегодня луна, может быть, голубая?

Дыхание застряло в горле.

Это было, сознательно или нет, именно то, что она хотела услышать от него. Может быть, это странно, но после ее неудачи с Перри ей было приятно узнать, что Финн Пенхалигон готов заняться с ней сексом.

Он выглядел так, будто сделал предложение, и сейчас пребывал в ожидании ответа.

А вдруг она ошибается и это вовсе не предложение? Может быть, он проявлял обычный интерес к небесным светилам? И хотел узнать, может ли быть луна голубой?

— Итак? — сказал Финн. В его темных глазах таился вопрос.

Растерянная и неуверенная, страшась совершить ложный шаг, Джинни спросила:

— Что?

— Взгляните. — Он мягко развернул ее лицом к окну. — И скажите, как вам кажется?

Джинни нечаянно задела кофейный столик. Чашки задрожали на металлической поверхности, разрушая романтичную атмосферу. Ее сердце бешено колотилось в груди, пока она следила за пальцем Финна, и она увидела, что луна висит низко в чернильно-черном небе, частично скрытая за ветками старого платана.

— Как вам кажется, она голубая? — Слова были сказаны шепотом, его теплое дыхание касалось ее уха, и каждая клеточка ее тела отозвалась нервной дрожью. Но она все еще не знала, что это: или часть плана соблазнения, или просто астрономический интерес, при котором вполне уместен такой прозаический вопрос.

— Она, кажется… хм… я думаю, она все же голубая.

— Вы уверены? — В его тоне сквозило удивление. О Господи, что, если она ошиблась?

— Или белая, но с оттенком голубого, — поправилась Джинни. — И все же… я бы сказала… голубоватая…

— Хм… — Он задумчиво кивнул. — Вы знаете, я думаю, вы правы.

— Мя-а-у…

— Что это? — Глаза Джинни расширились. Она насторожилась, услышав пронзительный звук, слабый, но ясно слышимый.

— Похоже на Миртл, она где-то во дворе.

— Мяу-у-у-у…

— С ней что-то случилось. Может, ее загнала в угол лиса?

— Бедная лиса, она не знает, что ее ждет. От нее останутся одни клочки.

— Мяу-у-у-у… мяу-у-у-у…

Миртл скулила, и этот звук становился все громче и требовательнее, такого Джинни не слышала прежде.

— За ней явно кто-то гонится. Я пойду и внесу ее в дом. — Пройдя мимо Финна, она спустилась вниз и открыла входную дверь. — Миртл? Кис-кис-кис… иди сюда, дурочка, все хорошо, иди домой.

Хотя она больше не слышала мяуканья и не могла разглядеть Миртл в темноте, она почувствовала, как кошка прошмыгнула мимо ее ног. Наконец она закрыла дверь и поднялась наверх. Если бы у Финна был фонарик, они могли бы отыскать ее.

Но, войдя в комнату, она увидела, что Финн стоит в ее дальнем конце, его рука лежит на ручке приоткрытой двери, и если она не ошибается, это дверь в его спальню. Его темные глаза на какой-то момент встретились с глазами Джинни, выражение его лица озадачило ее. Затем он поднял другую руку и медленно поманил ее к себе.

— Идите сюда, — произнес он хриплым, низким голосом.

О… Дрожа всем телом, разрываясь между мыслями о пропавшей кошке и перспективой оказаться в спальне Финна Пенхалигона, Джинни колебалась. Но на что ей Миртл? Может быть, пришло время подумать о себе? Если Финн пришел к решению, что луна голубая, стоит ли спорить?

И она уже представляла, как расстегивает пуговицы его рубашки, затем кожаный ремень на черных брюках, спускает молнию… О Господи, она так давно не имела дела с мужчиной, что боялась совершить неловкость! Например, как быть с носками? Может, он сам снимет носки? Еще до того, как брюки… Неужели он будет ждать, что она сделает это? Господи, она не могла вспомнить… Он подумает, что она полная идиотка…