Сафари на черепашку - Дарья Донцова

– Какая? – занервничал я.

Рита схватила меня за руку.

– Моему Косте сделали операцию хорошо, я звонила в клинику, говорила с врачом, а тот ответил: «Никаких поводов для беспокойства нет, приезжайте в среду после обеда, увидите своего кавалера целым и невредимым». Но мы так и не встретились. И вот теперь… только… я сообразила…

– Что?!!

– Вдруг Арапов убил моего Костю, – пролепетала Рита, серея на глазах, – Рамкин ведь знал, что план приведут в исполнение, а мой любимый мог проговориться ненароком, да хоть напиться и проболтаться… Может, поэтому Арапов и предложил ему операцию, а? Заманил бесплатной шлифовкой и деньгами? Арапов у матери любое лекарство взять мог, он в них хорошо разбирается… И Анжелка померла, и Грибков, считайте, почти в могиле! Арапов всех убивает, чтобы денег никому не отдавать. Это раз! А второе… он небось свидетелей убирает!

– Арапов умер, – быстро сообщил я.

– Вы уверены? – обморочным голосом поинтересовалась Рита.

– Да, я видел тело, Костя выглядел абсолютно мертвым.

– Есть такие лекарства, примешь таблеточку – и на вид настоящий труп, – прошептала Семина, – нам сам Арапов о таких рассказывал. Господи, как страшно! Так он и до меня доберется, уничтожит на всякий случай!

– Костя скончался, сейчас его останки лежат в морозильной камере, – попытался я успокоить Риту.

– Вы их там видели?

– Да, – бойко соврал я, покрываясь потом от предчувствия близкой беды.

– Тогда кто всех на тот свет отправляет? Зачем? Мне не верится в случайные совпадения, – еле-еле выдавила из себя Рита.

Я набрал полную грудь воздуха и резко сказал:

– Слушай меня внимательно. Можешь взять бюллетень?

– За свой счет.

– Пусть так. Сейчас отвезу тебя домой, сиди тихо-тихо, двери никому не открывай, если заявится участковый, не впускай его. Не общайся ни с кем из приятелей, не высовывайся даже в булочную, не бери почту из ящика, не заходи в Интернет, оборви всю связь с внешним миром, отпусти сиделок, сама ухаживай за мамой.

– И что, всю жизнь так сидеть? – всхлипнула Семина. – Мы с голоду умрем.

– Думаю, дней через семь все образуется, – стараясь придать своему голосу твердости, пообещал я, – если нет, Нора найдет способ обеспечить вашу безопасность. Не бойся, ты теперь не одна.

Доставив перепуганную почти до обморока девушку до квартиры и проверив, тщательно ли она заперла дверь, я поехал домой.

Нора была в кабинете, не дав хозяйке сказать и слова, я положил перед ней диктофон и воскликнул:

– Каюсь! Виноват! Я сообщил Семиной о смерти Кости.

Глаза Норы сердито заблестели, хозяйка открыла было рот, но я быстро продолжил:

– Прежде чем абсолютно справедливо ругать меня, прокрутите скорей запись.

Надо отдать должное Элеоноре, она очень хорошо понимает, когда не следует затевать свару. Вот и сейчас любительница криминальных расследований молча схватила диктофон и ткнула пальцем в кнопку.

Я был вынужден выслушать откровения Риты еще раз, потом Нора мрачно сказала:

– Ступай поужинай.

Не успел я дойти до двери, как в комнате вновь зазвучал голос Семиной, Нора решила вновь изучить разговор.

В шесть утра я был разбужен голосом хозяйки:

– Ваня, вставай!

Я сел и потряс головой, увидел Нору, изумился, схватил халат и сказал:

– Простите за разобранный вид, право, я не ожидал вас.

Элеонора хмыкнула.

– Было бы странно обнаружить тебя в кровати одетым в костюм, галстук и ботинки. Поднимайся, я все поняла! Ну-ка, вспоминай, сколько было «чеченцев».

– Э… э… сначала двое в машине.

– Как они выглядели?

– Один стройный, но крепкий, второй щуплый, похожий на подростка, оба молчали.

– Дальше!

– В подвал к нам спускался еще один.

– Другой? Или что находился в машине?

Я призадумался.

– Точно не скажу, может, это был водитель? Но определенно не щуплый, тот совсем небольшого росточка, когда он стоял на дороге около Марины, оказался ниже ее.

– Ладно, значит, мерзавцев было по крайней мере двое?

– Трое, – покачал я головой, – еще один сидел на скамейке, около Кости.

– Ты его не видел в «Жигулях»?

– Нет.

– Точно?

– Конечно! Над Мариной издевался довольно полный мужчина, не качок, а именно толстяк, у него живот торчал, словно у беременной, спортсмены иначе выглядят!

– Теперь считаем количество участников. Рамкин отказался, так?

– Да.

– Следовательно, их осталось четверо: сам Арапов, Анжела, Грибков и Рогатый, верно?

– Вроде.

– Константин изображает жертву, рядом с ним на скамейке, думаю, сидел Грибков, по описанию очень на него похож, он единственный из всех толстый. И потом, Алексей, насколько нам теперь известно, мечтал стать актером, даже ходил на киностудию, следовательно, умел перевоплощаться, и самая трудная роль была отдана ему. Предположим, за рулем сидел Рогатый, он же спускался к вам в подвал. Внимание, вопрос! Кто был щуплый, хрупкий, похожий на подростка?

Я растерялся, потом предположил:

– Анжела?

Нора покачала головой:

– Нет, Лихова была ростом больше метра восьмидесяти, а тот «чеченец» небольшой, ты сам сказал, он ниже Марины. Впрочем, Анжела тоже, насколько я понимаю, участвовала в деле, но она дура, ей не досталось роли. Лиховой поручили в нужный момент включить магнитофон с записью молитвы, так она и этого не сумела правильно сделать. Представляю, как на нее потом наорали! Хотя после смерти Кости, думаю, все растерялись.

– Молитва прозвучала, – напомнил я.

Нора поморщилась.

– Ну да! Только, наверное, Лиховой велели врубить запись, когда Арапову и тебя вывели на поверхность, а девица затормозила. Более того, она забыла выключить радио, и из динамика раздалось: «Московское время двадцать ноль-ноль». Поэтому ты понял, что на дворе вечер, а Анжела испугалась, включила магнитофон, и «чеченцы» упали на коврики. В принципе, все было вполне правдоподобно, но две детали не учтены. Мусульмане молятся всегда на восток, и навряд ли в Чечне станут слушать московские передачи, жителям Кавказа по душе другие радиостанции, да хоть турецкие. Понимаешь?

– Да.

– Тогда кто «подросток»?

– Не знаю.

– Маша Башлыкова.

– Вы уверены?

– Больше некому. Знаешь, как дело обстояло? Cлушай. Бандиты соглашаются отпустить с тобой Костю, в тебя стреляют снотворным, в Арапова тоже.

– Зачем?

– Так Марина находится во дворе, а ей надо продемонстрировать, что Константин жертва. Арапова умна, еще заподозрит что-то. Значит, господин Подушкин и Константин лежат на земле. Марину снова заводят в подвал, а вас засовывают в машину, снотворное очень сильное, это почти наркоз. По идее, вы должны проспать два дня, Марина все это время будет сидеть в подвале и ждать известий. Потом мерзавцы соединяются с тобой, ты подтверждаешь приезд домой. Кстати, мы ни разу с тобой не спросили себя: а почему Аленушкино? Откуда у бандитов ключи от дома, от кого они узнали, что в хорошо вроде бы охраняемый поселок можно свободно попасть со стороны леса? Кто им это рассказал?

– Костя!

– Верно, но мы лишь сейчас узнали, что он сам задумал преступление. Следовало сразу задаться этим вопросом, может, тогда бы раньше поняли замысел Арапова. Дальше, впрочем, все пошло не по плану Кости. Никто, включая его самого, не знал о болезни сердца, наркоз убил юношу, а ты, очнувшись, не проверил, жив ли твой спутник, а спокойно сообщил в трубку Марине: «Порядок, Костя еще спит». Арапова облегченно вздыхает, ей тоже не приходит в голову поинтересоваться, каким образом ты и Костя оказались в ее доме, Марине важно другое: любимый сын избежал смерти. И она сообщает Рогатому пин-код и пароль, отдает карточку.

– Почему Рогатому?

– Потому что Костя уехал с тобой, а Грибкову Арапов до конца не доверяет, Рогатый же его лучший друг, ясно?

– Да, – закивал я.

– Далее события разворачиваются иначе, чем планировалось. Что-то случается с Мариной.

– Ее убили!

– Могли, она им раскрыла все тайны и больше не нужна. Либо отравили ее и спрятали тело, либо держат Арапову в плену. Думаю, все же первый вариант, увы, более вероятен. Выполнив черное дело, негодяи ждут известий от Кости, но он пропал, на связь не выходит, трубку не берет. Представляешь, как они занервничали? И тут Рогатый и Башлыкова решают обмануть остальных. Игорь собирается, наверное, уехать за границу с целью перебросить деньги на свой счет, а Маша, чтобы усыпить бдительность остальных участников аферы, ломает комедию. В тот день, когда ты подслушивал под дверью Грибкова, парочка вела разговор о Косте Арапове.

– Нет-нет, мне Грибков сказал, что речь шла о Рамкине!

Элеонора скривилась.

– Ваня, он тебя обманул! Мигом сориентировался и решил прикинуться невинной овечкой. Рамкина и Арапова зовут одинаково, это обстоятельство и позволило Алексею обвести господина Подушкина вокруг пальца. Он тебе наболтал черт-те что! Наврал про свое желание сделать липосакцию, нафантазировал про фирму «Мось». Он ведь сначала принял тебя за женщину и сделал вид, что считает тебя Араповой! Ваня, ты врубился?