Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

— Я тогда еще не знала правду о себе, — объяснила Ольга. — А Арсен разве знал?

— Что ты белая? Конечно. Но, думаю, это для него роли не играло, потому что он действительно был очень влюблен. Откуда я знаю? — Галина грустно улыбнулась. — После смерти родителей парень начал заходить сюда навестить деда, тем более, Семен с такой радостью встречал его. Ну, а я здесь частенько бывала по работе, — женщина пожала плечом, — вот мы и встречались с Арсеном время от времени, разговаривали. Для опытной женщины молодые влюбленные парни, как давно знакомая книга, ее даже читать не нужно, достаточно бросить взгляд. Арсен светился от счастья, а Семен от этого просто бесился.

— А тут еще и вы, — взглянула Галина на Виктора. — От парня только и слышно было: "Виктор Максимович то, Виктор Максимович сё, моя команда, мои ребята, мои друзья". Для Арсена его клуб был на первом месте, и вы, Виктор, как его тренер и старший товарищ, пользовались у него большим уважением. А Семен ревновал, так ревновал!

— Я действительно искренне любил парня, — с горечью в голосе сказал Засуха. — Поэтому просто не мог поверить, когда он попал в беду, какую-то дикую историю с дракой.

— Его заставили, — Галина достала из ящика сигареты и закурила.

— А нам разрешите? — спросил Володя.

— Да на здоровье, — иронично пожелала женщина и продолжила рассказ. — Тот случай был специально подстроен. Старик хотел одним махом избавиться от Ольги, как любимой Арсена…и будущей грозной соперницы. А еще хотел освободить внука от вашего влияния, Виктор. — Женщина выставила на стол пепельницу и объяснила замысел своего "шефа". — Семен считал, оторвать Арсена от обычной жизни можно было единственным способом…

— Спровадить на зону? — глухо спросил Володя.

— И такое случается. Хотя старик этого делать не собирался, он в любой момент мог избавить внука от тюрьмы, уладив все быстро и безболезненно. У него были для этого и возможности, и нужные люди.

— В итоге, сделал бы внука своим должником, повязав на всю жизнь, — заметил Володя.

— А сам в глазах Арсена выглядел бы спасителем и единственным другом, — добавил Виктор.

— Да, — ответила Галина, — но все пошло наперекосяк.

— Я тогда как раз уехала в деревню к бабушке и пробыла там неделю, — начала вспоминать Ольга. — А когда вернулась, узнала, что Арсен, который не признавал алкоголь, потому что был спортсменом, вдруг напился в незнакомой компании. А под конец гулянки устроил драку, где досталось даже девушкам, двое из которых обратились за помощью в больницу.

— То, что тебя там не было, очень удивило и обидно поразило Семена, — объяснила Галина. — Но он быстро успокоился, ведь достиг своей главной цели — разорвал ваши отношения с Арсеном.

— Да, — Ольга виновато опустила глаза. — Я не любила его по-настоящему, просто была немного влюблена. В 16 лет такое часто случается…и заканчивается легко.

— Я несколько раз посещал Арсена еще до суда, — вспомнил Засуха. — Хотел понять, что произошло, помочь, чем смогу. Помню, в нашу первую встречу, парень пытался объяснить, что не виноват. Это звучало настолько нелепо, что я просто накричал на него. — Виктор закрыл на минуту глаза и вздохнул. — Только теперь начинаю понимать, что могло случиться.

— Колдовство? — почему-то шепотом спросила Ольга.

— А что Семену еще оставалось? — Галина пожала плечами.

— Очень похоже на то, как было с Борисом, — заметил Володя.

— Борисом? Каким Борисом? — спросила женщина.

— Парень, которому сделали татуировку, — объяснил он.

— Ах, этот?.. Да, там похожая природа заклятия, — задумчиво согласилась Галина, но увидев, как изменились лица у мужчин и Ольги, вдруг рассердилась. — А что я могла сделать? И моего мнения никто не спрашивал. Повторяю, это была личная вендетта Семена, и он все делал сам!

— Мы перескочили на сегодня, — решила разрядить обстановку Ольга, — а я хочу знать о прошлом. — Говорить ей было трудно, потому что ужасно хотелось плакать. Ее угнетала мысль, какой дурой она оказалась в 16 лет. "А кто я тогда была? Маленькая, глупая девчонка", — корила она себя, но от этой мысли легче не становилось.

— Да, прошлое, — Галина успокоилась и снова зажгла сигарету. — Вот вы, Виктор, вспомнили, что ходили к Арсену в милицию, да?

— Ходил.

— Семен тоже ходил, но внук не захотел его видеть, только записку передал, что деда у него больше нет.

— Ого, парень сжег за собой все мосты, — тихо присвистнул Володя.

— Без вины виноватый! Господи, как ужасно! — Ольга чуть не плакала. — Ведь он не мог доказать, что невиновен!

— Да. Правду знали только Семен и я, — Галина вздохнула. — Мне было жаль парня, но вмешиваться я не могла. Боялась. Семен, когда получил эту записку, бесновался так, что я просто сбежала отсюда. Вы его не знали, а я знала. Под горячую руку дед мог такого наворотить! — женщина махнула рукой. — А через несколько дней, когда буря утихла, Семен сказал, что передумал помогать. "Пусть внучек немного посидит, — сказал он, — может хоть тогда поймет свое предназначение. А зона — как раз то место, где ему быстро вправят мозги и объяснят кто он такой. И тогда он вернется ко мне".

— Ему дали два года исправительных работ, — вспомнил Виктор. — Но я не слышал, чтоб Арсен потом приезжал в город. Я бы об этом знал.

— А он больше и не приезжал, да и не написал ни разу, — вздохнула Галина. — Куда-то подался, куда глаза глядят, бедняга, а дед ждал его, ждал и не дождался. А когда случайно узнал, что все эти годы Арсен переписывается с вами, Виктор… Что тогда было! — женщина даже всплеснула руками. — Думаю, именно это известие добило Семена, окончательно превратив его в сумасшедшего.

— Арсен тебе пишет? — удивилась Ольга.

— Два-три раза в год, — усмехнулся Засуха. — Я ему написал в колонию, он ответил. Так мы и начали переписываться.

— А почему я не знала? И никогда не видела его писем?

— Потому что, во-первых, Арсен пишет мне на адрес фирмы, а во-вторых, дорогая, почему ты должна была знать?

— Ну, я не знаю, — смутилась Ольга. И действительно, почему это Виктор должен был докладывать ей о своей переписке? Ведь она отвернулась от Арсена и никогда не интересовалась его дальнейшей судьбой. — Я чувствую себя предательницей, — отчаянно шепнула девушка.

— Глупости, — вмешалась Галина. — Ты была почти ребенком, 16 лет — телячий возраст. Это не оскорбление, так говорят немцы о подростках, — объяснила женщина. — Для тебя эта история и должна была остаться в воспоминаниях, как неприятный эпизод, не более.