Путин - Крис Хатчинс

Двадцатого февраля 2000 года в возрасте 62 лет умер Анатолий Собчак. Он скончался в Калининграде, где помогал организовать кампанию предстоящих президентских выборов. Друг семьи Путина, доктор Юрий Шевченко, впоследствии назначенный министром здравоохранения Российской Федерации, объявил, что Собчак скончался в результате инфаркта, предположительно, четвертого по счету. Однако 19-летний репортер московского еженедельника Полина Иванушкина взяла интервью у патологоанатома, который осматривал тело Собчака, и передала его слова о том, что у Собчака никогда не было инфаркта, тем более такого, от которого он мог умереть. Патологоанатом пришел к заключению, что смерть наступила в результате остановки сердца, вызванной потреблением определенных препаратов – возможно, «Виагры» – и алкоголя. Лидер партии «Демократический Союз» Валерия Новодворская, персона весьма конфликтная, не согласилась с тривиальной версией патологоанатома и усложнила загадку, сделав официальное заявление о том, что инфаркт случился не только у Собчака, но и у двух его помощников одновременно, и высказала предположение о том, что все трое были отравлены. Сергей Степашин и Анатолий Чубайс продолжали мутить воду, обвинив по телевидению Юрия Скуратова в том, что он подорвал здоровье Собчака необоснованными заявлениями о коррупции. По сообщению информационных агентств, за несколько часов до смерти Собчак встретился с губернатором области Леонидом Горбенко. Горбенко был известен своей любовью к выпивке и, по его собственному признанию, взял с собой на встречу бутылку спиртного. Собчак выпил лишь пару рюмок, а остальное, как утверждает губернатор, выпил он сам.

Несколько месяцев спустя, откуда ни возьмись, появились люди, поддерживавшие близкие связи с вдовой Собчака, Людмилой Нарусовой, и заявили о ее подозрении относительно того, что мужа убили, «чтобы обрубить Путину свободный и открытый канал информации». Сам Путин дал знать, что не верит в это, а когда позднее об этом спросили Нарусову, которая была назначена сенатором при новом режиме, она заявила, что устала от сплетен и не имеет никакого желания обсуждать вопрос далее. Путин распорядился, чтобы тело Собчака было доставлено в Санкт-Петербург, и он был похоронен на Тихвинском кладбище в Александро-Невской Лавре. В последний момент похороны были перенесены на другое время, поскольку возникло предположение, что сам Путин мог оказаться целью киллера. Путин, который редко проявляет эмоции, плакал у края могилы. Он любил Собчака и ненавидел Владимира Яковлева за то, что тот вытеснил своего наставника, а позже за то, что он поддерживал партию «Отечество – Вся Россия» в ее попытке лишить Путина занимаемой должности. Яковлев не присутствовал на похоронах: вдова Собчака ясно дала понять, что ему будут не рады. Что касается самого Яковлева, тот знал, что его дни в качестве губернатора сочтены.

Даже сегодня Путин находит время, чтобы отвечать на телефонные звонки дочери Собчака Ксении, ведущей сенсационной российской телевизионной программы. Ксения, обладающая удивительной способностью к бесстыдной саморекламе, представляемая как русский ответ Пэрис Хилтон, придает большое значение тому факту, что она является крестницей тогдашнего Президента. Она пыталась войти в политику, создав молодежное движение «Все свободны», и сыграла главную роль в фильмах «The Телки» и «Воры и проститутки». Само собой разумеется, немногие принимали ее всерьез.

Людмила Нарусова тщательно подбирает слова, описывая преданного соратника своего мужа: «Мы всегда были уверены в компетентности Путина, – говорит она. – Его выбрали благодаря профессиональным качествам».

Глава 12. Блэр летит на Восток

Менее чем через три месяца после вступления в должность исполняющего обязанности Президента – и, что еще важнее, ровно за две недели до выборов, которые должны были подтвердить его назначение на пост главы государства, – Путин сделал ловкий ход в международной дипломатии. Он поднял телефонную трубку в своем кремлевском офисе и позвонил Тони Блэру в Лондон: «Приезжайте в Россию, узнаем друг друга получше. Возьмите с собой жену, будет светская вечеринка».

Блэр насторожился. Как ответить? Путин нарочито приглашал Тони и Шери в Санкт-Петербург присоединиться к нему и Людмиле на гала-представлении оперы Сергея Прокофьева «Война и мир» в Мариинском театре, где художественным директором был его друг Валерий Гергиев. От такого предложения было трудно отказаться, несмотря на полную ясность того, что российский лидер, на самом деле, организовывал неофициальный саммит. Эта роль досталась Блэру, потому что Президент Клинтон занимал свой пост последний год, и скоро в Овальном кабинете должен был появиться новый лидер. В любом случае, Путин уже был с ним знаком. Будучи одним из кандидатов на предстоящих выборах, Путин не имел права формально приглашать Блэра посетить его в Москве. Сделай он это, и Блэру пришлось бы также встречаться и проводить время с другими кандидатами, включая – боже упаси – коммуниста Геннадия Зюганова. Также весьма подозрительно в Британском королевстве выглядело то, что кормило власти в стане давнего противника взял бывший сотрудник КГБ, который давно демонстрировал весьма агрессивную позицию в отношении проблемы прав человека, связанной с чеченским конфликтом. Однако, уверенный своими политтехнологами в том, что встреча с человеком, который наверняка еще до конца месяца станет следующим демократически избранным Президентом России, будет хорошим шагом, он позвонил Путину и сказал, что они с Шери с удовольствием присоединятся к нему в опере. Тем из своего кабинета, кто был против этой поездки, он сделал уступку: так и быть, вопрос о правах человека в Чечне будет им поднят.

Семейство Блэров вылетело в Петербург в пятницу 10 марта 2000 года. Во время полета Блэр и его пресс-секретарь Алистер Кэмпбелл «трепались с журналюгами», как выразительно сформулировал Кэмпбелл. Самолет сел поздно ночью, и Джон Стоддарт, фотограф, нанятый для сопровождения Блэров, отправился вместе с ними в Санкт-Петербург в зеленом микроавтобусе. Блэры выглядели нервозно. «Она донашивала четвертого ребенка, но нуждающимся в материнской заботе выглядел Тони, – рассказывает Стоддарт. – Она все говорила об упакованных ею рубашках, а он ответил: „Надеюсь, ты положила розовую. Мне нравится розовая“». Путин уже вымостил дорожку для того, чтобы дискуссия с Блэром прошла гладко. Он показал, что готов обойти проблемы, разделяющие не только Россию и Соединенное Королевство, но и Россию и Европу, – в частности, несогласие по чеченскому вопросу, «больному месту российского правопорядка», как на его памяти охарактеризовал это один британский министр. Он не собирался настаивать на поднятии такой спорной проблемы, как финансовые интересы Британии в Чечне, вскоре сделавшейся темой крупной дискуссии с генерал-полковником Леонидом Ивашовым, президентом Академии геополитических проблем.