Гипноз и «чудесные исцеления» - Мария Рожнова

В наше время только снисходительную улыбку и недоуменное пожимание плечами могут вызвать те показания к назначению магнита в лечебных целях и способы его использования, о которых писал Парацельс. Однако мы оставили позади то время, когда за магнитами вообще не признавалось никакого реального воздействия на живой организм и мысль об их лечебных свойствах считалась абсурдной. А так было сравнительно недавно.

Теперь же все чаще и чаще раздаются голоса, причем не откуда-нибудь, не со страниц фантастических романов, а из научно-исследовательских лабораторий, что ничего абсурдного в мысли о возможности лечебного применения магнитов нет, ибо почти доказано, что магнитное поле действует на организм, в частности — на мозг. Прийти к таким выводам оказалось возможным только в самое последнее время — для этого потребовались такие тонкие методы исследования, которыми наука обогатилась лишь совсем недавно.

Мы просим простить нам несколько длинную цитату из книги Стефана Цвейга «Врачевание и психика»: она нам кажется чрезвычайно интересной. Послушайте:

«Но может быть — мы стали осторожными в эпоху, когда одно открытие обгоняет другое, когда вчерашние теории блекнут за одну ночь и внезапно обновляются другие, насчитывающие века существования, — может быть, ошибаются даже и те, которые еще сегодня высокомерно именуют фантазией спорную идею Месмера о допускающем передачу, текущем от человека к человеку личном флюиде, ибо очень возможно, что последующий час мировой истории неожиданно превратит ее в истину. Мы, чьего слуха в ту же секунду, без проводов и без мембраны, достигает слово, произнесенное в Гонолулу или в Калькутте, мы, которые знаем, что эфир пронизан невидимыми течениями и волнами, и охотно верим, что несчетное число таких силовых станций бесполезно и неведомо для нас работает во вселенной, мы поистине не столь смелы, чтобы предвзято отвергать теорию, согласно которой от живых покровов и возбужденных нервов исходят одаренные силою токи, подобные тем, которые Месмер недостаточно точно назвал «магнетическими», отрицать, что в отношениях человека к человеку действует может быть все же принцип, сходный с «жизненным магнетизмом», ибо почему бы телу человеческому, близость которого возвращает угасшему жемчугу блеск и сияние жизненной силы, не развивать, действительно, в своем окружении ореола теплоты или излучений, действующих на нервы возбуждающе или успокаивающе? Почему бы, в самом деле, не возникать между телами и душами тайным течениям и противотечениям, не возникать между индивидуумом и индивидуумом притяжению и отталкиванию, симпатии и антипатии? Кто в этой области дерзнет на смелое «да» или дерзкое «нет»? Может быть, уже завтра физика, работающая с все более и более тонкими измерительными приборами, докажет, что то, что мы сегодня воспринимаем просто, как напор душевной силы, есть все же нечто вещественное, есть доступная созерцанию тепловая волна, нечто от электричества или от химии, энергия, допускающая взвешивание и измерение, и что нам приходится вполне серьезно считаться с тем, над чем отцы наши улыбались, как над дурачеством. Возможно, таким образом, что мысли Месмера о творчески-излучающейся жизненной силе суждено еще вернуться в мир, ибо что такое наука, как не непрестанное претворение в действительность древних грез человечества?»

Очевидно, нужно еще более глубокое проникновение в сущность гипноза, чем то, которым мы владеем теперь, для оценки перспективы и направления помощи, какую он сможет оказать при изучении влияния магнита на живой организм в лечебных целях. Едва ли может вызывать сомнение факт, что как особое состояние нервных клеток головного мозга, а именно состояние, благоприятствующее повышенной работоспособности в строго заданном направлении, гипноз будет полезен науке будущего.

Несколько слов о так называемой телепатии, или внушении на расстоянии. Мы знаем, что у некоторых исследователей одно упоминание этих слов уже вызывает резкое осуждение, но надо быть объективным: ведь есть и другие не менее авторитетные исследователи, столь горячие приверженцы существования подобных явлений, что трудно определить — сильнее ли хула противников или восторженность поклонников. И поскольку пока ни той, ни другой стороной не представлено веских экспериментальных доказательств, неопровержимо убеждающих или неоспоримо отвергающих существование внушения на расстоянии, не правильнее ли будет вслед за Цвейгом сказать: «Кто в этой области дерзнет на смелое «да» или дерзкое «нет»? Спорящих рассудит наука, а теперь нужно одно — работать, экспериментировать. Хочется добавить, особенно на страницах этой книги, что если удастся научно доказать существование телепатических явлений и объяснить их материальную природу, то это будет последним сокрушительным ударом по мистике, по всем сверхъестественным предчувствиям и «свыше ниспосланным» озарениям, за которые так цепляется религия в наши дни.

И вот тут-то, при изучении реальности этих явлений, науке будущего опять не обойти гипноза, ибо уже исследователи прошлого века, на убогом уровне их технического оснащения, в гипнотических состояниях обнаруживали некую обостренную способность восприятия мыслительных и эмоциональных влияний, поступающих якобы от гипнотизера к гипнотику. Так ли это или не так, пока мы не знаем, но нет никакого сомнения в том, что наука ответит на этот вопрос.

Наше заключение, а вместе с ним и книга подходят к концу. И мы уже слышим ваше пожелание на прощание сказать, что-нибудь более определенное — менее гадательное и фантастическое. Что ж, попробуем. Но вот ведь в чем вся трудность. Мы живем в такой стране, где воистину— сказка делается былью, где преодолевается пространство и время с головокружительной быстротой и где с большим правом, чем когда-либо раньше, можно сказать: «Что такое наука, как не непрестанное претворение в действительность древних грез человечества?»

Недавно о полетах в космос писали одни фантасты, а теперь в столице нашей Родины — Москве торжественно открыт обелиск в честь советских людей-завоевателей космоса. Обелиск и памятник одновременно. Уже памятник? Да, памятник! Памятник тому, что началось всего семь лет назад запуском первого искусственного спутника Земли, а сегодня кажется уже таким далеким в свете последних достижений, что можно говорить о целом историческом пути и закономерно ставить памятник.

И теперь уже всем нам ясно, что как ни фантастичны уже достигнутые успехи, они только самые первые шаги грядущих успехов. Человек надолго, на месяцы, на годы, полетит к Луне, к планетам солнечной системы и еще дальше — за ее пределы. Представим себя в кабине такого космического корабля, устремившего свой путь к бесконечно далеким целям, и мы невольно вспомним о нашем герое. Режим работы и жизни человека во время длительного полета в космическом пространстве и при нахождении на других планетах потребует больших необычных нагрузок. Станет на повестку дня перед медиками разработка охранительно-восстановительных режимов для организма в целом, и для нервной системы в первую очередь. Проблема чередования сна и бодрствования в космическом пространстве существенно отличается от того, что мы имеем на Земле. Тут сама природа математически точно разграничила день и ночь, отведя время для бодрствования и работы и для отдыха и сна. Но в космосе человеку придется устанавливать иной ритм, создавать свои сутки. Космическая медицина в настоящее время занята поисками наиболее целесообразных и выгодных количественных соотношений этих состояний. Но здесь количество не может не координироваться с качеством — глубиной сна и его частотой.

Электронно-кибернетические машины произведут предельно точный расчет израсходованной организмом энергии и, подсказав необходимое время перехода на отдых и срок пребывания в нем, сами усыпят человека и будут поддерживать необходимую глубину и качество сна. Они устранят целенаправленной системой внушений вредные последствия перегрузок и одновременно будут стимулировать все активно положительное и здоровое, чем располагает человеческий организм. Программа внеземных полетов ставит перед людьми уже теперь почти сверхчеловеческие задачи, а в дальнейшем все во много раз будет усложнено.

Сутки, недели, может быть, и более продолжительное время будет человек проводить в охранительном покое гипнотической дремоты, а за это время звездолет, проглотив десятки и сотни миллионов километров безбрежного пространства, доставит его, полного творческой энергии и сил к далеким мирам, готового вступить в борьбу с любыми, самыми невероятными неожиданностями и трудностями.

Особенно приходится учитывать трудности нервнопсихологического порядка. Не случайно из психологии выделяется в самостоятельную отрасль науки космическая психология. И мы думаем, что она в своих исследованиях неизбежно столкнется с гипнозом и внушением. Например, при изучении таких проблем, как преодоление могущих возникнуть под влиянием неожиданных условий и впечатлений нарушений нормального психического функционирования, борьба с так называемым «страхом бездны», гнетущим воздействием космического безмолвия, преодоление страхов одиночества, замкнутого пространства и других побочных, тягостных наслоений на мысль, эмоции и волю человека.