Равника - Грег Вайсман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только вздумай обернуться, и моя рука не дрогнет, — прошипел Раль ей в спину.
Но Кайя сказала: — Не знаю. Я спрошу у неё.
— Спросишь о чём? — буркнула горгона через плечо.
— Моя подруга Крыска хочет знать, зачем ты вернулась. Она склонна доверять тебе, потому что Гекара считала тебя другом. Впрочем, когда-то я тоже была склонна доверять тебе...
Враска проигнорировала вопрос и их упрёки. По крайней мере, попыталась это сделать.
Действительно, зачем же я вернулась?
Она почувствовала, как выключился Маяк. Неужели ей просто захотелось узнать, что это значило? Нет. Она вернулась, чтобы сражаться за свой народ. За Гольгари.
И если это приведёт к моей гибели от рук Боласа или моих «друзей», то так тому и быть.
Но пока до этого не дошло, она была намерена помогать.
То, что по прибытии она обнаружила Раля и Кайю, стоящих перед её подданными и её троном, всерьёз выбило её из колеи. Она попыталась сделать вид, что ей совершенно наплевать на их присутствие. Не обращая внимания на их оскорбления и даже на их вопросы, Её Величество королева Гольгари потребовала срочно ввести её в курс дела.
Краул Аздомас, командир по-прежнему верной ей (это ли не чудо?) почётной гвардии Крунстраз, доложил, что гольгари, неприкаянные и граждане из других гильдий оказались заперты в различных уголках города в окружении вечных воинов дракона. — Союзники бывшего Живого Договора пытаются выводить этих несчастных в безопасные места, Ваше Величество.
— Бывшего?
— Так точно, Ваше Величество. Белерен сейчас в городе, но он лишился власти Договора Гильдий.
Именно так Враска и узнала о том, что Джейс сейчас в Равнике.
Ну разумеется, он здесь. Сейчас. Когда уже слишком поздно спасать мою душу. Если, конечно, у меня вообще когда-нибудь была душа, достойная спасения. Если у меня вообще была хоть какая-то душа.
Когда Аздомас закончил, Враска заявила, что знает способ помочь. Она сделала предложение. Раль отверг его. Кайя хотела было отвергнуть его — но потом неожиданно начала спорить сама с собой у всех на глазах. В конечном итоге Кайя приняла помощь Враски, заставив упирающегося Раля сделать то же самое.
И вот теперь Раль, Кайя, мальчик Тейо, Аздомас и Сторрев брели по подземным каналам и стокам Равники к месту спасательной операции.
Враска остановилась под тяжёлой железной решёткой и указала на неё рукой, стараясь при этом не оборачиваться, поскольку даже самый безобидный взгляд мог спровоцировать Зарека на упреждающий удар.
Аздомас подошёл к ней и сдвинул решётку в сторону. Звук железа, царапающего о камень, эхом разнёсся по гулким туннелям.
Сверху раздался грозный рык: — Кто здесь?
Раль, на миг забыв о Враске, — или, по крайней мере, о своей ненависти к ней, — сделал шаг вперёд. — Златогрив, это ты? — громким шёпотом спросил он.
В проёме показалась львиная морда: — Зарек? Заметив Раля прежде, чем тот успел ответить, существо заговорило с некоторой тревожностью в голосе: — Я вёл ещё нескольких мироходцев, чтобы помочь эвакуировать гражданских. Но откуда ни возьмись на нас напали вечные. Шесть или семь снопов. Мы торчим в этой старой часовне уже больше часа. Здание взято в кольцо. Они чуют наши Искры и не собираются уходить. Пока нам удаётся кое-как сдерживать Орду, но это заведомо проигранная битва. Мы уже потеряли Хази, когда один вечный просто пробил стену кулаком и схватил её за запястье.
— Это путь к спасению, — сказала Враска, подойдя к Ралю.
Львиноголовый человек сощурил на неё свой единственный глаз и сказал: — Ты, должно быть, Враска. Джейс надеялся, что ты появишься. Он верит в тебя.
Враска нахмурилась, но продолжила: — Спускайте всех сюда. Гольгари позаботятся об их безопасности. Даю слово.
Раль нарочито громко хмыкнул, но всё же поборол в себе искушение произнести вслух то, о чём и так подумала Враска: Чего бы оно ни стоило.
Без единого звука лицо Львиноголова скрылось в проёме. Прошла минута. Затем другая. Враска и Раль растерянно переглянулись. Она заметила, что Раль забыл прикрыть глаза. Её посетила мысль, что она могла бы запросто убить его. С некоторым запозданием такая же мысль посетила и его. Хотя Враска не собиралась пользоваться своим магическим взглядом, в его глазах внезапно вспыхнуло электричество.
Сейчас всё и решится. Он запустит в меня своей треклятой молнией, и на этот раз я уже не смогу сбежать в другой мир. На этот раз Раль Зарек завершит начатое и убьёт чудовище, предавшее его ради Никола Боласа.
Но прежде чем Раль успел что-либо сделать, — если он вообще собирался что-либо делать, — Львиноголов спрыгнул в туннель прямо между ними.
Бесстрашно подойдя к горгоне, он сказал: — Кажется, нас так и не представили. Я — Аджани Златогривый из Дозора, — и протянул ей руку.
Она попыталась не отпрянуть. Не то чтобы она испугалась этого Аджани; его безграничное доверие — вот от чего ей хотелось бежать без оглядки. Меньше всего ей сейчас требовалось или хотелось заводить новых друзей, чтобы в будущем опять подвести их. Но она, тем не менее, пожала его толстую мохнатую руку, а он в ответ пожал её гладкую и изящную. — Добро пожаловать во владения гольгари, Аджани Златогривый. Здесь ты в безопасности.
Он кивнул, улыбаясь. Затем он повернулся, посмотрел на потолок туннеля и скомандовал: — Начинайте опускать их.
Один за другим жители Равники — по большей части дети — начали спускаться в руки Аджани, Аздомаса, Кайи, Тейо и Враски. Лишь Раль настороженно держался в стороне. Враске передали маленькую эльфийскую девочку, — лет пяти или шести, — в которой она узнала дочь эльфа-девкарина, обращённого ею в камень вскоре после того, как она стала новым гильдмейстером Гольгари в результате устроенного Боласом переворота. Статуя отца девочки, навечно застывшего с выражением неподдельного ужаса на лице, была третьей слева от её трона. Если девочка знала, кем на самом деле являлась Враска, — или какую роль она сыграла в её нынешнем незавидном положении, — то не подала виду. Вместо этого она уткнулась в грудь чудовища, громко всхлипывая от горя и страха.
Просто чудесно. Я-то боялась, что уже
